Почему-то она понимала, что начни сейчас серьёзный разговор с требованиями соблюдения договора, или, упаси боги, вырази недовольство позицией герцога, и их магический контракт прервётся, толком не начавшись. А Полина уже не хотела этого. Ей понравилось работать управляющей. Понравилось каждый день иметь кучу хлопот. Понравилось планировать с Конолом работы, спорить и соглашаться. Ей понравилось жить в этом мире, пока мало известном, но она надеялась узнать его ближе. И, что скрывать от себя, ей начал нравиться герцог. Всю эту неделю Полина исподтишка наблюдала за ним, подмечая манеру разговора (он смотрел прямо на собеседника), мелкие привычки (часто потирал мочку уха или постукивал пальцами по столу), отношения к людям (требовательность) и первое впечатление, как о холодном, надменном сухаре начало постепенно заменяться прямо противоположенным. И ей это тоже нравилось.

– Хорошо, Полина Сергеевна, вы правы. Договор составлен для того, чтобы его выполнять. Завтра в моём присутствии вы освободите кабинет и начнёте ремонт.

– Отлично, милорд! Я рада, что мы смогли договориться, – улыбнулась Полина от уха до уха, но внутри у неё возникла напряжённая струна: на земной манер – Полина Сергеевна – герцог называл её, когда был ею недоволен.

***

Понукаемая конюхом Бартелом лошадь, ходко рысила по грунтовой дороге в сторону лисьего посёлка. А самого Бартела постоянно понукала Уна, требуя поторапливаться. Время хотя и было всего лишь обеденное, но ей ещё предстояло возвращаться. Только сейчас она подумала о том, что никак не объяснила своей поездки. Никому не сказала куда и зачем едет и теперь судорожно пыталась придумать подходящую легенду. Но, как назло, в голову не приходило ни одной путной мысли. Ну, как, скажите, можно объяснить желание молодой девушки вдруг внезапно устремиться в посёлок оборотней-лис, где у неё нет ни знакомых, ни родственников.

Единственная личность, которую там все знают (и не только там), это старая ведьма, которая живёт в посёлке кучу лет и имеет в приграничье славу всемогущей волшебницы. И если Уна заявится сразу к ней, то вопрос «зачем» возникнет сам собой. Так что Уна усердно думала, как выкрутиться из этой ситуации.

В прошлые визиты она оба раза приезжала почти ночью под охраной братьев и не из замка, а из родного посёлка. Её никто не видел и не мог опознать. А теперь она несётся в открытой коляске, днём, у всех на виду… Чем только думает?! «Всё из-за этой выдры! – с сердцем воскликнула Уна, но испугавшись своего порыва резко смолкла. – Ещё и Бартел теперь будет знать. Зачем я так торопилась?! Надо было потихоньку, ночью… Дура!»

Теперь у Уны было два пути: или отказаться от визита к ведьме и сделать вид, что с самого начала просто выехала на прогулку. Или всё-таки ехать к ведьме, но придумать достойную причину. Она выбрала второе. А причина? Причина будет! Ведьма же и поможет. Подъезжая к Лургану – посёлку лис, Уна уже почти успокоилась и знала, что делать.

– Ты зачем явилась ко мне, глупая? – недовольно выговаривала старая Рагна Уне. – Разве я не отдала тебе всё, что нужно? Тебе нечего у меня делать, глупая волчишка.

– Но, Рагна, я нечаянно разлила зелье. Сделай новое, ведь срок уже проходит!

– А он никак на тебя не реагирует? – вдруг с интересом спросила ведьма. – Всё же два раза уже выпоила, должен крутиться возле тебя клубком.

– Нет, – честно созналась Уна. – Может, потому, что он маг?

– Может – потому, а, может – по-другому, – странно ответила ведьма. – Я тебе велела с ним спать в одной постели. Спала?

– Редко, – виновато опустила глаза наложница. – Он в столицу меня брать перестал, а в поместье редко бывал. И после этого… ну, этого… отправлял к себе. А сейчас привёз новых управляющих и ещё ни разу не брал меня на ложе, – слёзы невольно капнули из глаз и Уна почти заревела.

– Прекрати выть, девка! – прикрикнула на неё ведьма. – Плохи твои дела. Но не люблю я, когда мои усилия пропадают. Помогу. За это должна мне будешь.

– Сколько скажешь, Рагна! Заплачу сполна, – заверила воодушевлённая Уна.

– Да не деньгами, – скривилась ведьма. – Услугой. А какой и когда я тебе потом скажу.

– Согласна! На всё согласна, Рагна!

То-то же, – ворчала ведьма, подготавливая котелки и плошки, – вы люди и смески не понимаете силы природы. Требуете привязать кого-то. А того не знаете и не хотите знать, что против природы не попрёшь. Нет если любви, её не создашь никаким зельем. Чистокровные оборотни не мучаются дурью: знают, что любовь только с истинной парой будет. Ждут и ищут её. Позволяют себе, конечно, интрижки по молодости. Куда ж без этого. Но любовь у них только для истинных. А люди?! Разучились доверять сердцу. Смотрят друг на друга не душой, а разумом. Где ж тут любовь разглядеть?! А всё равно, любви-то хочется. И начинают тогда привязывать, привораживать… А, того не понимают, что насильно мил не будешь. Приворот не вечен. Пройдёт угар, очнётся привороженный и что? Что, говорю, делать будешь, когда приворот сойдёт, да герцог твой очнётся?

– А, тогда, даст богиня, у меня уже ребёночек заведётся. А беременную он меня не бросит.

– Как знать…, – не согласилась ведьма.

Уна, покорно слушающая её ворчание, вдруг встрепенулась. Вспомнила, что ей оправдание нужно.

– Рагна, миленькая, кстати ведь слово вылетело! А нельзя ли как-то подделать беременность? И у меня повод будет для этой поездки.

– Можно, но ненадолго. Есть у меня такой амулет, ни один маг не разгадает, – хвастливо заметила ведьма. Но действует только три дня. Это тебе надо показаться своему герцогу и его лекарю, да и уехать срочно. Второй раз на пустое женское место амулет не сработает. Проверяла уже. И добавки разные делала и наговоры меняла… Никак! Не могу понять в чём дело, – продолжала разговаривать сама с собой старуха.

Но Уна её не слушала. Есть такой амулет! Ну и что же, что короткое действие. Она успеет, а потом придумает, что говорить и что делать. Уедет к отцу, там ей помогут. Уна совсем воспрянула духом: и зелье почти готово, и амулет сейчас будет. Никуда Эрик не денется. А эта иномирянка пусть провалится! Уна даже сплюнула себе под ноги от избытка чувств. И все в замке ещё узнают, кто там хозяйка!

Агент, следивший за наложницей, прекрасно слышал весь разговор, сидя под окном дома, в который вошла Уна. Теперь дожидаться возвращения наложницы в замок ему было не нужно. Поэтому мужчина незаметно покинул дворик ведьмы и вернулся к таверне, где оставил своего коня. Обратно уже можно было возвращаться спокойно. В замке они с Уной оказались с разницей в два часа. Естественно, в пользу агента.

***

– Я не хочу в это верить, Торин, но Уна всё же виновата. Всегда считал, что эта девочка послана мне в награду за долгое терпение. Как она отличалась от лживых и приторных придворных девиц! Наивная, нежная, ласковая, доверчивая. А оказалось! Да есть ли вообще среди женщин те, кому можно доверять?! Те, на кого можно надеяться?!

– Ты успел её полюбить, Эрик?

– Полюбить? – удивился герцог. – Нет, скорее, привык, как к чему-то уютному, мягкому… Для «полюбить», друг, нужно нечто большее, чем влечение тела. Мне кажется, что после смерти Марики я не встречал достойных женщин. Или они не попадались на моём пути, – герцог замолчал.

– И что будем делать с этой наложницей? – через довольно большую паузу спросил маг.

– А что с ней делать? Всё, как обычно: знаем, но молчим и наблюдаем. Однако растягивать наблюдение во времени не стоит. Быстро сканируем родственников, любовников и делаем выводы. Кто её ко мне подвёл, зачем и что за это обещали. Агента, который сумел отследить, прикрепить за ней постоянно. С ведьмой завтра разберись сам. В столовой установи под столом артефакт по распознаванию ядов и примесей, не хочу, чтобы в замке начались внезапные отравления. Поручи менталисту незаметно проверить всех работающих в поместье. Всех, Торин, и постоянных, и временных. Пресвятая дева, в собственном доме приходится опасаться! Дожили!