Джексон думал пройти мимо, но — как он себя убеждал — ему не хотелось, чтобы Моника ненароком свалилась на пол. Он подошел к журналистке, вытащил у нее из рук ноутбук и убрал его в сумку. Потом бережно, стараясь не разбудить, подвинул стул вместе с ней ближе к стене, так, чтобы у Моники была надежная опора. Она не проснулась — только неразборчиво пробормотала что-то про гранки и сроки, и Роланд ощутил прилив жалости. Сон удивительно сгладил черты Моники, избавив их от лишней жесткости. Несколько прядей волос вырвались на свободу из-под стражи шпилек, и нервные подвижные пальцы, обычно крепко сжимавшие то сигарету, то блокнот, наконец расслабились. Она выглядела настолько умиротворенной, что, казалось, вот-вот улыбнется — и Роланд искренне пожелал, чтобы ей приснилось что-то приятное.
— Так, полегче, не превращайся в Эдуардо, — вполголоса сказал он себе, осознав, что уже добрых две минуты смотрит на спящую девушку, которая об этом не подозревает. Было в этом что-то пугающее.
Как по заказу со второго этажа раздался раздраженный голос Риверы.
— Да какая муха опять тебя укусила?!
— Все ты со своими дурацкими шуточками!.. — Кайли. Все ясно. Давно пора привыкнуть, ведь день без подобного скандала — не день.
Моника вздрогнула и проснулась. Увидев Роланда, смущенно улыбнулась — об этой улыбке он и думал — и, встрепенувшись, обнаружила пропажу ноутбука.
— Он в твоей сумке, — подсказал Джексон. — Я не хотел, чтобы он упал.
— Кто кричит? — немного неразборчиво после сна спросила Моника.
— А… Не обращай внимания, — поморщился Роланд. — У них был трудный день. Пусть выпустят пар.
— Удивляюсь твоему терпению, — прохладно пробормотала Моника, хватаясь за ноутбук, но тут же спохватилась. — Я не… Должно быть раздражает слушать это постоянно.
— Во-первых, это не постоянно, — передразнил ее Роланд. — Во-вторых, это бывает очень мило. В-третьих, не все люди могут поймать призрака, вырывающего глаза, а потом сказать «Ну и славно» и пойти пить кофе.
Моника открыла было рот, и на секунду Джексон испугался того, что сейчас ругань будет разгораться не только на втором этаже. Но вместо того чтобы сказать что-то колкое и неприятное, она спокойно ответила:
— Ты прав. Спросонья у меня всегда плохое настроение. Я имела в виду то и только то, что меня восхищает твое отношение к друзьям. Им очень повезло с тобой.
Она уставилась в ноутбук. Пальцы, снова ожившие и вернувшие себе нервозность, запорхали над клавиатурой, а Роланд, всем видом выражая невозмутимость, отправился на второй этаж, пытаясь убедить себя в том, что его мысли — стройные ряды элементов и микросхем — все еще находятся в том же порядке, что и были.
Скорее бы она дописала эту статью!
***
Перед выездом в морг собрание получилось совсем коротким — Игон впал в глубокую задумчивость, которая, по уверениям Кайли, должна была вот-вот вылиться в гениальное озарение. В основном он говорил о правилах безопасности и убеждал их не разделяться — Гарретт при этом красноречиво потирал свою голову, но слушал эти увещевания без особого энтузиазма.
Здание морга в надвигающихся сумерках выглядело не так приветливо, как днем, и Роланд приготовился было тащить Эдуардо туда силой, но не пришлось — тот, зло взглянув в сторону Кайли, с олимпийским спокойствием первым вошел в дверь.
Ллойд Фостер, взмокший и взбудораженный, ждал их у секционного зала.
— Вы припарковались у центрального входа? — спросил он вместо приветствия. Роланд кивнул, и ассистент коронера шумно выдохнул. — Слава Богу! Натан только что ушел. Я боялся что вы столкнетесь, но он всегда ставит машину на парковке у заднего выезда, так что… ура.
Продолжая разговаривать, он открыл дверь зала, взял из ящика подготовленные бумаги, и подвел их к столу, на котором лежало укрытое тело.
— Пока Натан был на обеде, я осмотрел тело внимательнее. И по сравнению с тем, что нашел, татуировка — сущий пустяк. Вот, взгляните, — он ловко вытащил из папки фотографии и сунул их охотникам. — Рана. Входное отверстие. Выходное отверстие. Кара Уилкс стояла лицом к нападавшему, стрела вошла под углом примерно в 170 градусов, — он откинул простыню, покрывавшую труп. — На этом теле другой диаметр отверстия. Другой угол. И я могу поклясться, что этой женщине стреляли в спину. Татуировки нет, как видите, хотя на первоначальных фото, переданных, между прочим, в полицию, она присутствует… Дальше. Шрам от удаления аппендицита. У тела Кары Уилкс его не было. Теперь о зубах…
Роланд заметил, что Эдуардо стремительно зеленеет.
— Не стоит, мы все поняли, — прервал он Фостера. Тот с некоторым разочарованием прикрыл тело, и вывел охотников в коридор.
— Татуировка идентична той, что была у Элроя и Стоуна, — сказала Кайли, возвращая фотографии. — Так что вы думаете, мистер Фостер? Когда могли подменить тело?
— С девяти вечера вчерашнего дня до девяти утра сегодняшнего, — отчеканил ассистент. — Все остальное время я был здесь. Но поймите… Это тоже не главное, — он понизил голос. — Опознание проходило сегодня утром, незадолго до вашего приезда сюда.
Фостер замолчал, пытаясь выдержать эффектную паузу, но Кайли так свирепо посмотрела на него, что все драматическое впечатление пропало.
— Мистер Авраам Грант опознал тело этой Джейн Доу как тело своей сестры, — с помпой, хоть и не без разочарования, сказал ассистент.
— Вот же чертов сукин сын! — взревел Гарретт, победно взглянув на друзей.
— Но зачем? — растеряно спросил Роланд. — Может, он просто не узнал ее? После смерти лица меняются…
— Ну так вы же не дослушали меня, — терпеливо сказал Фостер. — О чем я? Ах, о зубах…
Но и во второй раз он не успел продолжить свою речь. На улице один за другим прозвучали три выстрела; дверь распахнулась, и на пороге появился Натан Хилл, сжимающий пистолет.
— Звони в полицию, Фостер! — выкрикнул он. — На меня напали! Убийцы Кары пришли за мной!
Даже не заметив охотников, он вбежал внутрь и кинулся в свой кабинет. Гарретт рассмеялся и помчался к двери, на ходу вытаскивая ружье.
— Мне повезло дважды за одну неделю! — весело воскликнул он.
Остальные бросились за ним.
— Следите за Хиллом, — крикнул Роланд опешившему Фостеру перед тем как выскочить на улицу.
***
Пугающий, почти демонический хохот Гарретта разнесся над полупустой парковкой, когда навстречу охотникам из-за угла здания появились две высокие фигуры в черном, сопровождаемые белой колышущейся тенью.
Две стрелы, одна за другой, пролетели чуть выше головы Эдуардо; скорее это был предупредительный сигнал, чем реальная попытка навредить. Он вскинул бластер и выстрелил, стараясь не попасть в Гарретта, который по невероятно запутанной траектории приближался к нападавшим. Луч ударил под ноги одному из стрелков; тот почти упал, но сумел удержаться на ногах и нырнул за угол. Он вскинул арбалет и показался из своего укрытия, но Кайли была настороже и дала целую очередь из своей пушки, не давая стрелку возможности высунуться.
Гарретт тем временем добрался до второго убийцы. Чудом увернувшись от стрелы, он резко налетел на него сбоку и сбил с ног. Однако, стрелок успел вцепиться в Миллера и опрокинуть его кресло. Гарретт, оказавшись на земле, все-таки сумел ткнуть ружьем своего противника, но его сообщник, точно выбрав момент между выстрелами Кайли, пустил три стрелы в протонный блок. Оружие в руках Гарретта угрожающе затрещало; он чертыхнулся, отбросив его в сторону, смог подтянуться и повалил стрелка, прижав его к земле.
Эдуардо собрался броситься на помощь другу, но Роланд ухватил его за рукав и развернул в сторону Габу, который, колыхаясь в темноте как гонимый ветром туман, уже спешил к своим хозяевам. Два протонных луча разом ударили в него, и призрак замерцал, пытаясь телепортироваться, но, благодаря усовершенствованиям Спенглера, ему это не удалось. Кайли отвлеклась от стрелка в укрытии и бросила ловушку; а тот не преминул воспользоваться этим шансом, выскочил из-за угла и одним рывком стащил Гарретта со своего сообщника. Взглянув на призрака, они быстро помчались к выходу с парковки.
