Уголок рта Эйдена поднимается в веселье.

— О, не возлагай всю вину на Амелию. Тея, похоже, любит драму так же, как и делать свою жизнь интересной.

Я игриво ударила его тыльной стороной своей здоровой руки, но ему уже удается заставить меня улыбнуться.

Я знаю, что Мейсон имеет право знать, но что, если я не тот человек, который должен говорить ему?

— — Технически, это все твоя вина. Я не хотела возвращаться, но ты просто должен был сыграть рыцаря в сияющих доспехах. Я могла бы блаженно сидеть во внутреннем дворике, потягивая фруктовый коктейль, не зная проблем, но оооо, ты захотел вернуться назад, — я выдохнула и скрестила руки.

Он удивленно поднимает бровь.

— Ты действительно прямо сейчас обвиняешь меня?

— Да, — говорю я. — И единственный способ, которым ты можешь исправиться для меня, это если ты расскажешь это Мейсону вместо меня?

В конечном итоге заявление звучит как обнадеживающий вопрос, молчаливо молясь, чтобы он взял ответственность за меня на себя.

Я просто не могу видеть реакцию Мейсона. Будет ли он злиться? Грустить? Разбит? Он вообще поверит мне?

— Тея, — тихо начинает Эйден, — ты знаешь, если бы я мог избавить тебя от твоей боли и проблем, я бы сделал это в одно мгновение.

Он проводит рукой по волосам, и, несмотря на искренность и сладость его слов, я чувствую большое «но».

— Но, — продолжает он, — я думаю, что ты должна сказать ему об этом. Я буду сидеть с тобой, когда ты будешь это делать. Я даже ничего не видел, Тея. Тебе нужно рассказать ему, что ты видела своими глазами.

Черт его побери. Это имеет смысл. Я даже не знаю, как я могу логически с ним спорить.

Я вздыхаю, что должно быть в двадцатый раз за последние 10 минут.

— Хорошо, я расскажу ему. Но если он не поверит мне или бросит в меня стол, это будет не моя вина.

Глаза Эйдена сосредоточены на дороге, но я могу представить, как он закатывает их.

— Мейсон не бросит в тебя стол. Он может попытаться, но он недостаточно силен для этого. Я имею в виду, может быть, Джулиан, но опять же…

— Эйден! — восклицаю я.

Почему он освещает эту ситуацию и пытается заставить меня смеяться? Почему это работает?

Он смеется:

— Расслабься, Тея. Мейсон доверяет тебе, он поверит и не бросит в тебя стол. Плюс, ты же знаешь, я бы никогда не позволил этому столу подлететь к тебе достаточно близко, чтобы причинить боль.

Улыбка ползет к моему лицу, мое сердце постоянно трясется, когда он рядом.

— Хорошо, я расскажу ему. Но ПОСЛЕ того, как мы вернёмся домой. Я не хочу испортить каникулы.

— Мне это кажется разумным, — соглашается Эйден.

Возможно, я швыряю его в запутанную, напряжённую, сложную семейную жизнь.

Несколько недель веселья с друзьями и без забот и проблем не убьют его.

— Как обстоят дела с новой информации? — Эйден спрашивает меня, искренне обеспокоен моим психическим благополучием.

— Я в порядке. Я имею в виду, что не моя семья будет разорвана на части. Думаю, мне просто плохо за Мейсона.

Я действительно в порядке. Я должна злиться на маму за то, что она сознательно была любовницей, она должна быть взрослой в этой ситуации. Она должна знать, что хорошо, а что нет, и не полагаться на свою дочь-подростка, чтобы научить ее, как не быть коварной стервой.

Ладно, да, может, я немного и злюсь на маму, но это, наверное, нормально.

Я только что узнала, что она любовница.

========== Глава 22. ==========

Мы подъехали к подъездной дорожке пляжного домика чуть позже 7 вечера, так как мы несколько раз останавливались, чтобы поесть.

Мое первое впечатление от дома, это красота. Не слишком большой, чтобы мы никогда не видели друг друга, но не слишком маленький, чтобы вторгаться в личное пространство друг друга.

Эйден берет наши сумки с вещами из багажника, и мы поднимаемся на крыльцо, ожидая, пока кто-нибудь откроет нам дверь.

— Наконец-то, вы здесь! — говорит Ной, когда открывает нам дверь. — Мы решили, что вы, ребята, передумали приезжать.

Эйден прерывает Ноя, когда сунет ему в грудь мою сумку, заставляя его схватить ее.

Мы заходим в маленькое фойе и закрываем за собой дверь, и меня встречает просторная, ярко освещенная открытая площадка с диванами и телевизором, где близнецы и Джулиан играют в видеоигру. С одной стороны от гостиной идёт кухня и столовая рядом с ней.

Крыльцо проходит от одной стороны гостиной до самого конца обеденной зоны, все видно из всех окон и прозрачных раздвижных дверей.

— Боже, Амелия. Что у тебя в ней? — спрашивает Ной, перекладывая мою сумку с одной руки в другую.

— Понятия не имею, — отвечаю я. — Спроси Шар и Анну.

При звуке их имен они появляются наверху лестницы, которая находится справа от фойе.

— Амелия! Наконец-то! Иди посмотри на вид из нашей комнаты! — восклицает Шарлотта, и я не теряя времени, следую за ней по лестнице.

Ной следует за нами с моей сумкой, так как он отказался позволить мне нести ее, когда я предложила. Эйден остаётся чтобы поздороваться со своими братьями.

— Внизу есть три комнаты. В одной Ной, в другой Эйден, и в третьей мы с Джулианом, — объясняет Анна, когда мы поднимаемся до верха лестницы. — В этой комнате — Мейсон и Чейз, в конце коридора — Джексон и Джейсон, а эта твоя и Шарлотты.

— Почему Ной и Эйден одни в комнате, а всем остальным приходится делиться? — спрашиваю я, больше из любопытства, чем что-либо ещё.

— Мы поместили имена Мейсона, Ноя и Чейза в шапку, и два имени, которые вытащили, были те, кто получил отдельную комнату, — отвечает Шар.

— И я этого не делал, несмотря на то, что говорит Мейсон, — защищается Ной достаточно громко, чтобы Мейсон мог услышать его из кухни.

— Ты сидишь на троне лжи! — передразнивать его Мейсон.

— Он просто ревнует, и не выглядит весёлым, умным, талантливым и счастливым, как я, — объясняет Ной, открывая дверь в нашу с Шарлоттой комнату.

Первое, что я замечаю, это кровать огромного размера, и по какой-то причине с Чейзом лежащим на ней, читающим один из журналов Шар.

— О, привет, Амелия, — небрежно говорит он, и я смотрю на Анну и Шар, которые только поднимают плечами.

Идём дальше…

В комнате нет ничего роскошного, но, видимо, мы получили лучшую комнату, потому что тут есть балкон.

Ной кладет мою сумку на комод и садится рядом с Чейзом, а Анна, Шар и я пересекает комнату и направляемся на балкон.

Я открываю балконную дверь и вижу траву на заднем дворе, которая в конечном итоге превращается в песок, а затем в воду. Здесь так спокойно.

— Шар, ты все-таки билась с людьми за эту комнату? — дразню я ее, удивляясь, как у нас получилось выбить комнату с балконом и шикарным видом.

— Они позволили получить ее нам, так как ты запланировала и заплатила за все, — отвечает Шарлотта, когда мы возвращаемся, а комнату и закрываем балкон.

— Плюс, мы подумали, что вы двое вряд ли спрыгнете с балкона в пьяном оцепенении, — говорит Анна, бросая взгляд на Чейза.

— Один раз! Это было один раз, и я приземлился в бассейн! — защищается Чейз, бормоча, что мы никогда ему это не забудем.

Я только однажды видела Чейза пьяным, когда он появился у Шарлотты, решивший заявить ей о своей любви, прежде чем я остановила его. Но, очевидно, этот парень совершает довольно много глупых вещей, когда пьян.