— Они и так веселятся! — защищается Эйден.
Я скептически поднимаю бровь и многозначительно смотрю на раздвижные стеклянные двери, ведущие на задний двор, где близнецы сидят на земле, ковыряются в траве и изредка бросают ее друг на друга.
— Хорошо, хорошо. Ты высказала свою точку зрения.
Я торжественно улыбаюсь.
— Хорошо, — я встаю и задвигаю стул обратно под стойку. — Сейчас я собираюсь пойти домой, и расскажу и напишу всем чтобы они встретили нас в кафе ‘Sweetie’s Ice Cream’ в 7 часов. Ты приготовишь ужин для близнецов, потом отвезешь их в дом Тайлера и встретишь нас там.
Он немного озадаченно смотрит, но улыбается моему авторитетному тону.
— Конечно, ваше величество.
Его настроение, кажется, немного улучшилось. Он все еще выглядит напряженным, но он не выглядит безнадежно потерянным, как раньше.
— Я напишу тебе, если время или местоположение изменится.
Он смотрит на меня так, будто не может решить, шучу я или самая большая идиотка, которую он когда-либо встречал.
— Что? — спрашиваю я.
— Амелия, я потерял свой телефон на трассе. Помнишь?
Я буквально бью себя ладонью по лицу. Насколько я глупа?
========== Глава 56. ==========
Позже этим же вечером, Чейз, Шарлотта, Анна, Джулиан, Мейсон, Ной, Эйден и я сидим за большим удобным столом в кафе.
В то время как мы ели наше мороженое, я рассказала им все о моем плане, и все полюбили его. Некоторые из них должны сначала обсудить это со своими родителями, особенно о пребывании там на Рождество, но все, кажется, действительно взволнованы этим.
Конечно, я не сказала им о том, что это был мой прощальный подарок им; я до сих пор не поняла, как я собираюсь сказать им, что я никогда не смогу увидеть или услышать их снова.
— Я все еще не могу поверить, что ты дал ей четыре тысячи долларов! Ты никогда мне ничего не даешь, чувак, — Ной смотрит на Эйдена, добавляя низким тоном, — очевидно, что ты должна быть красивой девушкой с хорошей задницей, чтобы получить что-нибудь здесь.
Мои щеки краснеют, но я все еще смеюсь со всеми остальными, в то время как Эйден стреляет в Ноя взглядом.
— У тебя отличная задница, Ной, — говорит Анна, в то время как выкапывает последнее из своей второй порции мороженого, заставляя Джулиана смотреть на нее.
— Плюс, — добавляет Мейсон, — на прошлой неделе Эйден дал тебе заменное масло и бесплатно починил твой выхлоп.
— Четыре штуки все равно было бы неплохо… по крайней мере, несколько гамбургеров попали бы мне в желудок, — бормочет Ной, играя с соломкой своего теперь пустого молочного коктейля.
— Эй, он дарит тебе двухнедельный отпуск и домик, с доступом к частному пляжу. Ты можешь сделать гамбургеры, которые захочешь, когда мы доберемся туда.
Шарлотта, будучи Шарлоттой, начала составлять список вещей, которые нам нужно взять с собой, как только я рассказала ей свой план. Слава богу за ее организованность, потому что я даже не думала о том, чтобы принести половину того, что она добавила в этот список. Кто думает о туалетной бумаге? Эта штука всегда появляется в моей ванной.
— Как называется это место? — спрашивает Чейз, — может быть, мы можем погуглить его, чтобы увидеть, как оно выглядит.
— Я на шаг впереди вас, — отвечаю я. — Я распечатала фотографии дома и комнат с сайта аренды, чтобы показать вам, ребята, насколько там потрясающе.
Моя сумка весит со всеми остальными сумками на вешалке возле стороны Ноя. Я встаю на колени на стул и протягиваю руку в неловком боковом повороте позади Шарлотты, которая сидит рядом со мной, и хватаю сумку сзади Ноя.
Я плюхнулась обратно на стул и поправила свою кофту, которая успела подняться и покрутиться, и продолжила рыться в своей сумке ища фотографии. Я заметила слишком поздно, что весь разговор вокруг меня полностью прекратился.
Воздух над нами стал напряженным, и моя рука замирает там, где она находится, то есть в моей сумке. Я медленно поднимаю свои глаза чтобы найти всех, кто смотрит на меня в смятении, шоке или ужасе.
— Что?
— Амелия… — начинает Чейз.
— Что, блять, случилось с твоим животом? — прерывает Эйден, его взгляд прожигает дыру прямо на моей кофте. Я подсознательно смотрю на свой покрытый живот и оглядываюсь на Эйдена, который сидит прямо передо мной.
— Эм, ничего?
Гладко, Амелия. Чертовски гладко. Все видели гигантский синяк в форме кулака на твоем животе, который Дэйв подарил тебе в качестве подарка Эйдену, и единственное, что я могу сказать, это «Эм, ничего?»
— Похоже, будто кто-то ударил тебя, — шепчет Шарлотта в замешательстве.
— Не будь смешной, — отвечаю я тоном, который, надеюсь, встретится столь же убедительно.
По какой-то причине я смотрю на Мейсона, единственного человека, который имеет какое-то представление о том, что произошло той ночью, но которого я заставила хранить все в тайне. Он не смотрит на меня, но он все еще смотрит прямо на мой прикрытый живот, взгляд вины явно просачивается на его лицо.
— Чушь собачья, — отвечает Анна, — покажи мне еще раз.
— Нет, на самом деле все в порядке, — я молюсь, чтобы мое лицо не покраснело от пристального внимания и не предало меня. Прежде чем я это узнаю, Анна хватает нижнюю часть моей кофты и дергает ее, чтобы показать мой больной, разноцветный, ушибленный живот.
Яркие голубые глаза Анны облачились в гнев.
— Это была Кейтлин? Клянусь богом, я разрежу эту суч…
— Никто не бил меня, — прерываю я, заставляя отступить мою кофту и прикрыть свой живот.
Как я уже говорила несколько раз, я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Дэйв загнал меня в угол и ударил намеренно, потому что хотел отомстить Эйдену за вывих челюсти. Технически он не может выиграть, если Эйден не узнает об этом.
Плюс, я покончила с драмой и драками, особенно когда я в центре всего этого. Я выбираю конец цикла, когда никто больше не пострадает из-за меня. Никто не узнает, кто это сделал, тогда никто не сможет отомстить, и мы сможем разыграть свободные жизни.
— Тогда что случилось? — спрашивает Эйден таким образом, что заставляет меня чувствовать, что он профессиональный следователь, а я преступник, пойманный в его сети.
— Я ударилась об мебель, — грустно лгу я.
— Мебель?
— Да, вы меня знаете… Я самая большая недотепа.
Я обычно очень хорошо вру… я должна это сделать… но мне действительно трудно лгать прямо в лицо Эйдена.
— Ты ударилась об мебель в форме кулака?! НЕ ОДИН РАЗ?
— Это был только один раз… — бормочу я автоматически.
— ЧТО? КТО-ТО УДАРИЛ ТЕБЯ ДОСТАТОЧНО СИЛЬНО, ЧТОБЫ ОСТАВИТЬ ЭТОТ СЛЕД?!
— Ну, честно говоря, я почти уверена, что откусила кусок его руки… — я почему-то шучу, тупо думая, что это поможет ситуации.
Глаза Эйдена пылают яростью, пока он маскирует это.
— Кто? — челюсти Эйдена сжата, его тон до жути серьезный и грозный.
— Эйден, это…
— Моя вина, — прерывает Мейсон, все еще глядя на мой теперь прикрытый живот с виноватым выражением. Голова Эйдена поворачивается к Мейсону.
— Что? — говорит он смиренно.
— На трассе… — начинает Мейсон, его глаза наполнены отчаянием.
— Ты ударил Амелию?! — восклицает Ной с отвращением.
— Конечно нет, не будь смешным, — защищаю я Мейсона. — И это не его вина.
— Это так! Я знаю, ты сказала, что мы в порядке, но я все еще чувствую себя ужасно из-за этого. Мы знали, что с тобой, вероятно, может случится что-то плохое, и я все равно оставил тебя в таком состоянии…
— Кто-нибудь может объяснить, что происходит? — перебивает Анна, уставшая оглядываться то на меня то на Мейсона.
— На трассе на днях, я пошел с Амелией в туалет, вы знаете, тот маленький в середине поля? Пока она была там, я увидел Аманду, поэтому я пошел поговорить с ней, и я не увидел, как вышла Амелия… — быстро объясняет Мейсон. Холодные глаза Эйдена смотрят на Мейсона, его острый взгляд смотрит будто прямо в его душу.
