По центру комнаты стоял… вольготно развалился на стоящей там кушетке Люциус, что б его Бездна разобрала, Малфой. Лишь хорошая выдержка спасла меня от неминуемого в таких случаях обморока и испуганного крика. Из груди лишь вырвался прерывистый вздох, а ослабевшие в миг ноги отказались меня держать, в следствие чего мне пришлось привалиться к оконной раме, уперев руки в стоящий позади подоконник. Немая сцена моего изумления длилась достаточно долго, и пока я осознавала, каким образом напыщенный павлин оказался не где-нибудь, а в моей спальне, предмет моих размышлений зевнул, демонстрируя свою усталость. Взгляд серых глаз скользнул к моей кровати, а их обладатель, явно недолго думая, поднявшись, направился прямиком в постельку. Пред этим, кстати, полуобнажённый гад меня рассматривать изволил, и довольно пристально, скажу я вам. Странно вообще, как в моем теле еще не появились две новые дырки, а сама я так поздно заметила незваного визитера. Но самое удивительное меня ждало впереди, поскольку вместо истеричного «Мистер Малфой, что вы здесь забыли?! Каким правом сюда вошли?!» из открывшегося рта вырвалось совсем другое:
— И как это называется? — спокойно и даже миролюбиво вопросила я, сложив руки на груди, попутно нахмурившись.
— Мне совсем не импонирует присутствие твоей покойной родственницы. В ее обществе я не могу не то, что отдохнуть — расслабиться! — ложась почти на середине моего спального места и укрываясь теплым одеялом, пожаловались мне.
— И ты… Вы решили поселиться у меня в комнате, лишая в отместку покоя меня? — приближаясь к наглому блондину, вопросила неосторожно я. Просто думать о собственных словах и между делом примериваться, что тяжелее, хрустальная ваза с цветами или стеклянный графин с водой, сложно.
— Нет, но из твоей реплики я могу понять, что мое общество для тебя волнительно? — кое-кто насмешливо вздернул бровь, но и слова мне вставить не дал. — Ведь ты находишься возле меня, Ванесса куда-то исчезает, — пожал плечами волшебник, откинувшись на подушки и с ленцой наблюдая за моим обманчиво мягким приближением.
— Ради Тьмы! — я остановилась и топнула в праведном гневе ножкой, что позволяла себе крайне редко. Топать, в смысле, а не гневаться. — Вы не могли справиться с одним убогим привидением, которого способна напугать четырнадцатилетняя девушка без демона?! — возмутилась не столько лени профессора, сколько собственным воспоминаниям. Просто обидно до сих пор за все те предательства Курамы и Светозара, которые иногда отказывали мне в дружеской помощи и поддержке! А об Кире вообще вспоминать нечего — родственник и опекун называется!
Маленькая и несчастная, испуганная, на вид четырнадцатилетняя девочка, непозволительно высоко подняв подол небесно-голубого бального платья, совершенно неприлично стуча босыми пятками по каменному полу, бежала куда глаза глядели. За ее спиной слышались недовольные восклицания хозяйки замка, а по совместительству бабушки черноволосой девушки, и слышался быстрый цокот высоких каблуков. Виктория набирала явный, но по всей видимости недостаточный, отрыв, благодаря сброшенным еще при выходе из бального зала туфлям. Просто, в отличие от Малефисенты Воканс, юная наследница бегать на высоких шпильках не умела, вот и пришлось пожертвовать обувкой.
— Non prohibere!* — послышалось позади Вики, и голубые глаза увеличились от страха. Старшая леди Воканс загоняла внучку в тупик, о чем знали обе, а спрятаться в одной из спален теперь не вариант, разве что…
— Aperire!** — резко остановившись и схватившись за ручку первой попавшейся двери, прошипела юная волшебница, отчаянно дергая ручку вниз. Та поддалась, дверь распахнулась и юное дарование ввалилось во внутрь.
Растянувшись на полу и окончательно испортив эксклюзивное платье, купленное бабушкой еще месяц назад, нерадивая внучка зажмурилась, с замиранием сердца слушая, как приближаются, а затем и удаляются быстрые шаги за дверью. Приподнявшись на локтях с громким облегчённым выдохом и стоном, непроизвольно вырвавшимся из груди, она обессиленно падает на чистый, не зря эльфов держат, пол.
Мысленно Виктория ополчилась на всех подряд, а в первую очередь, конечно, самых близких существ. На бабушку Фису, которая всё не уймётся со своими балами и поиском потенциального жениха внучке; на дедушку Генри, который не решается вступиться за нее и пойти против супруги; на любимого дядю Киртана, который в очередной раз бросил её на произвол судьбы… точнее в руках коварной бабули, отговорившись важным собранием в отделе — Виктории отлично известно его расписание, и вообще, она между прочим, первый секретарь Кира, без которого дорогой Глава ОРДеДе ни на какие собрания не ходит! На Максимилиана, которого ее светлые очи уже третий месяц не видели и соответственно практики в ментальной магии не было; на Кураму, свалившего не понятно куда и не понятно на сколько; на Светика, занятого не понятно чем; на Локи, отказавшегося от ее компании на сегодняшний вечер в виде собутыльницы! Конечно, всех их можно понять, леди Малефисента Воканс в ярости и злости не только прекрасна, но и опасна. Но! Я тоже довольно обидчивое и злобное существо, а поэтому не стоило моему ручному демону, лучшему другу, Ван Хельсингу, а также дяде меня здесь бросать! О предательстве извечного синего хитреца я вообще не хочу вспоминать!
Прекратив наконец сетовать на жизнь и казнить самыми ужасными методами родных и знакомых, Виктория соизволила открыть глаза, дабы встретиться взглядом с… призрачной дамой пышных форм и неопределенного возраста. В который раз пожалев о том, что дражайшая старшая родственница стырила её белую волшебную палочку, Воканс в одну секунду оказалась на ногах. Как при этом она не запуталась в подоле платья — загадка. Натянув на губы вежливую улыбку аллигатора, брюнетка принялась мысленно рассуждать, что хуже — вернуться с повинностью в бальный зал или попытаться наладить контакт с привидением? Неумение признавать собственные ошибки и желание к познанию нового, и в целом новых существ, безоговорочно победили совесть и страх, взяв на вооружение боязнь и аллергию на женихов, туфельки на высоком каблуке, долгие и утомительные танцы.
— Здравствуйте, а как вас зовут? Я Виктория Воканс, — и поздоровалась, и поинтересовалась, и представилась очень вежливая девочка, прекращая пятиться к двери.
— Я Ванесса Воканс, — тоже улыбнулось привидение. Оно бедное и представить себе не могло, на какого демоненка в человеческом обличии натолкнулось.
— То есть, — протянул Люциус, нехорошо прищурившись, — ты теперь не отрицаешь существование этого призрака в замке?
— Да я и раньше… не особо… — начала мямлить я, отведя ясный взор своих глаз подальше от Малфоя, — отрицала.
— Да неужели? — с издевательски мягкими интонациями спрашивает мужчина.
— Ну… как бы… да, — кивнула головой я, довольно вяло.
— Ладно, — на удивление покладисто ответил профессор, а затем опять пустился во все тяжкие: — задерни шторы и ложись, ты ведь спать собиралась? — Ну что за наглость?! Он в своем уме?!
И пока я задыхалась от негодования и переполняющего меня чувства противоречия, наглый индивид прикрыл свои серые бесстыжие глаза, намекая, что он уже спать собрался. Зар-р-раза!
— Proxima!*** — прошипела я не хуже болотной гадюки, и шторы таки задвинулись. Злая и недобрая я, предельно громко сопя, пошла к кровати.
В голове было на удивление пусто. Ни одной единой мысли по поводу кровавой и ужасной мести Люциусу. Разве что план подвинуть несносного красавца на край кровати, а затем и на пол… к сожалению, под кроватью у меня был огромный теплый и мягкий ковер, в связи с этим падать мужчине будет не больно.
Под собственное одеяло я забиралась с опаской, дожилась. Сначала я легла возле края кровати, но подумав немного, вспомнив чьё это спальное место, все-таки подвинулась ближе к центру. Сопеть громко и усердно я не прекращала, искренне надеясь, что если этот бесчувственный человек и не поймет всю непозволительность своих поступков, то, по крайней мере, я мешаю ему спать. Уснуть я, понятное дело, не могла и поэтому крутилась, как уж на сковородке, разве что не шипела, да глаза закрыла, имитируя сон. Со стороны нахального оккупанта послышался тяжелый вздох, полный тоски и усталости, а я тайно в душе порадовалась, моя тактика работает и Люциус не может уснуть. Вот только счастье от маленькой победы сменилось замешательством, а я поняла, что возможно и победила в битве, но война еще только предстоит, поскольку сбоку раздалось тихое:
