Второй привлекает его внимание ссылка на страницу IMDB, и тогда всё встаёт на свои места. Текста мало, проекты с его участием старые, словно бы они все были заброшены, но в каждый из них так или иначе был связан с визуальными эффектами.

Обе ссылки были далеко. Питер не обращает на это внимания. Многое произошло в последнее время, так что и информации было много. Информация, которую он нашел, – старая и среди нее не было ничего, что могло бы заинтересовать кого-либо после того шоу, что устроил мистер Бэк, не забыв при этом поработать ещё и за кулисами, чтобы окончательно перевернуть его жизнь.

В глубине мозга появляется новая мысль: случился бы с ним весь этот нервный срыв, не будь его личность раскрыта? Если да, то как бы всё изменилось, если бы он продолжал жить вместе с тётей, рядом с друзьями, и не стал бы знаменитостью против своей воли?

Он отмахивается от этой мысли, сосредотачиваясь на общей картине.

– Он бы не остался в Европе. И это не единственное место, где он устраивал свои атаки. Но он родом отсюда. Он бы захотел вернуться в Америку, раз ему нужно скрываться. – Потому что дома спокойнее, он знает это. – Голливуд. Я не могу отправиться в Нью-Йорк, но я могу поехать в Лос-Анджелес.

– В этом нет никакого смысла, – говорит Квентин. Питер отрывает взгляд от телефона и видит стоящего над ним Квентина, похожего сейчас на отчитывающего его родителя, если бы он не был галлюцинацией и Питер не открыл бы в себе новые силы за счёт того, что нашел способ от него избавиться. – Зачем ему прятаться там, где тебе удобно?

– Потому что я должен пойти к нему, – искренне говорит Питер. – У меня… у меня предчувствие. Это просто кажется правильным.

– И почему отправиться в Лос-Анджелес тебе проще, чем в Нью-Йорк? Пересечь континент по-твоему просто?

– Нет, – признаёт Питер. – Но это не невозможно. С передвижением не должно быть проблем. Я могу прятаться на крышах поездов или в хвостах автобусов. Мне придётся подыскать подходящий транспорт заранее, но это в моих силах.

– И что если ты пройдёшь через всё это и всё окажется впустую? – спрашивает Квентин, скрещивая руки на груди и глядя на Питера сверху вниз.

Это вызов, думает он.

Питер размышляет об этом пару мгновений, после чего последний кусочек встаёт на своё место и закрепляет его решение раз и навсегда, и он, без сомнения делает то, что должен.

– Малибу, – говорит он.

– Что? – спрашивает Квентин.

– Малибу, – повторяет Питер, поднимаясь на ноги. Он выходит из комнаты. В квартире всё ещё никого, и потому разговоры с самим собой его совсем не беспокоят. Он подходит к кладовке и роется по углам в поисках чего-нибудь, что может ему пригодиться. – Там раньше жил мистер Старк. В худшем случае я могу пойти туда. Как… как паломничество. Одно это будет того стоить.

Он находит то, что искал: простую чёрную сумку на шнурке, покрытую слоем пыли и всеми забытую. Она точно никому не понадобится в ближайшее время. Питер сдувает с неё облако пыли и чихает, когда та забивается в нос. Он открывает сумку, не находит внутри ничего и слегка бьёт по дну изнутри. Достаточно прочная.

– Как ты вообще собираешься вернуться?

Питер поднимает взгляд на Квентина, проследовавшего за ним в коридор. Он опирается на стену у выхода. Питер смотрит ему в глаза и чихает снова.

Может, я не вернусь, думает он.

Он тут же отводит взгляд от Квентина и вместо этого идёт в ванную, чтобы вымыть сумку. У него есть пару часов, чтобы она высохла. Ткань любом случае водостойкая.

– Я разберусь, когда до этого дойдёт, – отвечает он вслух.

Ему не обязательно уезжать навсегда. Но. Если из-за его присутствия его друзья и близкие будут подвергаться опасности, и если мистер Бэк действительно окажется тем единственным, кто может понять, через что он проходит, то тогда может…

Он в любом случае должен был залечь на дно. Питер знает, что у него нет никаких угрызений совести из-за смертей невинных людей. Однозначно. Но он не может пытаться убить его, когда ему нужно играть мертвеца. Чёрт, может мне удастся помешать ему причинить вред кому-либо снова, думает Питер. Может, если я буду там, он не ступит снова на этот путь.

И кроме того, разум Питера продолжает возвращаться к бару в Праге. Когда он передал очки. Перед тем, как он это сделал. Было так… хорошо.

(Мистер Бэк относился к нему дружелюбнее, чем мистер Старк в их первые встречи, осознаёт Питер. Оба выговаривали ему за его ребячество, но только один из них переходил на крик. И, может, это всё было обманом, от начала и до конца, но перед тем, как его сбил поезд, мистер Бэк извинился и…)

Питер перекрывает кран, переворачивает сумку, чтобы вылить оттуда воду. Слегка трясёт. Капли воды летят во все стороны, но учитывая ткань сумки и количество времени у него в запасе, он вполне может отнести её в комнату и повесить сушиться.

– Я избавляюсь от тебя, – говорит Питер, поворачиваясь и подходя вплотную к Квентину, – и я отправляюсь к единственному человеку, с которым могу быть открытым. Вот так. Я беру всё в свои руки. С этого момента.

========== Через страну ==========

Питер просыпается. Он подключил телефон к зарядке, поставил будильник за пару минут до примерного времени возвращения Роуди и прилёг на столько часов, сколько у него было. Сон важен, но у него не будет возможности поспать сегодня, а, возможно, даже дольше.

Он бесится из-за того, что Квентин пытается указать на дыры в его плане, но в то же время он ему благодарен, потому что ему надо найти способ превозмочь все эти сомнения и страхи, чтобы план сработал. Пересечь страну будучи в розыске будет проблемно. Если ему придётся тайком пробираться в транспорт, то отключаться нельзя. Это не идеальный вариант, но других у него нет.

Он поднимается медленно, последовательно. Отключает будильник, проверяет, чтобы заряд батареи на ста процентах, затем снова выключает телефон и вынимает кабель питания. Он достаёт зарядное устройство из розетки и кладёт на стол. Он не собирается воровать у Роуди – лишь то, что ему не будет нужно.

Питер бросает взгляд на стопку вещей в углу. Они все старые. Прошло две недели, а их так и не трогали. Их можно забрать, решает он.

Он подходит к висящей на крючке на двери сумке. Она всё ещё немного влажная, но через пару часов туда можно будет спокойно паковать вещи. Ему в любом случае нужно дождаться, пока Роуди уснёт, прежде чем выдвигаться, так что времени на сушку сумки у него будет даже больше, чем нужно.

Он идёт на кухню, смотрит на оставленный контейнер, достаёт из холодильника всё, что ему нужно будет разогревать в микроволновке. Он наблюдает за тем, как вращается внутри платформа, и думает, Какое-то время всё будет так. Без еды до самого Малибу – пока он не найдёт мистера Бэка – и даже тогда не факт.

Но Питер готов. Он может пережить день-два вот так. Куда больше его беспокоит предстоящее отсутствие сна.

Его глаза распахиваются шире, когда он слышит, как открывается входная дверь. Питер опирается поясницей на барную стойку, всё ещё наблюдая за микроволновкой, но внезапно чувствуя расслабленность и трепет от того, как же легко просто соврать. Даже его язык тела помогает ему.

– Пахнет вкусно, – говорит Роуди позади, и тогда Питер позволяет себе обернуться к нему с лёгкой улыбкой на лице.

– Спасибо, – говорит он. Его голос не дрожит. Всё как обычно. – О, пока не забыл!

Он отталкивается от столешницы, широкими шагами возвращается в комнату, забирает со стола зарядку и подходит к Роуди как раз в тот момент, когда микроволновка начинает пищать, а он снимает крышку с контейнера, чтобы взглянуть на содержимое.

– Вот, – говорит Питер, одной рукой постукивая Роуди по плечу, а другой протягивая зарядное устройство со свисающим вниз кабелем.

Роуди удивлённо моргает.

– Тебе больше не нужно?

Питер пожимает плечами.

– Не. Я записал номера друзей, и это всё, что мне было нужно от телефона. Так что пока с него хватит, мне в любом случае сейчас не стоит им пользоваться.