— Что тебя мучает, Гарри? Скажи мне.

Он переживал за сына. Гарри не делился с ним глубокими переживаниями, только если они уже не сдерживались в его душе и скрывать их не было смысла. Это огорчало и беспокоило Тома. Гарри закусил губу, глядя на холст, осознавая, что нарисовал. Кого-то это могло оттолкнуть, но не его и его отца. Отец думает, что он страдает потому нарисовал подобное. А ответ был на поверхности — его сущность жаждала большего, едва глотнув тёмное заклятие. Это, что-то, что было скрыто в мальчике, но он не показывал этого. Тёмная сторона только сейчас начинала выходить из трещин его души. Почему-то, но его действительно на это тянуло, увидеть чужой страх. От дальнейших мыслей о его затаенных желаний Гарри было не по себе при отце, об этом он мог думать только в одиночестве, перед отцом в этот момент было стыдно. Он сжал руки отца, затем скрестил их пальцы, улыбнувшись.

— Меня ничего не тревожит, это всего лишь фантазия, не находишь? Терзать меня перестало давно, когда между нами пала стена отца и сына и медленно перешли в любовников.

— Это очень приятно слышать. — Том провёл губами до мочки уха мальчика и прикусил её. — Но, — мужчина шепнул в ухо, — ты врёшь мне, Гарри.

Том повёл мальчика к каменной лавочке, окружённой множеством кустовых красных роз. Садясь, мужчина потянул сына на себя, усаживая мальчика на колени. Он заметил, что Гарри избегал с ним взгляда и Риддл взял пальцами подбородок сына, заставляя смотреть ему в глаза.

— Скажи мне правду, Гарри.

— Я продолжу убивать, — как-то вылетело из уст Гарри, он не мог врать отцу, и отец выглядел так открыто и так возбуждающе, но затем поняв, что он сморозил, он отвернул голову. — то есть, я имею в виду, это всего лишь глупый рисунок! Я просто не знал, что нарисовать, а это как-то само пришло, я экспериментировал с красками и чтобы не было месива красок, я сделал ему историю. Тебе ведь понравилось? Гарри посмотрел в глаза отцу улыбаясь невинной улыбкой. Мальчику было спокойно находиться на коленях отца, и тот прижимал его крепко за талию, что давало чувство безопасности. Отец всегда его защитит.

Не слушая глупое оправдание про картину, Том смотрел в эти любимые глаза и понимал, что мальчика не могла не коснуться жажда тёмной магии. Он подозревал об этом, как только узнал об убийстве сына. Мальчик с лёгкостью бросал проклятия, а пыточное Гарри держал очень хорошо — Том это заметил. Но Гарри боролся сам с собой и очевидно он не понимал, что с ним происходило.

— Почему продолжишь? — поинтересовался спокойно мужчина.

Гарри надо было рассказать и перестать уклоняться от этого. Риддл хотел помочь ребёнку и для этого ему нужно знать всё. Взгляд Гарри стал туманным и жестоким, взгляд перестал быть ярким, вовсе наливаясь темным оттенком. Отрешаясь от реальности, он произнёс в задумчивости.

— Потому что им дорога в ад. Они меня бесят. Они заплатят за свои деяния, за свою не любовь ко мне, тем что унижают меня всегда. Оскверняя моё имя, как бы я не старался быть хорошим, меня презирали, а ещё хуже издевались, ссылаясь «твой отец убивает таких, как мы», а они глупо не понимают, что грязнокровкам здесь не место. Слизерин потерял авторитет. У других факультетов больше доверия. Мне постоянно тыкают пальцем, что во всей их жизни виноват только один человек, и это ты. Что ты самое ужасное, что могло произойти со страной. Что я тебе не знаю? Верить ли мне их клевете? Ты открыл тайную комнату в пятнадцать лет, натравляя на грязнокровок, тем самым одна из них сдохла в туалете. Ты убил своего отца, убил родственников по линии матери, сам ты вырос в приюте, тебя считали грязнокровкой, и не умеешь любить, и мне имитируешь любовь, по словам Дамблдора. Ты убивал похлеще меня, и в моё время собирал сторонников. Ты создал крестражи, по догадке директора. Дамблдор все мне поведал. Поэтому я и спросил у тебя, как ты раньше жил.

Гарри отрываясь от розы, Гарри глянул с прищуром в глаза отцу.

Лицо Тома застыло в непроницаемой маске, челюсть сжалась, а в глазах плескался настоящий гнев. Прикрыв глаза, Том нашёл в себе силы успокоиться.

— Именно поэтому я не хотел говорить о своём прошлом. В нём не было ничего светлого, ничего, что не заставило бы кого-то ужаснуться. — Том говорил тихо, смотря куда-то в сторону. — Я шёл по головам, добиваясь своей цели и в то время мне было не до близких отношений, тем более любви.

Том Риддл был сильным и уважаемым министром магии, любящим отцом и понимающим человеком. Он прославился введением жёстким законом о секретности их мира и правилам для грязнокровок.

Лорд Волдеморт или Тёмный Лорд — сильнейший тёмный маг, жестокий и не умеющий любить. Волдеморт не знал пощады и сострадания к врагам и убивал провинившихся.

Никто из волшебников Англии не знал, что эти двое один и тот же человек. Только ближний круг Пожирателей Смерти, Дамблдор со своим орденом и Гарри.

Старик успел многое навешать на уши его сына, чтобы отстранить мальчика от Тома. К счастью, тот был уже мёртв.

— Я не хотел, чтобы ты знал меня… с той, жестокой стороны.

Гарри знал, что Том это Волдеморт и был наслышан о деянии второго. Но никогда не был свидетелем этого. Он хотел, чтобы сын не боялся его, зная, что в прошлом Том шёл на любые жертвы; чтобы Гарри не боялся касаться его, зная, что руки мужчины по локоть в крови от пыток над пленными.

Взгляд Гарри стал светлее и он наконец-то улыбнулся весело осознавая, что получил ответ, который его терзает. Гарри прильнул к отцу кладя голову ему на грудь.

— Наконец-то ты сказал правду о себе. Ты просил меня не таить ничего от тебя, но тем самым ты мне тоже обещал, и плохо выполняешь эту работу. В принципе, мы квиты теперь. А я получается истинный наследник Волдеморта, ведь так? — прикрыл глаза Гарри, сжимая руки друг с другом и поджимая губы. — Только не говори эту нудную, заученную фразу:”я хочу, что бы ты и впредь оставался добрым мальчиком». Никакой доброты, когда надо издеваются, всех убить.

Фыркая произнёс Гарри желая, чтобы отец согласился с его мнением.

— Я хочу, чтобы ты и впредь оставался добрым мальчиком, — издевался Риддл и получил в ответ недовольное бурчание. Посмеявшись, Том произнёс, — ты для меня самое светлое в моей жизни, дорогой. И я хочу, чтобы ты был счастлив.

Стало ли легче мужчине от откровения — он не знал. Но ему точно полегчало от улыбки его мальчика и сердце Тома затрепетало.

За пределами этого дома Риддл не может быть тем, кем он является перед сыном: расслабленным, открытым, любящим.

— Знаешь, что? — прищурился Гарри. — А вот что, — Гарри начал щекотать отца под грудью.

От неожиданности они вместе рухнули на траву, Гарри ахнул, когда на него упал мужчина.

— Эй! Ты, что специально? — прищурился Гарри, он сорвал цветок и вложил его за ушко отцу, отчего засмеялся. — ты забавный.

У мальчика было задорное настроение, отчего хотелось пошалить. Гарри сорвал траву и посыпал её на волосы отцу. Падение было не из приятных, но терпимым.

— Да, очень смешно, — Том закатил глаза и стряхнул траву с головы.

Но позволял мальчику подобные манипуляции и не сказать, что ему это не нравилось. Взяв цветок с уха, он хотел сделать похожее действие, но слишком залюбовался мальчиком. Риддл коснулся бутоном шеи сына, ведя вверх, до виска, затем он поднял цветок над лицом мальчика и в миг все лепестки посыпались на лицо Гарри, стоило Тому только захотеть. Теперь мужчина смеялся, а внезапный чих мальчика он посчитал очень милым.

Гарри буркнул в недовольстве, поэтому встал, и вновь пощекотал отца, наваливаясь на него сверху, он ладошкой взял воду с фонтанчика и обрызгал отца, тем самым поднявшись с него и убегая. Ему не поздоровится. Гарри залез на дерево, чтобы отец не достал его. Залезая на самую верхушку, он запечатлел взглядом отца показывая ему язык.

Том вытер лицо от воды рукавом, смеясь.

— Ах, ты негодник. Гарри своей ловкостью забрался на дерево и кривлялся с его верхушки. Риддл лишь выразительно выгнул бровь от такого ребячества. Поднявшись, он скрестил руки на груди и покачал осуждающе головой.