По крайней мере до тех пор, пока он не влетает головой в стену здания, которого, он может поклясться, раньше тут не было. К счастью, он не пробивает собой окно или ещё что-нибудь, но от такого удара у него по меньшей мере должна была пойти кровь носом.

Как хорошо, что я ношу красную маску, думает Питер, забираясь на вершину здания. Обнаружив, что он тут один, он стягивает маску и перчатку и прикладывает руку к верхней губе, после чего смотрит на испачканные в крови пальцы.

Питер проводит языком по губе и чувствует вкус железа. Упс. Не то чтобы у него с собой в костюме была пачка бумажных салфеток – остаётся лишь постараться остановить кровотечение и надеяться, что это произойдёт как можно скорее.

Питер наклоняется вперёд и сжимает нос большим и указательным пальцами. Пока он ждёт, понимает, что опоздает; надеется, что не сильно. Он плюёт на ладонь, чтобы попытаться смыть с неё кровь, и затем стирает её с верхней губы. После чего достаёт телефон и смотрится во фронтальную камеру, проверяя, чистое ли лицо теперь, снова натягивает маску и перчатку и прыгает с крыши, возвращаясь к изначальному маршруту.

Пятью минутами позже он в тёмной подворотне в трёх кварталах от кинотеатра быстро переодевается в нормальную одежду. (Он уже приноровился.) Питер непринуждённо выходит на главную улицу и тут же сталкивается нос в нос с Недом.

– Ауууч, – тянут они в унисон, и Питер подносит руку к лицу, чтобы проверить, не пошла ли снова кровь. Маленькое чудо.

– Ты куда? – спрашивает Питер. – Кинотеатр в другой стороне.

– Нет, в этой, – отвечает Нед, потирая нос, несколько раз тянет за него, после чего, наконец, отпускает, шумно втягивая им воздух. – Ты что-то путаешь. Почему ты перестал ездить на метро? Твоё умение ориентироваться в пространстве могло бы улучшиться.

– И что, упустить такой вид? – спрашивает Питер, обводя руками пространство вокруг и поднимая взгляд вверх.

Нед склоняет голову набок.

– Только не говори, что не жалеешь, что упускаешь ненадёжные сервисы и постоянные задержки безо всякой причины?

Они с секунду смотрят друг на друга, прежде чем разразиться смехом, и Питер едва заметно нагибается вперёд.

– Пойдём уже, – он говорит после короткой паузы. – мы опоздаем на фильм.

После того, как они проходят первый квартал, Нед оглядывается назад.

– Тебе не кажется, будто кто-то следует за нами? – тихо спрашивает он.

Питер качает головой, бодро вышагивая рядом.

– Не, – отвечает он. – И я бы почувствовал.

– Точно, твоя “чуйка”, – говорит Нед.

Питер резко останавливается и бросает на него неверящий взгляд.

– Не называй его… Не разговаривай с моей тётей.

Нед пожимает плечами, глупо улыбаясь в ответ, и они продолжают свой путь. По крайней мере, ещё полквартала, прежде чем он снова останавливается и оглядывается назад.

– Точно тебе говорю, кто-то идёт за нами.

– Никого там нет, Нед, – отзывается Питер. – Да и зачем кому-то это делать? Давай, идём.

Он делает ещё один шаг вперёд. Ещё два шага.

И затем он слышит звук выстрела. Он поворачивается как раз в нужный момент, чтобы увидеть последствия того, как разорвало голову Неда – куски черепа и мозговой ткани разлетаются в стороны, влажно поблескивая в солнечном свете. Словно бы в замедленной съёмке они падают на землю; то, что осталось от тела Неда, медленно накреняется вперёд и ударяется о тротуар.

Питер усилием воли отрывает глаза от тела и встречается взглядом с дулом пистолета. Позади него он видит растянутые в улыбке губы.

– Прости, парень, но так было нужно. Ничего личного – хотя нет, немного личного всё же есть.

Питер кричит.

Питер кричит.

– Эй, эй, эй! – слышит он. Кто-то держит его за плечи, но в этой хватке нет никакой угрозы или боли: чужие руки просто удерживают его на месте. – Эй, всё хорошо, – голос теперь звучит мягче, и Питер просто неподвижно сидит, не в силах больше издать ни звука. Он закрывает рот, несколько раз моргает, затем с силой зажмуривается, насильно отгоняя от себя остатки сна.

Он встречается взглядом с добрыми обеспокоенными глазами Джеймса Роудса. И, как только во взгляде Питера отражается узнавание, его лицо заметно расслабляется и он ослабляет руки на его плечах, успокаивающе проводя ладонями по ним, прежде чем окончательно отпустить.

Питер ещё раз моргает, и обводит взглядом окружающее помещение. Он сидит, свернувшись калачиком, на диване, и выуживает из памяти последние события: Хэппи сказал, что позвонил кому-то, чтобы тот его забрал, и хотел узнать его местоположение. Питер едва не довёл себя до истерики, отказываясь говорить, где он находился; только от шока, что Хэппи перешёл на крик – такого он ещё никогда не слышал – он вышел из этого состояния и позволил лучшему другу Тони Старка себя забрать.

Теперь он помнит: он в квартире Роуди в Вашингтоне, и вряд ли покинет её в ближайшее время.

Питер опускает ноги на пол. Он меняет положение так, что больше не кажется, будто он пытается максимально забиться в угол дивана, и вместо этого садится, как нормальный человек, после чего переводит взгляд на Роуди.

– Простите, – говорит он. – Кажется, мне… Мне приснился плохой сон.

Бэк улыбается шире, дуло пистолета смотрит прямо Питеру в лицо. Тело Неда только ударилось о землю. Питер зажмуривает глаза и затем дважды быстро моргает, пару раз встряхивая головой.

– Да уж, наверняка, – отвечает Роуди. Голос звучит почти небрежно, только это не так. Питер думает о том, что перед ним лучший друг мистера Старка; думает о том, каким должен быть человек для этого, и замечает сходства в их характерах, благодаря чему они продолжали хорошо общаться – сколько – десятки лет? Дольше, чем Питер ходил по земле?

Память подкидывает смутное воспоминание о нём с поля боя. Он моргает ещё раз, возвращаясь в настоящее, где Роуди продолжает говорить:

– Если тебя это успокоит, у меня они тоже бывают.

Питер почти неверяще смотрит на Роуди. Он вспоминает, как Хэппи рассказывал, что жизнь мистера Старка тоже напоминала полнейший хаос, и на мгновение задумывается о том, а были ли кошмары у самого Тони. Может, это именно то, что объединяет каждого из них.

Не то чтобы у него не было повторяющихся снов о том, как на него обрушивается здание, и его насмерть раздавливает обломками, но там был… Там был лишь он один. Да, это ужасно, но там был лишь он один. Говорить Неду, что его волнения беспочвенны, и затем видеть, как…

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает Роуди.

Питер задумывается. Хочет ли он?

– Да, – кивает он прежде, чем успевает обдумать ответ.

– Минуту, – говорит Роуди. – Я сделаю нам горячий шоколад.

Это действительно хорошая идея, думает Питер, сжимая ладонями чашку, так, что рукам становится немного горячо. Идеально. Он наблюдает за то и дело всплывающими зефирками, пока Роуди снова занимает место на другом конце дивана.

– Отлично, теперь рассказывай, – говорит он.

Питер бросает взгляд на часы на полке под телевизором. Чуть за полночь.

– Вы уверены? – спрашивает он. – Разве вам не нужно идти спать или что-то в этом духе?

Роуди качает головой в ответ.

– Нет, я буду в порядке. Это сейчас гораздо важнее.

Питер кивает, рвано втягивает ртом воздух, слегка дует на свой горячий шоколад и делает первый глоток.

– Как много вы уже знаете? – спрашивает он. – О Кве… О Мистерио и о Лондоне.

– Хэппи ввёл меня в курс дела, – отвечает Роуди.

Питер снова кивает, полностью отдавая себе отчёт, что попросту тянет время.

– Ну вот, он хотел нас убить, – продолжает он. – В моём сне мы с Недом – он мой лучший друг, знает, кто я, и всё такое – встретились, чтобы просто провести время вместе. Типа, сейчас лето, в этом нет ничего необычного, верно? Мы отдыхаем. Вот только Нед продолжал настаивать, что что-то было не так, и что нас преследовали. И я ответил ему, что там никого не было, потому что там точно никого не было, а с моим чутьём я бы точно почувствовал, понимаете? Но Нед был прав… и я увидел, как его голову разорвало. Мистерио выстрелил ему в затылок, и вот так мой лучший друг… И я.., – Питер вдруг лишается голоса, слова застревают в его горле, пока он отчаянно оглядывается в поиске путей отступления, способа перевести тему.