– Кто ты? – спрашивает ее подруга, словно я вторгаюсь в их личный разговор.

– Все круто, – говорит ей Пабло. – Это мой друг, Райан. Это Суна и ее подруга Далила. – Он указывает на девушку в нескольких футах от него. – А это Деми.

Девушка с синей прядью, Далила, даже не смотрит на меня, когда Аттикус начинает петь «Потерянный, но не забытый». Такое впечатление, что я внезапно стал невидимым.

– Далила, ты в порядке? – спрашивает ее подруга Суна.

Далила пожимает плечами.

– Это песня напоминает мне о Лукасе. – Она вытирает глаза. – Мне нужно выйти отсюда, – говорит она.

Протолкнувшись мимо нас, Далила направляется к выходу.

– Далила, стой! – окликает ее Суна, но девушка не поворачивается. Одарив Пабло извиняющейся улыбкой, Суна бежит за подругой.

– Я забыл попросить у нее номер телефона, – говорит он мне.

Мне не хватало только обвинений, что я преследую эту девчонку.

– Я не пойду за ними.

– Да ладно, мужик. – Пабло кладет руку мне на плечо. – Ты мой напарник. Ты моя команда. Ты мой…

– Хорошо. Просто возьми номер, и пойдем.

Он вскидывает бровь.

– В чем проблема, Хесс? Ты не хочешь поговорить с ее подругой Далилой? Она милая.

– Не мой типаж, – вырывается у меня.

– А какой твой типаж?

Я гляжу на девушку с татуировкой паука на лице.

– Такой.

Он смеется:

– Арахнид? Сомневаюсь.

На улице мы видим всех трех девушек, разговаривающих друг с другом у фонарных столбов. Суна широко улыбается, завидев Пабло. Я стою, засунув руки в карманы, и пытаюсь выглядеть уверенно. Мне плохо удается, особенно когда мимо проходит Микайла Харрис со своей компашкой друзей и ухмыляется.

Когда я поднимаю взгляд, глаза Далилы встречаются с моими. Я сразу же отворачиваюсь и хлопаю Пабло по плечу.

– Пойдем, старик, – говорю я ему. – Сейчас. – Я не собираюсь позволять Микайле оскорблять меня перед всеми.

После того как Суна с Пабло обмениваются номерами, Далила уводит своих друзей прочь от клуба. Но то, что я больше не вижу девушку, не значит, что я перестал вспоминать тот поцелуй. По дороге домой Пабло все говорит о Суне и о том, какая она замечательная.

– Я рад, что ты заставил меня пойти сегодня на «Тени Смерти».

– «Тени Тьмы», – исправляю я его.

– Какая разница. Возможно, я встретил девушку своей мечты, – говорит он. – Суна была прекрасна, разве не так?

– Конечно, чувак. Тебе виднее.

– Может, ты будешь встречаться с одной из ее подруг. – Его глаза светятся. – Разве это было бы не круто?

– Нет. Выбирайся из машины.

– Тебе понравилась девушка с синей прядью в волосах, – говорит он. – Я заметил, как ты на нее смотрел. Я не видел, чтобы ты так смотрел на других.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Думаю, ты слишком много сегодня выпил.

– Я ничего не пил, старик. – С изумленным смешком Пабло вылезает из моей машины, и я направляюсь домой. Вся эта ночь была словно песня «Теней Тьмы» – хаос и полный беспорядок.

Утром Пол набрасывается на меня, как только я спускаюсь по лестнице.

– Куда ты? – спрашивает он. На нем униформа, но это не значит, что он сегодня работает. Он и спал бы в ней, если бы мог.

– Спортзал, – говорю я ему.

– Он думает, что он Мухамед Али, – окликает прыщавый Аллен гнусавым голосом, просиживая свою задницу в гостиной. Парень редко слезает с дивана, а его диета в основном состоит из сахара и полуфабрикатов.

– Ага, – вставляет Пи Джей.

Я даже не отвечаю, потому что мне лучше с ними не спорить. Особенно перед Полом.

– Где моя мама?

– Вышла, – говорит Пол. – Зайди на кухню, Райан. Мне нужно с тобой поговорить. – Я слышу стук его туфель по полу из твердого дерева, когда он направляется на кухню.

Я следую за ним на кухню и облокачиваюсь о столик.

– Присядь, – приказывает он. Я уже вижу, что эта встреча не будет веселой. – Я нашел тебе летнюю подработку, – говорит Пол, – на ферме у Джонсонов. Ты будешь работать в полях и убирать за их скотом.

– Я не собираюсь работать на ферме Джонсонов, – говорю я ему.

– Нет, будешь. Я уже это подтвердил, – говорит Пол, поправляя очки на носу. – Пять дней в неделю, с пяти утра до двух часов дня.

Он что, шутит? Пол нашел Аллену стажировку в юридической фирме дяди, а Пи Джей будет работать с ним в полицейском участке. Мне же достается копаться в дерьме все лето.

– Почему ты думаешь, что можешь приказывать мне, а я не буду возражать? – говорю я ему. – Я буду.

– Я босс всего этого города, ты, неблагодарный ублюдок.

Пришло время скинуть бомбу.

– Я уезжаю в Мексику тренироваться.

– Обучаться, как быть неудачником? Нет, – протягивает Пол с преувеличенным техасском акцентом. – Это мой дом, и, пока ты в нем живешь, будешь делать, что говорю я.

– Я не буду жить в нем летом, – отвечаю я.

– Райан, перестань притворяться, что бокс тебя куда-то приведет. Пришло время встретиться лицом к лицу с реальностью.

Бокс – единственное, что у меня есть, но ничего хорошего не будет, если я ему это скажу.

– Мне нужно это сделать, чтобы увидеть, куда это меня приведет.

Пол фыркает.

– Это приведет тебя в трейлерный парк, откуда ты и пришел. Знаешь, где твой отец, Райан? – Он кладет обе руки на стол и наклоняется ко мне. – Он в тюрьме, Райан. Пожизнено. Хочешь знать, за что его посадили?

Я качаю головой:

– Нет.

– Ну, а я тебе расскажу. Он кого-то убил, застрелил в драке в баре.

Я серьезно не хотел этого знать.

– Ты такой же, как он, – выплевывает Пол. – Твои оценки – дерьмо, и ты не попадешь в колледж. Ты обрюхатишь какую-нибудь девушку и бросишь ее, как твой отец поступил с твоей мамой. Или ты женишься, но твою голову разобьют в боксе, и жене и детям придется заботиться о тебе.

Его слова возвращают меня к воспоминаниям об одном из парней мамы, который использовал меня как свою личную грушу, когда я был маленьким.

Мои руки сжимаются в кулаки, и все тело немеет. К счастью, передняя дверь со скрипом открывается, и я слышу мамин голос. Она дома.

Я оставляю Пола стоять в кухне и встречаю ее у двери.

– Мам, – говорю я. – Я больше так не могу. Ты знала, что Пол нашел мне работу – все лето убирать всякую хрень?

Она сжимает коричневую сумку с алкоголем внутри.

– У меня сильная головная боль, Райан, – стонет она. – Дай мне часок, а потом поговорим.

– У тебя нет головной боли, мама. У тебя похмелье.

Она пытается отмахнуться от меня. Я уже к этому привык, так что это больше на меня не влияет. Я помню, когда мне было десять, я пришел в ее спальню сказать, что у меня болит живот и мне плохо. Она сказала, что я почувствую себя лучше, если пойду в школу. Я пошел, и это кончилось рвотой посреди класса миз Страссер. Это сделало меня еще большим изгоем.

– Я собираюсь жить в Мексике этим летом и тренироваться там в спортзале, – вырывается у меня.

– Как знаешь, – говорит она. – Делай, что хочешь.

Она уходит на кухню, показывая, что наш разговор окончен. Я бегу в свою комнату и быстро засовываю разные вещи в спортивную сумку, включая все деньги до последней копейки, которые накопил за эти годы.

Это моя последняя надежда доказать, что я не такой неудачник, как мой отец.

Я не могу провалиться.

Уже прошла неделя с тех пор, как я вернулась из Техаса. Официально решено, что это была самая странная ночь в моей жизни. Суна с Деми перепугались, когда узнали, что меня чуть не опоили, друг Пабло выбил напиток из моей руки. Мне понравились концерт и чувство свободы и беспечности, но жаль, что я не заметила стремные намерения Скайлера. Мне нужно быть более внимательной, чтобы не приходилось полагаться на какого-то незнакомца, готового меня спасти.