Брайан резким движением посадил меня к себе на колени, сжал в объятьях и зарылся лицом в шею.

— Ты сумасшедшая. — Несколько минут он молчал, а потом прошептал: — Сегодня умерла моя мама. Ее больше нет. Лидия меня ненавидит. Я не смогу. Ее больше нет, Эмили, понимаешь? — закричал он. — Она единственный человек, который любил меня.

В этот момент я пожалела, что нам неподвластно забирать чужую боль.

— Я люблю тебя, — прошептала я, беря его лицо в руки. — И всегда буду любить. Я буду рядом, Брайан, что бы не случилось, буду рядом. Буду с тобой.

Я была уверена, пребывая тогда в аду, у него не было такого состояния, как сейчас. Мне моментально захотелось позвонить своим родным и сказать, что я люблю их и рада, что они есть.

Адам вошел в комнату и сел в кресло напротив. Все молчали. Странно смотреть как человек, который подарил тебе жизнь, который заботился о тебе, дарил моменты счастья, мертв. Когда понимаешь, что больше никогда не услышишь слов от нее, не увидишь улыбки и будешь скучать только по воспоминаниям. Цените своих матерей. Цените, пока они рядом с вами. Ведь даже когда вам кажется, что им все равно на ваши судьбы, внутри они разрываются от переживаний. Мы до конца никогда не поймем, что значит любить кого-то безоговорочно, пока не станем родителями.

— Я пойду подготовлю все к похоронам, — сказал Адам, похлопав Брайана по плечу.

И ушел. В этот момент я начала уважать этого человека. Я записала его в число тех, кому бы доверилась. Тех людей, которые после тяжелого рабочего дня берут собственный вертолет и летят к другу, чтобы молча похлопать по плечу.

— Скажи, что ты будешь рядом, — прошептал Брайан.

— Я всегда буду с тобой, — ответила я, забирая волосы с его лица.

Мы несколько минут смотрели друг другу в глаза, а затем я поцеловала его. Брайан прижал меня к себе, и я окунула руки в его волосы. Многие говорят, что лечиться сексом плохо. Я же считаю, что именно он помогает нам больше ни о чем не думать. Брайан поднял меня на руки, сильно держа за талию, а я прикусила его губу до боли. Я слышала, как начался дождь. Брайан направился со мной в спальню. Этот дом соответствовал его положению. Он был огромен, чересчур ухожен и слишком богат. Но все же отчаянным. Дом не был счастлив, как и его владелец. Мы молча легли в кровать, и я была готова делать все, что ему понадобится. Но он выключил свет и обнял меня, сильно прижимая к себе. Я утопала в нем, не зная в то же время, как помочь.

— Будь ближе, — сказал он.

— Поговори со мной, — прошептала я. — Что нужно сделать?

— Будь рядом, и этого достаточно.

— Где вы познакомились с Адамом?

— Вместе работали в ФБР, — ответил он. — Только между нами есть разница. Адам был готов пожертвовать человеком ради спасения многих. Он не жалел о совершенных поступках, понимая, что в этом нет смысла.

— А ты?

— А я жалею, хоть тоже понимаю, что в этом нет смысла.

— Какая она? Твоя сестра?

— Лидия, она красивая, — слышала я улыбку в его голосе. — Ей пятнадцать. У нее рыжие волосы и большие зеленые глаза. В ее взгляде много ненависти и презрения, порой, наверное, сколько и не снилось взрослому человеку, но она такая только на первый взгляд. Колючая снаружи и нежная внутри.

— Ты ведь ее не знаешь.

— Я знаю ее по письмам мамы, фотографиям, которые она присылала. Иногда я отдаленно смотрел на нее на некоторых праздниках. Мама знала об этом, но, чтобы не травмировать ее, я держался вдали.

— Почему? — потекли слезы из моих глаз.

— Я мог сесть в тюрьму. Меня не было с ней рядом. Я не знал с каким уродом она жила эти годы, и что он с ней сделал. Кроме того, я бы никогда не остался. Я ненавижу этот город. Он уродует всех, кто сюда приезжает.

После этих слов я сплела наши пальцы и больше не спрашивала ничего. Я не стала тревожить его мысли и напускать еще больше холода. Ведь когда наступает утро, почти все забывают о горе. Через несколько часов я проснулась одна в постели. На столе лежал черный брючный костюм и туфли не небольшом каблуке. Прежде чем надеть все это, я отправилась в душ, чтобы прочистить собственные мысли. Чтобы взять себя в руки и быть сильнее. Быть той, в которой он нуждается сейчас.

Я сделала высокий хвост на голове, накрасила ресницы и как только вышла из комнаты, услышала женский голос:

— Все ужасно. Я ненавижу цветы и кремовый цвет. Он приехал сюда и такой весь хороший, все делает, бегает, еще и притащил с собой двоих. Если он заберет меня отсюда, это будет ад, я знаю.

Я прошла мимо открытой комнаты, откуда был звук, и направилась в кухню. Брайан и Адам сидели с бокалами виски, и я молча достала еще один, выпивая его залпом.

— Все готово? — посмотрела я на Адама.

Тот качнул головой, а Брайан молча смотрел в одну точку. Я села рядом и взяла его за руку. Дальше все шло, как в тумане. Речи, слезы и потерянные глаза мужчины, который был самым сильным человеком, которого я знала. В конце дня Брайан и Лидия стояли на мосту, чтобы развеять прах. Мы с Адамом вышли из машины, находясь позади.

— Я всегда буду любить тебя, мама. — сказала Лидия, проливая горькие слезы.

Она взяла в ладонь небольшое количество праха и бросила в воду.

Затем Брайан посмотрел на урну, которую держал в руке, и поднял глаза к небу.

— У меня много жизни в запасе, мама. Я знаю, что ты смотришь на меня. Ты ушла и оставила эту землю пустой. Я получил шанс жить снова, получил благодаря тебе. Но сегодня я сдался.

— Что ты вообще тут делаешь? — закричала девочка. — Какого хрена ты говоришь о моей матери, если ее даже не видел?!

Она убежала, и никто не сказал больше ни слова. Брайан бросил урну в воду, и мы молча сели в машину, направляясь домой.

— Она всегда хотела, чтобы я сделал именно так.

Еще два дня мы провели в этом городе. Некоторую мебель, дорогую сердцу Брайана, он забрал, как и столовые приборы, фото, картины и скрипку своей матери. Эти дни мы молча помогали ему. Я готовила завтраки и ужины, а в обеденное время наблюдала за тем, как Брайан избивает кулаки в кровь. В очередной обед я поняла, что каждый день выпиваю теперь как минимум по три бокала виски. Что я, черт возьми, делаю? Куда я иду и куда тащу Брайана? Отсюда нужно было забирать вещи и возвращаться домой. Я решила поговорить с ним. Он строил эту жизнь, строил этот дом, который выглядел до неприличия шикарно, но вот ему самому не было места здесь.

— Ты в порядке? — спросила я, опираясь на арку, пока он тренировался.

— Похоже на то, что я в порядке? — слышала я злость в его голосе. — Моя мама умерла, сестра ненавидит.

— Брайан, ты не можешь все время колотить грушу, когда твоя сестра мотает тебе нервы.

— А что я должен сделать, Эмили? — закричал он. — Куда ты все время выходишь, когда тебе кто-то звонит?

Я подошла к нему и взяла его руки в свои ладони.

— Расскажи ей правду, Брайан.

— Какой психолог в тебе пропадает. Ты уверена, что выбрала ту профессию?

— Иди ко мне, — обняла я его. — Я не могу рассказать тебе все, Брайан, так же, как и ты мне. Но нам нужно уезжать отсюда. Хочешь, продай этот дом или приезжай сюда каждую годовщину, но двигайся дальше. Живи. В этом смысл. Знаешь, у итальянцев есть выражение: «Сладость ничего не делать».

— Я купил новый дом в Нью-Йорке и хочу, чтобы мы обустроили его по собственному вкусу. Он за городом. Я хочу, чтобы ты там была со мной «женщиной в поисках слова».

У меня непреодолимое желание забыть о времени и мире. Отстраниться от вечной суеты и уйти, куда скажет сердце. Я хочу найти следы, оставленные мне судьбой. Узнать кто я. Где мое место? Пойти навстречу неизведанному и найти то, что предназначено. Но может этот дом и есть мой корабль? Начало пути и правильности выбора? Я заполню его свежей выпечкой, картинами и книгами. Украшу цветами на фоне прямых линий, а затем ароматом наших путешествий и любви.

— Мне нравится, когда ты наблюдаешь за мной, Эмили. Каждое мгновение с тобой бесценно, и я не хочу пропускать ни секунды.