Вот дерьмо, даже на Дне Благодарения в полном людей ресторане я осталась одна.
Мимо меня проходит огромная индейка, утешающе хлопая меня своим крылом по спине. Просто замечательно, меня жалеет птица. Быстро иду обратно к барной стойке. Я пообещала себе, что ничто не испортит мне вечер!
После третьего коктейля я пыталась доказать Райану Коши, что Джаред Лето на самом деле Иисус.
После четвёртого коктейля я седьмой раз за вечер спела с мисс Дженс Holding Out For A Hero.
Тогда, когда я начинаю пить пятый коктейль за барной стойкой в гордом одиночестве, ко мне подходит незнакомый парень.
– Привет. – Улыбается он, а его зубы кажутся чересчур белоснежными, будто на меня светят тридцать два прожектора на стадионе Уэмбли. – Ты здесь одна?
– Тут где-то ходит моя подруга. – Говорю я, имея в виду индейку.
– Я Кэмерон.
Парень в ужасно обтягивающей рубашке представляется, стреляя глазами, а я беспардонно откланяюсь назад, пялясь на его обувь. Морщу нос, потому что его бежевые туфли совсем не оправдывают моих ожиданий, а ожидала я, как минимум, чёрные конверсы.
А, как максимум, чёрные конверсы Томлинсона.
Пока Кэмерон рассказывает мне что-то о своей жизни, семье и двух попугаях, я вспоминаю наше с Луи знакомство, сжёвывая трубочку в коктейле. Изредка усмехаюсь рассказу парня напротив, но не потому, что мне смешно, а потому, что хочу показаться вежливой и хотя бы сделать вид, что меня интересует его душещипательная история о том, как один его попугай почти что утонул в кастрюле с майонезом. Мысленно я представляю на его месте Томлинсона и наш разговор в баре в вечер нашего знакомства.
Мне не хватает его: его голоса, шуток, смешных сообщений, попыток узнать меня лучше, его историй из бара. Я как будто пациент, у которого отобрали кислородную маску: мне просто не хватает Томлинсона, как воздуха.
На меня нападает какая-то паника, словно я больше никогда в своей жизни не увижу в Луи, не смогу с ним поговорить. Часто моргаю глазами, чтобы избавиться от этого чувства, и короткими вдохами ловлю воздух.
Я обидела его из-за своих прихотей, но Луи не тот парень, который заслуживает такого отношения. Я была эгоисткой по отношению к нему: делала так, как хотела я, и даже не задумывалась о том, чего хочет он.
Ребята правы – мне нужно двигаться дальше, бороться со страхами и учиться заново доверять, и делать это с Луи должно быть безопасно, ведь он такой парень – добрый, заботливый и внимательный.
У меня чешутся ладони, а живот начинает стягивать в тугой узел. Нога под барной стойкой не переставая дрожит, я поворачиваюсь на стуле и окидываю взглядом помещение, ища кого-нибудь, кто может спасти меня от Кэмерона с до тошноты белоснежными зубами.
После пятого коктейля я понимаю, что мне жизненно необходимо увидеть Луи. Томлинсона.
Я просто молча встаю, прерывая душещипательный рассказ парня о первой поездке на велосипеде, и иду прямо, не зная, куда именно.
Ноги немного заплетаются, и меня штормит, но со стороны я думаю, будто бы похожа на Наоми Кемпбелл на подиуме.
Нужно найти тихое место, чтобы позвонить Томлинсону.
Мимо проходит официант, и я ловко хватаю два ярко-зеленых шота с подноса, сразу же их выпивая.
– Эй, подруга, – передо мной появляется Флинн в сопровождении Дерека, – ты бы не увлекалась абсентом.
– Я хочу поговорить с Луи. Мне нужно перед ним извиниться. А для того, чтобы извиниться, мне нужно выпить. – Стараюсь говорить чётко, но местами язык всё равно заплетается.
– Я понял, ситуация «SOS». – Флинн что-то шепчет Дереку, и они вдвоём оглядывают комнату.
Ройс хватает меня за руку и тянет за собой. Я болтаюсь как макаронина, стараясь не задевать людей, а уже через секунду вижу перед собой Гарри и Скайлер. По крайне мере, мне показалось, что прошла секунда.
– Хочет позвонить Луи. – Объясняет Флинн, и Скай запрокидывает голову назад, на что я лишь беззаботно пожимаю плечами, будто это не я кричала пару дней назад, как глупо с моей стороны будет звонить Томлинсону.
– Хочешь в пьяном угаре набрать Луи? – Громко спрашивает она, но я только поворачиваюсь к Гарри, проводя пальцами по бархатному узору на его пиджаке.
– Это ещё мягче, чем четырёхслойная туалетная бумага.
Стайлс усмехается, а Шеффилд в ужасе качает головой, закрывая рукой глаза. Странно, почему все такие напряженные?
Тянусь за телефоном в своей сумке, потому что больше не могу ждать.
– Зачем ты ему звонишь? – Спрашивает Скайлер, хватая меня за руку. – Не мучай ни его, ни себя, если собираешься снова кинуть его.
– Нет, – часто качаю головой, – я должна извиниться. Я скучаю по нему, Скай, очень скучаю.
Хватка Шеффилд ослабевает, и я пользуюсь этим, чтобы достать телефон.
– Подумай, прежде чем снова наломать дров. – Шепчет мне Флинн.
Пытаюсь собрать свои пьяные мысли в одну кучу, но они, почему-то, собираются только в какое-то бесформенное желе. Одно я знаю точно: у меня взорвётся сердце, если я не извинюсь перед Луи и не услышу его голос в течение пяти минут.
– Никаких дров. – Решительно говорю я.
– Это говоришь ты или абсент в тебе?
– Это мы вдвоём.
– Ты ведь не убьёшь нас за то, что мы дали тебе в хлам звякнуть Томлинсону? – Ещё раз уточняет Скайлер, и сейчас по голосу я слышу, что она тоже немного пьяная.
Отрицательно качаю головой с самым серьёзным выражением лица и зачем-то убегаю от компании друзей, выскакивая на аллею рядом с рестораном.
Прохладный воздух немного приводит меня в чувства, но я всё так же стою, пошатываясь, крепко сжав телефон в руке. Давай же, одно нажатие кнопки, и я могу услышать голос Луи.
Резко вдыхаю и задерживаю дыхание, нажимая кнопку вызова. За несколько секунд уже жалею и думаю бросить трубку, но гудки оглушают меня, заставляя идти до конца.
Спустя полминуты гудки не прекращаются, я жду ещё немного, понимая, что Луи не ответит мне. Но я жду до последнего, пока телефон сам не сбрасывает вызов, чтобы потом не жалеть, что я не сделала всего, что могла.
Моё настроение похоже за сдувшийся праздничный шарик после вечеринки, валяющийся где-то под диваном. Неужели Томлинсон настолько ненавидит меня, что даже не хочет брать трубку? Он ведь всегда на телефоне, отвечает на звонки и сообщения быстрее всех в мире, так в чём проблема сейчас?
Вполне вероятно, что он удалил мой номер или заблокировал его, чтобы больше никогда со мной не связываться.
Вот же дерьмо, я даже не извинилась перед ним. Ведь это мой единственный шанс – попросить прощения, позвонив, потому что при встрече у меня никогда не хватит смелости сделать это.
Гипнотизирую телефон глазами, надеясь, что Томлинсон перезвонит в любой момент, но когда я понимаю, что этого не произойдёт, то медленно захожу обратно в ресторан.
Чего я вообще ожидала, когда звонила ему? Что Луи днем и ночью сидит над телефоном, ожидая моих извинений? Ведь, в конце концов, это именно то, чего я заслуживаю.
Проходя мимо чьего-то стола, хватаю бутылку виски, отпивая прямо из горла, и бреду вдоль людей, даже не смотря на дорогу.
Я опоздала с извинениями.
Что-то внутри меня будто разбивается, и мне хочется вырвать все волосы на голове, чтобы хоть как-то облегчить паршивое эмоциональное состояние.
Снимаю туфли, потому что ноги гудят так, будто я пробежала марафон. Слегка пошатываясь, обхожу образовавшиеся компании людей, и громко фыркаю, когда натыкаюсь на парочки.
Мимо меня вновь проносится индейка, и я начинаю думать о том, что сейчас бы отдала всё, только бы залезть в эту огромную птицу с бутылкой виски, сидеть там, пить и беззвучно плакать, напевая себе под нос песни из «Грязных танцев».
Прохожу мимо Скайлер и Флинна, которые уже успели познакомить Гарри и Дерека между собой, в одной руке держа бутылку виски, а в другой босоножки, и без эмоций произношу:
– Он не отвечает мне. Я буду с индейкой, заберите меня, когда поедете домой.
Не смотрю на лица друзей, а просто подхожу к одинокой индейке, которая сидит на диване, падаю рядом и протягиваю бутылку, которую она сразу же принимает, и аккуратно вливает виски в рот через клюв.
