«Вот упырь!» Только сейчас Лина осознала, что все это подразумевало. Укус у подключичной — читай, у груди. Бедренная… Даже думать не хотелось. Лина стиснула зубы, стоически оголив левое плечо, вампир нахмурился.

— За кого ты меня принимаешь? Зачем мне твоя грязная кровь? Нет, маленькая охотница, открой-ка правое.

«Еще и перебирает». Огромного труда стоило не высказать все, что о нем думает, но, к счастью, вовремя вспомнился недавний урок от Джоша. Вампиры все равно возьмут, что захотят, сейчас она не сможет воспрепятствовать, только усугубит. Покорно Лина выполнила указ, Кристоф извлек из внутреннего кармана пиджака тонкое узкое лезвие, облизнул его. Охотница предпочла зажмуриться.

— Сейчас будет больно.

Холод металла пробежал по коже коротким надрезом, вызвав жжение, заглушенное вязким теплом. Мягкие пряди защекотали плечо, и не было сомнений в том, чем сейчас занимается вампир. «Я так низко пала, даю им пить свою кровь». Отвращение к себе росло неумолимо. «Интересно, продажные именно так себя чувствуют?» Ладонь зарылась в гриву волос, с каждым движением, касанием языка раны внутри умирала частичка прошлой души. Нечто иное, древнее и опасное, росло, пускало корни глубже. «Все правильно, Джош сказал, что так и будет».

— Эй, маленькая охотница, — голос, тихий и сиплый, надломленный, вырвал из собственных мыслей, Лина открыла глаза, посмотрев на белое лицо из-под ресниц. В углу рта Кристофа застыло красное, туманный взгляд не предвещал ничего хорошего. — Давай встречаться.

========== 11. Его отсутствие ==========

— С ума сошел?

Топкая тяжесть разлилась по телу, голова пошла кругом. Ногти неловко скользнули по щеке вампира, слабо прочертили короткую полоску. Кристоф и глазом не повел, пальцы плотным кольцом обхватили запястье, прижав ладонь к скуле. Накатившая слабость обрубила сопротивление на корню, Лина почувствовала себя откровенно дурно, словно подступила морская болезнь.

— Я красивый и знатный, почему нет?

Он не шутил, говорил с невероятной серьезностью, потому нервный смешок охотницы вспыхнул и пропал, как не было. «Он что, действительно хочет настоящего ответа?» Мысль о подобном казалась глупой и детской.

— Ты вампир, я стану охотницей, если раньше вы меня не убьете. Если я стану охотницей, то убью тебя. Мы немного разных весовых категорий, не думаешь?

Ксен невесело усмехнулся.

— Ты убила один раз и то случайно, какая из тебя охотница? Послушай, — прижал сильнее, удержав рассеянное внимание, — сейчас и до посвящения у тебя есть выбор. Ты можешь стать кем угодно, пойти по пути своих соклановцев, перейти на сторону вампиров, вообще забыть обо всем… Даже сдохнуть — и то это будет твой выбор. Смекаешь? Я предлагаю свою дорогу.

Лина начала терять связь, только темные серьезные глаза пугали голодным звериным взглядом.

— Зачем тебе это, хочешь бесплатный бочонок крови?

Он слишком откровенно кивнул. «Даже не потрудился соврать».

— Ты не представляешь, насколько ценна. Твоя кровь, она… — Облизнул губы. — Кровь охотников вкусная и редкая сама по себе. Но с твоей ничто не сравнится, наверное, из-за метки. Это смешение королевской крови и крови охотников… На посвящении об этом узнают все, и ты не сможешь сбежать. Тебе придется выбрать защитника, чтобы не оказаться растерзанной толпой. — Прищурился. — Думаешь, ты будешь нужна Дагеру после всего? Ха-ха, смешная! А я смогу обеспечить твою неприкосновенность.

«От всех, кроме тебя самого», — мысленно закончила Лина. Она опустила голову.

— Уходи.

Слишком устала, чтобы сейчас пререкаться. Кристоф вытер рот, почти сердито отпрянул, Лина обхватила колени руками, не потрудившись прикрыть рану. Ей было, о чем подумать.

«А ведь он прав», — размышляла она, — «посвящение или что там, как я поняла, Джош укусит меня, что потом? Сожрут другие вампиры? Сомневаюсь, что меня просто так отпустят домой». Пальцы коснулись повязки. Мысли уже не пугали, охотница привыкла и, наверное, смирилась с будущим. С каждым днем время утекало песком сквозь пальцы, все четче представлялся неизбежный конец; необходимо было разработать план, и предложенный Кристофом пока выглядел единственным возможным. «Я не могу отдать ему себя на опыты, от меня живого места не останется». Определенно, рассматривать данную опцию как вариант Лина не собиралась. «Что тогда? То, что я смогла узнать в кабинете, этого слишком мало. Остается, пожалуй, два варианта. Стать такой сильной, чтобы не посмели тронуть, или стать невероятно ценной. Сильной за три недели?» Охотница задумчиво сжала и разжала кулак. Организм с попеременным отчаянием охватывали дикая слабость и здоровое насыщение, подобно качелям они сменяли друг друга, но представлялось, что так скоро обуздать ирис (не было сомнений в том, что все происходящее из-за него) не получится. «Тогда нужно стать ценной настолько, чтобы не возникло и мысли пустить в расход». На ум пришли эксперименты Джоша. «Смогу ли я?.. Иного выхода нет». Охотница заклеила порез пластырем и залезла в постель. За окном рассвело, но стоило поспать хоть немного, завтрашний день обещал множество новых трудностей.

Обед и привычный девятичасовой чай прошли в гробовом молчании: обычно болтавший без умолку Кристоф ходил темнее тучи. Лина спустилась в кабинет к одиннадцати, как ей наказали. Охотница нерешительно постучалась, потянула на себя тяжелую дверь, переступив порог. Джош сидел, склонившись над книгами, не обернувшись, он махнул рукой в направлении кушетки, Лина покорно последовала повелению, чуть не запутавшись в полах плиссированной юбки. Пару дней назад ей соизволили выдать нормальный гардероб (под нормальным Лина подразумевала то, что находилось в рамках приличий), но он весь оказался каким-то «старушечьим». Вещи, судя по качеству, были невероятно дорогие, но они скорее бы подошли австрийским принцессам для светских раутов, чем охотнице на нежить. Хотя, если учесть, что выбирать особо не приходилось, она не жаловалась. Могло быть хуже.

Дагер продержал в напряжении пятнадцать минут прежде чем соизволил обратить внимание на пришедшую. Он устало потер переносицу, отложил толстый том в сторону и задумчивым взглядом уставился на занервничавшую Лину, после подошел, сел рядом, протянул ладонь к лицу. Лина непроизвольно вздрогнула, тело помнило ток от его прикосновений. Джош помедлил, будто приручал дикого зверя, аккуратно подцепил шнурки у уха, снял повязку, охотница обнаружила, что задержала дыхание. Ладонь переместилась на подбородок, заставив поднять лицо.

— Посмотрите на меня.

Взор метнулся к залегшей между бровей вертикальной морщинке, он хмурился. Подушечки пальцев прижались к плечу сквозь ткань кофты в месте, где выжгли метку, по коже пробежало легкое покалывание, к горлу подкатил комок. Мир слился в сгусток серого и цветного. Воздуха стало не хватать, Лина зачерпнула его ртом, захрипев, Джош успокаивающе прижал ладонь к сонной артерии — и прошло, голова прояснилась. Пришло осознание: правый глаз видел как обычно, а вот левый… Показывал Тень. Из-за расфокусировки и наложения картинок смотреть прямо двумя глазами не представлялось возможности, мозг с трудом обрабатывал информацию. «Все в порядке», — эхом отозвался голос, прозвенев в сознании. «Почему ты в моей голове?» — «Чтобы вы не сошли с ума». И правда, его присутствие уравновешивало, хоть и ощущалось неправильным и чужеродным. Проморгавшись, Лина четко различила окружение. Предметы по правую руку окрасились цветом, по левую — скрылись за паутиной мрака, Джош выглядел так же, как раньше, только его глаза наполнились непроницаемой чернотой. «Это не Тень, что это?» — «Ее след, туман, дымка… Благодаря вам я могу видеть». Кончики его пальцев дрогнули. «Видеть?» — «Я вижу цветной мир и точные формы предметов. Острую линию ваших скул и фиалковый корень ириса в его земном виде. Лунный свет, смешанный с ламповым. Родинку на вашей шее, выбившуюся из косы темную прядь. Детали…» Эхо заглохло, фаланги бесцеремонно прижались к лицу во внимательном и жадном изучении. Лина застыла. «Люди красивее, чем я думал». Секунда, две, сердце пропустило пару ударов. Джош отстранился, он тяжело и взволнованно вздохнул; спохватившись, отвернулся, прикрыв рукой рот. «Покраснел?»