— Кольца? Ким Намджун, так быстро? Ты всего одну ночь спал в моей кровати и сразу кольца? — я смеялась.

— Эти кольца также символичны, как и твой подарок, — он достал кольцо поменьше и надел мне на средний палец. — Они одинаковые, такие же, как и мы с тобой внутри.

— Ох, — я перестала смеяться. Не думала, что он вложит такой глубокий смысл в подарок. Ну, это был бы не он, если бы хоть куда-то не вкладывал смысла. Джун надел второе кольцо себе на средний палец. Теперь нашу дружбу связывало еще и это — наши символичные подарки.

Мы кинулись разворачивать остальные подарки. В итоге я имела новую спортивную сумку от Мэй, «а то ходишь со старой сумкой, как бомж», крутые наушники для записи песен от дяди Бана, шар со снегом, сделанный своими руками, от сестренки Джуна и новенький плеер от мистера и миссис Ким, потому что телефон приходилось часто заряжать из-за использования его как блокнота, компьютера, плеера и пр. Теперь слушать песни я могла и с плеера.

Мы пожелали друг другу счастливого Рождества и поблагодарили за подарки. Сказали, что хотим пойти погулять с Джуном и договорились все вместе встретиться в кафе в торговом центре.

Мы надели куртки, шапки и решили поехать на автобусе, так веселее. Всюду витала атмосфера Рождества — люди в костюмах Санты, ёлки и еловые венки, яркие разноцветные ёлочные игрушки и подарки.

Первым делом мы поехали в галерею на выставку картин о море. Я любила воду и все, что с ней связано — пляж, солнце, песок, река, море, океан; вода — прозрачная и зеленоватая. Не любила только оставаться мокрой, выходя из неё и всегда сразу вытиралась.

Я ходила и долго разглядывала каждую картину, особенно меня впечатлил корабль на фоне бушующего моря. Я обернулась и не нашла Намджуна. Походила по залам и увидела его. Он рассматривал песчаный пляж и голубые, почти прозрачные волны. И маленький домик на опорах, лестница которого уходила в воду. Я подошла к нему, он выглядел зачарованным.

— Когда-нибудь мы тоже окажемся там, в этом райском месте. Оно такое спокойное и безмятежное, — благоговейно сказал он.

Мы любовались картиной ещё какое-то время, а затем поехали в центр города, где было много всяких развлечений и магазинов. Намджун оказался тем ещё любителем шопинга. Я ходила за ним и нудила, что устала и ненавижу шопинг. Джун накупил много одежды и меня заставил купить пару вещей, которые ему понравились. А ещё мы купили себе одинаковые чёрные очки, хотя для них был ещё не сезон.

Нагулявшись, мы подошли в кафе, где нас уже ждали родители.

========== Это теперь двусторонняя связь ==========

На следующий день мы все вместе поехали кататься на горнолыжный курорт Сноу Велли в полутора часах езды от Лос Анджелеса. Я выбрала борд, как и Джун. Миссис Ким и Мэй взяли лыжи. Мы отбили себе все пятые точки, но к концу дня я неплохо стояла на доске и даже научилась делать некоторые лёгкие трюки. Чего нельзя было сказать о Джуне. Этот «бог разрушения» умудрился оторвать крепление от борда. В итоге он просто снял сноуборд и начал закидывать меня снежками. Мы как малые дети резвились, а взрослые смотрели на нас, смеясь. Не долго думая, мы и их втянули в наши игры.

Вечером, как обычно, нас ждал семейный ужин. Перед ужином я решила поговорить с дядей. Мы сидели в гостиной, пока все остальные помогали мамам на кухне.

— Дядя, ты же понимаешь, что я не просто так до изнеможения работаю в студии? — начала я.

— Ммм, ты передумала и решила принять моё предложение стать айдолом после обучения здесь? — спросил он с надеждой.

— Нет, я не передумала, и не думаю, что это вообще когда-нибудь случится, — категорично ответила я. — Но я хочу быть похожей на тебя. Ты знаешь, я люблю работу в агентстве и хочу работать там всегда. В этом я точно уверена. Возьми меня к себе после стажировки здесь, пожалуйста? Я буду также писать песни для айдолов. И ещё у меня есть одна задумка. Над этим проектом я работаю уже долгое время. Я дам тебе айдола, которого ты так жаждешь. Он прославит твоё агентство. Он достоин того, чтобы о нем и его творчестве узнал весь мир, — горячо сказала я.

— Ким Намджун?

— Ким Намджун, — улыбнулась я.

— Мне нравится твоя идея. Если ты хочешь работать в агентстве, я буду только за. Ты можешь многому научить айдолов. Мистер Редфорд сказал, что ты учишься танцам у нескольких разных по стилю хореографов. Но к теме подготовки айдолов, мы вернёмся тогда, когда ты закончишь обучение здесь и вернёшься в Корею.

— И ещё, дядя Шихек, я хочу переехать, — твёрдо сказала я.

— Тебе не нравится это дом? Мне казалось, ты в восторге от своей комнаты, — сказал он в растерянности.

— Нет, дядя, ты не понял. Я хочу продать дом в Ильсане и переехать в Сеул насовсем. Ты должен меня понять, мне тяжело будет туда вернуться. Там все напоминает о родителях. Да и до агентства будет ездить ближе.

Намджун в это время стоял в дверях и успел услышать только фразу про покупку нового дома и переезд. Но и этого хватило, чтобы понять, что так часто, как прежде, мы видеться не будем. Ох, если бы он знал, насколько сильно он ошибался.

На следующий день мистер Ким и мой дядя улетели обратно в Корею — работа не ждала. А миссис Ким с детьми осталась гостить у нас ещё на несколько дней.

Мы с Джуном много времени проводили за написанием песен и музыки, как и прежде. А в перерывах гуляли и много болтали о всяких мелочах. Однажды я даже поехала с ним в студию мистера Редфорда, показала ему все изнутри. Мы заходили в каждую комнату и комнатушку. В студии звукозаписи как раз группа «Fall out boy» записывала свой новый трек.

— Ммм, а они хороши, — сказал Намджун, глядя на них сквозь стекло.

— Ага, люблю их песни и их стиль исполнения, они талантливы. Я их частый гость на записи.

— И не только гость. Ещё и идейный вдохновитель, — сказали они, выходя из кабинета для записи. — Привет, Окси. Какими судьбами сегодня? — Каждый по очереди обнял меня. — О, ты не одна. Это тот самый твой друг?

— Тот самый? — удивился Намджун.

— Ооооо, она много про тебя говорит. Да тебя тут все агентство знает благодаря этой болтушке, — засмеялись парни.

— Ну, парни, — протянула я, краснея. — Не обязательно было об этом говорить.

И тут они решили добить:

— Великий Рэп Монстр, — провозгласили они.

— Черт, — резюмировала я. — Вот это точно не нужно было говорить.

Теперь пришла очередь Намджуна краснеть. Он не ожидал, что все здесь в курсе, кто он такой и тем более, какой у него сценический псевдоним.

— Зачитаешь нам что-нибудь из своего творчества? Очень уж хочется знать, почему Монстр.

Намджун замялся и посмотрел на меня.

— Эм, Окс, ты поможешь мне? — спросил он.

Я видела его смятение. Он включил запись музыки с флэшки, и мы зашли в звукозаписывающую комнату. Когда мы пели вместе или по очереди, когда мы были рядом, мы не волновались. Мы не смотрели за стекло, только друг на друга. Мне нравилось смотреть, как он читает. Как помогает себе руками, как растворяется в своём творчестве. Его напор и эмоции вдохновляли. А в это время ребята за стеклом снимали нас на камеру и даже делали запись песни. Мы не видели всего этого, пока нам не сказали. Когда мы закончили, то всей группой слушали запись. Ребята похвалили Джуна и сказали, что у него талант и, возможно, когда-нибудь, они запишут вместе песню*. Видеозапись с тех пор хранилась у нас на телефонах и в моменты, когда я больше всего по нему скучала, я смотрела её. Мне нравилось, как он смотрит на меня во время выступления.

Попрощавшись с ребятами, мы поехали домой. Дома Мэй сказала, что нужно купить кое-что по мелочи из продуктов и отправила Джуна в магазин, а я осталась помогать ей с ужином.

Я перемешивала салат в миске, когда от резкой боли в запястье левой руки у меня из руки выпала ложка. Я взвыла и отложила второй столовый прибор.