— Мы знаем, что ты имел в виду, — смеётся Джулиан, натягивая свитер. — Но когда ты станешь старше, ты поймёшь.

Ной издает хлесткий звук в ответ, и Анна кладет подушку ему на голову, смотря на экран.

— Возвращение инопланетян-зомби… придется подождать, ребята.

— Шарлотта может занять место Джулиана, так как она все равно остается! Верно Шарлотта?

Три пары умоляющих глаз смотрят на Шар из-за предложения Джейсона.

Она садится и пожимает плечами.

— Я не знаю, насколько хороша я буду. Я никогда не играла в «Возвращение инопланетных вампиров» или что-то подобное, раньше.

— Это «Возвращение инопланетян и зомби, третья часть», — подчеркивает Джейсон, его глаза светятся, зная, что она будет находится в команде Ноя, увеличивая его шансы на победу.

— Это легко, я научу тебя, — говорит Ной, двигаясь к Шарлотте и начиная рассказывать и показывать, что означает каждый элемент управления.

Через пару минут Джейсон смотрит на нас через плечо.

— Вы, ребята, можете уже идти.

Мы смотрим друг на друга, удивляясь, что нас вот так выгоняют.

— Ну, тебе не достанется никакого мороженого, — говорит Анна, когда мы поворачиваемся, чтобы уйти.

Мы все тихо смеемся над шоком и сожалением, которое заполняет его лицо, когда глаза расширяются, осознавая его серьезный просчет остаться дома.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я остался с тобой, Чарли? — снова спрашивает Чейз, осторожно глядя на сокращающиеся пространство между Ноем и Шарлоттой.

— Я в порядке. Иди повеселись!

Она даже не обернулась, чтобы взглянуть на него, когда ответила, занятая слушанием инструкций Ноя, и я почти слышала, как сердце Чейза немного сжалось.

***

После того, как Эйден говорит своим братьям быть хорошими и слушаться Шарлотту, мы все садимся в машины и приезжаем в центр города.

После парковки мы идём по маленькому городку, заполненному милыми, ухоженными витринами.

Мне почти удается не улыбаться, как влюбленная школьница, когда Эйден переплетает свои пальцы с моей здоровой рукой.

Он улыбается мне, смотрясь искренне счастливым. Это идёт ему гораздо лучше, чем постоянно быть замкнутым и жестким.

Я смотрю на его лицо, когда он не обращает на меня внимания, и улыбаюсь, когда он смеётся над чем-то, что говорит Чейз.

Зная, что я отчасти причина, по которой он счастлив, бабочки начинают порхать в моем животе.

Он заслуживает быть счастливым больше, чем кто-либо другой. Хотелось бы, чтобы он нашел это счастье с кем-то более надежным, кем-то кто не планирует спрыгнуть с корабля через несколько недель.

Я притворяюсь, что интересуюсь чем-то, на что указала Анна, но сейчас мне просто грустно.

Я знаю, что я должна сказать Эйдену, что уезжаю. Я просто не знаю, когда и как. Я не хочу причинять ему боль. Я не хочу, чтобы он злился на меня, разочаровывался или чувствовал, что я все это время просто играла с его чувствами.

Тем более, что я прекрасно знала, что уеду до того, как мы впервые поцеловались.

Чувство моей руки в его навсегда останется в моей голове, и что-то инстинктивное и первозданное говорит мне, что я знаю, что не хочу отказываться от этого.

Я выхожу из своих мыслей, когда чувствую, как Эйден сжимает хватку на моей руке.

— В чем дело? — спрашиваю я его, поскольку мы идём немного позади других.

Я следую за его взглядом на один из многих плакатов, расклеенных по всему городу. «Голосуйте за мэра Кесслера, за будущего губернатора» кричат все эти плакаты.

Другие замечают, на что мы смотрим, и останавливаются, чтобы посмотреть на них.

— Думаю, этот мужик действительно хочет этого, — комментирует Джулиан. — Я увидел столько его плакатов за это время, пока мы здесь, что практически запомнил наизусть. «Я семейный человек, борюсь за права ваших детей, за наше будущее и так далее».

Анна качает головой.

— Все политики полны дерьма. Он говорит, что заботится о семьях с низким доходом, об матерях одиночках и тд. Но он, вероятно, даже не ступал в дом, который стоит меньше 7 цифр.

— Кого это волнует? В любом случае, почему мы пялимся на его предвыборные плакаты? Пойдемте есть, — говорит Мейсон, ведя группу вперед.

— Все хорошо? — тихо спрашиваю я Эйдена.

Он смотрит на плакат с изогнутыми бровями, словно пытаясь сложить кусочки головоломки вместе.

Наконец он встряхивает головой, как будто, чтобы очистить ее.

— Да. Пошли, — говорит он, возвращаясь к своему старому, уверенной в себе Эйдену.

— Эйден! К-медведь! Что вы думаете? — зовет нас Мейсон, когда мы почти достигаем группу.

— О чем? — спрашиваю я.

— О катании на роликах в этом месте? — он указывает на здание, рекламирующее катание на роликовых коньках внутри помещения.

Я смотрю на Эйдена, который уже смотрит на меня, ожидая моего решения.

Улыбка распространяется по моему лицу.

— Я говорю да.

========== Глава 24. ==========

Эйден платит за меня, несмотря на мои протесты, и самодовольно улыбается, когда я наконец уступаю и позволяю ему заплатить.

Все в порядке. Пусть думает, что победил. Я просто позабочусь, чтобы на мне сегодня был обед.

Мы — последние люди, которые платят и получают ролики, потому что кроме нас здесь никого больше не было.

— Я не хочу, чтобы это считалось нашим первым официальным свиданием, — говорит Эйден из ниоткуда, когда мы надеваем наши ролики.

— О, мы встречаемся? — дразню я его.

Он ухмыляется.

— Ну, я, конечно, надеюсь на это.

Моя улыбка, вероятно занимает половину моего лица, и я сосредотачиваюсь на роликах, чтобы он не видел, как я краснею.

Он точно знает, какие кнопки нажимать, чтобы я реагировала так, как он хочет.

— Почему ты не хочешь, чтобы это считалось нашим первым официальным свиданием? Это как тройное свидание. У нас есть три пары, — шучу я, глядя на Мейсона и Чейза, которые спорят из-за чего-то глупого с Джулианом и Анной.

Эйден садится, завязывая шнурки, и смеется — звук, который я никогда не устану слушать.

— Мы оба знаем, что Чейз смотрит только на одну конкретную девушку. А Мейсон далеко не так хорош, как она, — шутит он.

Я покачала головой в ложной жалости.

— Бедный Мейсон. У него никогда не было шансов.

Мы смеемся, когда он помогает мне встать. Я немного натыкаюсь на неустойчивость колес, но он держит меня в равновесии.

Я оказалась так невероятно близко к нему, его руки на моей талии, а мои на его широких плечах.

Внезапно наше шутливое поведение заменяется чем-то более серьезным, чем-то, что заставляет мой пульс биться быстрее, а сердце заикаться.

— Когда мы пойдем на наше первое настоящее свидание, я хочу, чтобы мы были только вдвоем. Чтобы никто не следил за каждым нашим шагом.

По какой-то причине я подсознательно смотрю на Мейсона, который, конечно же, наблюдает за Эйденом.

Его хватка на моей талии становится крепче.

— Где нас никто не будет знать, — продолжает он, его голос понижается. — Где мы сможем быть Эйденом и Теей.

Эйден и Тея.

Я даже не могу описать, насколько мне нравится как это звучит.

— Мы много раз были одни, — отвечаю я, но это звучит так же нервно, как я себя чувствую, очень хорошо осознавая его близость.