— Нет, мы просто друзья.

— Ой, да ладно, Амелия. Я люблю ходить по магазинам, но я не куплюсь на твои бредни.

— Ладно, ладно! Он мне нравится, хорошо?! — признаюсь я в первый раз вслух. Она визжит, возбуждаясь из-за ничего.

— Да! Я ЗНАЛА ЭТО! Ты не можешь скрыть это от своей лучшей подруги. Ладно, детали, мне нужны детали!

Я не могу не улыбнуться ей.

— Какие детали? Я же сказала, ничего не было.

Она приподнимает бровь, озадаченная.

— Так ты еще не поцеловала его?

Я вздыхаю и ложусь на свою кровать.

— Я думаю, что он собирался сделать это сегодня вечером, когда все ушли, — признаюсь я.

Приятно поговорить с моей лучшей подругой о накопившихся эмоциях. Я просто не делала нормальные, подростковые вещи так долго.

— Хорошо, что случилось? — спрашивает она.

— Я опомнилась раньше, чем у него был шанс.

— КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ЭТО СДЕЛАЛА?

— Я не знаю. Я запаниковала, наверное, — признаюсь я, рассказывая ей полуправду.

— Почему?

— Я не знаю. Парни просто отстой, и все, что они делают, это все усложняют.

— О чем он хотел поговорить? Он признался, что ты ему нравишься?

— Не совсем.

Я рассказываю ей о том, как он дал мне четыре штуки и отказался их забрать.

— Черт возьми! Ты ему так нравишься! Он дал тебе четыре штуки Амелии!

— Я не знаю, я думаю, что разрушила все, опомнившись, когда должна была поцеловать его, — говорю я честно.

Неужели я все испортила? Может, так будет лучше. Мне нужно решить, действительно ли я должна уехать, и если я это сделаю, не будет ли никаких следов Амелии Коллинз. Нет истории, нет номера телефона или адреса, чтобы отследить ее… она просто перестанет существовать. Я действительно хочу сделать это с Эйденом?

— Парни такие сложные, — вздыхает она. Принимая это как мой шанс изменить тему, и я решила спросить ее о Чейзе.

— Что насчет вас с Чейзом? Что у вас происходит?

— Что? Ничего. Чейз — мой лучший друг, я знаю его давно, — честно говорит она. Я подозрительно смотрю на нее. Она кажется совершенно не понимает, что Чейз влюблен в нее, и она искренне говорит, что они просто друзья.

— Так ты никогда не думала о нем по-другому?

— Ну, да. Как девушка могла не думать о своем горячем лучшем друге парне по-другому? Но серьезно, мы просто друзья, — говорит она.

— Значит, если Чейз пригласил бы тебя на свидание, ты бы не согласилась?

— Что? Я не знаю. Я никогда не думала об этом, потому что это не то, что он сделает, — говорит она, взвешивая возможности. — Я имею в виду, у него никогда не было постоянной девушки, он всегда просто находил девушку, потом ему становилось скучно и он находил новую. Я думаю, я не хочу быть девушкой, с которой ему будет скучно, понимаешь?

Я киваю головой, понимая ее логику. Она не знает, что Чейз тайно влюблен в нее, и спит с другими девушками, чтобы отвлечь себя от того, что у нее нет таких же чувств. Может быть, он испортил любой шанс, который у него был, не пригласив ее на свидание, или, может быть, у него все еще есть шанс.

Не знаю, ненавижу сложные эмоции.

— Знаешь что? К черту парней… — Шар делает паузу, — подожди, не буквально. Но мы должны провести завтра день девочек. Никакого стресса и драмы. Мы можем позвонить Анне и все пойти сделать маникюр и педикюр, господь знает, что ей нужен свободный от стресса, расслабляющий день. Погоди, ты думаешь, ей понравятся маникюр-педикюр? Я не знаю, об Анне трудно что-то сказать.

Я улыбаюсь, день девочек звучит отлично.

— Ну, её ногти всегда накрашены в чёрный или тёмный цвет, поэтому я уверена, что она не возражала бы от маникюра.

— Ты права! — она улыбается, — я объявляю завтра днем девочек! Никаких парней или драмы! Мы даже можем сделать прическу! Анна говорила о том, что хотела бы синие пряди на своих волосах, а я хотела еще несколько карамельных бликов. Мы можем подкрасить и твои корни тоже!

Мои глаза расширяются. Черт, мои корни даже не так заметны; я сама то заметила, что они отросли только вчера!

Шарлотта замечает мою небольшую панику.

— Не волнуйся. Твой естественный цвет смешивается с клубничным блондом, поэтому он все еще подходит для твоего естественного цвета.

Она наверное думает, что я девочка-подросток, которая не хочет, чтобы люди знали мой настоящий цвет волос.

— Ты заметила это, — говорю я.

— Это я, — говорит она, — конечно, я замечаю самые маленькие вещи, такие как волосы. Но не волнуйся, это незаметно неподготовленному глазу.

— Тогда, я сообщу Анне в нашем групповом чате только для девочек, и она ответит нам, когда проснется, — говорю я с улыбкой, на самом деле с нетерпением ожидая дня без стресса.

Никакая драма не была бы хороша для разнообразия.

========== Глава 52. ==========

Мы провели субботу так, как мы и сказали: только девочки и без стресса.

Анна согласилась прийти, и мы пошли на маникюр. Мы не говорили ни о Райане, ни об Эйдене, ни о Чейзе. Мы не говорили о семейной жизни Люка или Анны или о том, что произошло на гонках. Мы просто провели день, будучи нормальными, девочками-подростками.

Анна определенно успокоилась за день до этого, так как она не была такой жестокой и агрессивной, как раньше.

После того, как мы сделали маникюр-педикюр, мы вернулись в дом Шарлотты, чтобы сделать что-то с нашими волосами. Шар сделал синие пряди для Анны и подкрасила мои корни, и также сделала себе то, что хотела.

Мы повеселились. Мы расслабились. Мы провели день, наслаждаясь обществом друг друга, смеясь и будучи нормальными девушками. Это был определенно день, который я давно хотела.

Я не тратила времени на размышления об Эйдене или Тони или на мысли о возможном отъезде.

Так вот, в воскресенье вечером, раскинувшись в своей спальне с разбросанными вокруг меня тетрадями и книгами по математике, все о чем я думаю, это Эйден. Я просто не могу не думать о нём. Я слишком привязываюсь?

Со временем, действительно подумав об моем признание Шарлотте вслух о моих чувствах к нему, сделало все это слишком реальным.

Я сильно влюблена в Эйдена, и отрицать это бесполезно. Он начинает так много значить для меня, больше, чем кто-либо когда-либо, делая вещи такими сложными.

Даже в пятницу вечером, я думала о слове с буквы ‘в’.

Я никогда не думала об этом слове по отношению к парням. Эйден заслуживает лучшего, чем я.

Я встаю и иду к своему шкафу, вытаскивая обувную коробку, замаскированную среди других ботинок; ту, которая содержит все мои воспоминания — все мои прошлые личности, газетные вырезки и артефакты из того, что мне пришлось пережить в прошлом году.

Я просматриваю все истории и статьи, от несчастного случая моего отца до смерти Сабрины. Я просматриваю все статьи о моем похищении и об «Изабелле» и «Хейли». Я смотрю на все смертельные угрозы и доказательства того, что Тони всегда находил способ найти меня и мучить, прежде чем попытаться убить. Я смотрю на свои прошлые поддельные документы и настоящие, все из разных Штатов, и думаю о том, как далеко мне пришлось двигаться и отделяться от людей, которых я там встречала.

Вот почему я держу эту коробку для обуви в качестве напоминания. Чтобы напомнить себе, что Тони никогда не откажется охотиться на меня. Что я не могу облажаться или подобраться слишком близко к другим людям, потому что в конце концов мне придется оставить их.

Ной, Шарлотта, Анна, Мейсон, Джулиан, Чейз, и… Эйден. Они все нашли способ подобраться ко мне и найти постоянное место в моем сердце. У меня никогда не было друзей, которые значили для меня так много, как они. Они были со мной, они поддерживали меня и защищали. Они заставляют меня смеяться и улыбаться, и вообще делают меня более счастливым человеком.