Я достаю свой бутерброд с нутеллой и Мейсон смотрит на него.

— Это выглядит восхитительно, Амелия.

— Мы помним, что случилось в прошлый раз, когда ты украл мой бутерброд с нутеллой, верно?

Он закатывает глаза и повышает голос, чтобы подражать мне.

— Заберешь мой сэндвич, я заберу твою жизнь.

— Я так не звучала! — протестую я.

— Определенно тебе нужно работать над своим передразниванием Амелии, — защищает Чейз.

— Но я помню, как она говорила что-то подобное, — добавляет Шар.

В прошлый раз у меня был ужасный день, и единственное, что давало мне надежду, это знать, что я могу съесть свой бутерброд с нутеллой, но Мейсон украл эту надежду, когда он съел мой бутерброд.

Мейсон усмехается.

— Да, это мой к-медвежонок, — он треплет мои волосы, а я хихикаю и ударяю его по руке.

— Черт возьми, Мейсон! Мне придется переделать эту французскую косу сейчас же!

Сегодня утром я заплетала волосы, чтобы никто не увидел, как растут мои коричневые корни. Насколько им всем известно, клубничный блонд — мой натуральный цвет волос.

Он игнорирует меня и смеется.

— Я все равно иду покупать обед, скоро вернусь, — он встает из-за стола, но перед тем как уйти снова портит мои волосы. Я хихикаю на Мейсона, когда бегаю руками по своим волосам, пытаясь пригладить их, но я замечаю, что Эйден дает Мейсону неразборчивый хмурый взгляд.

— О, Эйден. Как ты думаешь, ты можешь подучить меня еще пару раз перед тестом в понедельник? Может, сегодня или завтра?

Он открывает бутылку с колой.

— Я приду сегодня вечером.

Он даже не колебался, прежде чем предложить свое время, и я уверена, что есть миллион других вещей, которые он предпочел бы сделать, чем поднатаскать меня математике.

— И завтра тоже? — спрашиваю я, надеюсь. Господь знает, что мне нужна любая помощь.

— Занят, — говорит он загадочно, не утруждая меня подробностями о том, что он делает. Не могу не вспомнить, когда он в последний раз загадывал свои планы в пятницу вечером. Теперь, когда мы стали ближе, я знаю, что у него много обязанностей. Может, это как-то связано с его братьями? Он их единственный опекун.

— Я буду у тебя в пределах 7, — добавляет он.

Вот черт. Я совершенно забыла, что моя мама дома, прежде чем отправиться на свой рейс в 9 вечера сегодня вечером. Я не хочу, чтобы Эйден был там, пока она дома. Я не хочу, чтобы она встречалась с моими друзьями. Мне не нужна еще одна лекция о том, чтобы никому не рассказывать правду, независимо от того, насколько они мне нравятся или насколько они горячие. Это будет неловко, потому что я уже сказала Эйдену больше, чем должна была.

— Фактически, мы можем пойти к тебе?

— Мы пойдем в библиотеку, — говорит он, — я буду учить тебя там.

Мой ответ был отрезан назойливым голосом.

— О, как мило. Эйден занимается благотворительностью, обучая менее удачливых, — Кейтлин подошла к столу и остановилась рядом со мной. — Должно быть, тяжело быть такой тупой все время.

— Я не знаю, ты мне скажи, — щелкаю я.

— У меня нет времени на твое дерьмо сегодня. Я просто пришла, чтобы принести тебе это, — она бросила листок бумаги на стол передо мной и выжидательно смотрит на меня. Я закатываю глаза и поднимаю его, сканируя то, что выглядит как квитанция.

— Не волнуйся, — говорит она мне, — я не ожидаю, что ты заплатишь, мы все знаем, что твоя сломанная задница никогда не отдаст мне таких денег. Я просто хотела, чтобы ты знала, во что мне обошлась твоя глупая шутка.

Бумага является квитанцией от автомобильного центра. Я думаю, она почувствовала необходимость показать мне, сколько она заплатила кому-то, чтобы убрать блеск из ее машины. Не дай бог, чтобы она да выделила 10-20 минут, чтобы пропылесосить машину сама.

— Просто знай, я отомщу тебе за это, — добавляет она.

С тех пор она ничего не сделала, чтобы отплатить мне, но я всегда думала, что она торговала своим временем и стратегией. Я уже знаю, что ее свидание с величайшим соперником Эйдена Райаном Симсом имеет какое-то отношение к ее планам, но она еще ничего не сделала.

— Пожалуйста, папа заплатил за это. Ты, наверное, никогда в жизни не держала пылесоса, — я бесцеремонно вручаю ей сложенный лист бумаги. Она выдергивает его из моей руки.

— Это все еще стоит 230,000 долларов!

— И это все ещё 0 долларов, за твое неизменное дерьмовое отношение.

Шарлотта хихикает над этим, а я даже ловлю Эйдена на его фирменной ухмылке. Кейтлин, однако, не находит меня забавной, поскольку она сужает на меня свои ледяные голубые глаза.

— Просто подожди. Ты получишь то, что будет, — она отступает и поворачивается, идя к Лалалупси за другим столом. Мейсон проходит мимо нее, когда возвращается к нашему столу.

— Что это было? — спрашивает он, когда он садится с двумя тарелками аппетитных куриных наггетсов и картофеля фри.

— О, ты знаешь. Оскорбления и угрозы. Обыкновения, — уточняет Чейз. Мейсон усмехается.

— Я был бы обеспокоен, если бы это было что-то другое.

Безмолвно Мейсон скользит передо мной одной из тарелок наггетсов и картошки фри, и я одновременно даю ему половину моего бутерброда с нуттелой, как будто мы хореографировали и заранее запланировали этот обмен.

Мы смеемся и копаемся в нашей еде. Шар смотрит на меня и посылает вопросительный взгляд. Я просто качаю головой на нее. Конечно, я думала о Мейсоне более романтично, но между нами ничего не может быть. Он всегда заставляет меня смеяться и я люблю проводить с ним время, но он бабник. Кроме того, моя жизнь достаточно сложна, не хватало мне еще драм с парнем. Двойной плюс, у меня не может быть парня, так как все наши отношения были бы ложью. Мой собственный парень даже бы не знал, что меня зовут Тея, а не Амелия.

— Итак, мы пойдем в библиотеку сразу после школы. Встретимся у твоего шкафчика после уроков математики, — заканчивает Эйден наши планы раздраженным тоном, его серые глаза сузились на Мейсоне.

— Звучит неплохо, — согласилась я.

***

Остаток дня был довольно долгим и скучным. Сейчас почти 9 вечера, мы с Эйденом сидим напротив шкафчиков в школьном коридоре. Мы были в библиотеке школы, но она закрылась около 7, а я была в середине прорыва, поэтому мы просто мигрировали в коридор, где мы были с тех пор.

Школа была темной и пустынной, за исключением случайного уборщика, который бродил мимо, но никто, казалось, не возражал, что мы все еще были на школьной собственности.

Мы добились большого прогресса, и я до сих пор удивляюсь каждый раз, когда Эйден оказывается замечательным репетитором. Его бесконечное терпение ко мне и способность объяснять понятия, не разбивая голову о стену при моем непонимании, поражает меня.

— Эйден, это потрясающе! Еще один сеанс с тобой, как этот, и я определенно могу получить удовлетворительно на тесте в понедельник!

— Мы не стремимся к удовлетворительно. Мы стремимся к отлично, — исправляет он.

— Эйден, ты хорош, но ты не чудотворец.

— Ты можешь сделать это, Амелия. Ты очень быстро подбираешь концепции, и ты намного умнее, чем отдаешь себе должное.

Честность и убежденность, которые он сказал, заставляют меня покраснеть и отвлечься.

— Да, ну, у меня есть хороший… — я была отрезана звуком гудящей автомобильной сигнализации, идущей с парковки.

Кроме уборщика, единственные машины на быстрозатемняющейся стоянке были моя и Эйдена. Эйден и я смотрим друг на друга, и он встает со своего места на полу. Он подаёт мне руку и тянет с пола одной рукой, толкая меня за собой. Мы начинаем идти, его рука все еще была связана с моей. Он смело выводит меня из двери на парковку, двери школы захлопывается за нами.

Огни моего серебряного Мерседеса мигают, когда сигнализация выключается на темной парковке. Эйден делает пару шагов ближе к моей машине, и тянет меня за наши переплетенные пальцы.

Теперь немного ближе, я вижу, что две видимые шины моей машины были разрезаны, и с того, как моя машина осела, я могу сказать, что две другие шины встретились с той же грубой судьбой.