— Вы можете послать письмо магистру, в Оромании своего часа ждет без малого шестьсот тысяч наших бойцов. Задавим врага числом, заодно и решим вопрос с перенаселением. — удрученно ответил Кори, понимая, как наказать его могут за эти слова.
В зале воцарилась тишина, никто не хотел вставлять какую-либо реплику после довольно жесткого высказывания юного рыцаря. Конрад, совершенно не испытав злобы после слов Кори, поднял голову и проговорил:
— Вы свободны, сержант Блэр.
Кори, откланявшись, вышел из шатра и направился к своей палатке, установленной вблизи от шатра. Его гвардейцы готовили похлебку на костре, ароматом своим вызывающую слюни и немыслимый аппетит.
— Командир, что будет дальше? — поинтересовался один из гвардейцев.
— Не знаю, Донелл, но я точно уверен, что Златоград мы не возьмем…
========== Глава 51. Созвать знамена! ==========
Конец весны выдался на удивление жарким. С каждым днем становилось все меньше осадков, привычных для Загорья, а температура поднималась день ото дня. В воздухе пахло гарью или ароматами цветущих растений.
В Рагнареке было совсем не жарко — легендарный замок, находился в горной долине в Гонардских горах на высоте полутора тысяч метров, постоянно обдувался холодными ветрами, для которых теплый воздух Загорья не был помехой.
Известия о восстании в Ман-Блу не на шутку встревожили жителей Рагнарека, вассалов дома Эрганов и особенно самих Эрганов. Глава дома, лорд Виктор Эрган, отец Родрика, Йена, Кэтрин и покойного Эндора, день ото дня проводил в скорби.
Пропажа Родрика, и вероятная гибель Йена и Кэтрин в потопленном в крови и сожженном Ман-Блу сломили стареющего правителя, которому уже давно перевалило за пятьдесят. Он не был седым — фамильные, густые черные волосы до сих пор украшали его голову, хотя да, много седых волосков было видно на нем. Рядом с ним был только младший сын — Дрим, родившийся незадолго до того, как Родрик отправился в изгнание.
Виктор сидел во главе большого стола, его опорные лорды, прибывшие в замок накануне, сидели по обе стороны стола, но никто не мог ничего предложить, только постоянные соболезнования слышались из их бесполезных уст.
— Лорд Эрган! — начал молодой лорд Киллиан Грейвз, сидевший почти у самого окончания стола.
— Я слушаю вас, лорд Грейвз, — холодно отозвался Виктор, спину которого приятно согревало тепло от камина.
— Я понимаю сложившуюся ситуацию, но я тут не для того, чтобы плакать и говорить вам слова соболезнования, я тут для того, чтобы образумить вас, милорд! Они убили, или же взяли в плен, и покалечили ваших детей, а вы бездействуете!
Наконец-то лорд Виктор поднял глаза, обратив внимание на решительный вид и грозную речь лорда Грейвза. Он почувствовал, к чему ведет молодой вассал, но вариант этот ему не нравился, хоть и шанс на успех был велик.
— Милорд, послушайте меня, я предлагаю созвать знамена, а не предаваться скорби! — громко и уверенно завершил Киллиан, наконец-то присев за свое место.
В зале начался гул — лорды живо переговаривались, спорили, но в большинстве своем слова лорда Грейвза никто в серьез не воспринимал, и наоборот, они считали эти слова шуткой или же попыткой подмазаться к сюзерену.
— Молчать! — ещё громче приказал Виктор, ударив кулаком по столу. Лорд Грейвз хоть что-то смог предложить, при том, что этот вариант является единственно правильным в сложившейся ситуации…
Не успел лорд Виктор закончить, как вдруг двери чертога отворились, и в чертог вбежал стражник, поправляющий сползший на лоб шлем. С лицом, украшенным широкой улыбкой, стражник мягким голосом, но громко доложил:
— Милорд, на горизонте войско!
— Чье оно? — с волнением в глазах спросил Виктор, встав со своего места.
— Знамя Эрганов, Торо, Мэтьюзов, Вильямсов и Мунов четко рассмотрел, остальные нет…
Виктор резко сошел со своего места, и двинулся прочь из чертога. Сразу же за ним вышел лорд Грейвз, за ним поднялись все оставшиеся лорды, оставив чертог полностью пустым.
Преодолев узкие улочки огромного замка, Виктор вышел к главным вратам, за которыми начинался Нижний город, из которого слышались радостные крики жителей, приятно удивленных возвращению своих героев.
— Открыть ворота! — воодушевленно приказал Виктор, занявший место напротив надвратной башни.
Тяжелые ворота стали медленно открываться, и после того, как они открылись, несколько десятков всадников заехали на замковую площадь. Среди них нельзя было не узнать Дэймона Торо, одетого в свои доспехи медного цвета с зеленым плащом и шлемом, верхушка которого украшалась чем-то наподобие конской гривы, сразу же обнаружил свое присутствие Хлат Мун, одетый в Талширские доспехи с легким тюрбаном на голове, и конечно же, исполин Родрик в незаменимых черных латах.
Всадники спешились и сразу направились в сторону Виктора, приятно шокированного этим событием. Родрика он не видел уже более восьми лет. На площадь выбежал малыш Дрим, который, заприметив Родрика, радостно бросился к нему с радостными возгласами:
— Братик, братик!
Он подбежал к Родрику, а тот, наклонившись, поднял его на руки и крепко прижал к себе. По малышу Дриму Родрик скучал больше всего, даже по отцу, которого он не видел восемь лет, он так не скучал. Последняя его встреча с младшим братом состоялась три года назад, когда Кэтрин с Дримом вышли провожать покидавшего замок вслед за Родриком Йена.
Спустя минуту Родрик поставил брата на землю, и со своими друзьями и лордами двинулся к отцу. Он сблизился с Виктором вплотную и, посмотрев усталыми глазами в лицо своему отцу, обнял его, а Виктор обнял сына в ответ, прослезившись после долгой разлуки.
Дэймон улыбаясь наблюдал за этим воссоединением, и, когда отец и сын закончили свои объятия, подошел к Родрику и спросил:
— Что делать с войском?
— Прикажи рыцарям Эрганов, чтоб вернулись домой, к женам и детям, а остальные пусть разбивают лагерь за стенами Нижнего города.
Дэймон кивнул и направился к лордам, после чего лорд Вильямс, сев на коня, покинул пределы замка.
— Сын мой, наконец-то ты вернулся…
— Да, отец, но обстоятельства возвращения не столь приятны, как хотелось бы! — холодно отрезал Родрик, направившись с отцом в сторону чертога.
— Я понимаю. Как дела на севере? — поинтересовался Виктор, ожидая узнать подробности северного похода своего сына.
— Мы нашли Карсон…
— Да ладно? — удивленно перебил сына Виктор.
— Да, и привели с собой почти десять тысяч варваров, готовых мстить южанам за то, как их подставили под удар.
— Это определенно хорошая новость…
Они молча дошли до чертога, где Родрик занял место по правую руку от отца. Дэймон сел напротив Родрика, и прибывшие в чертог лорды — участники северного похода, смешались с остальными вассалами Эрганов и заняли места по всей площади стола.
Виночерпии сразу же подали вино и закуски, а пара слуг подкинула несколько поленьев в ослабшее пламя камина.
— Итак, сын мой, ты неспроста вернулся в Рагнарек? — поинтересовался Виктор, с улыбкой глядя на Родрика.
— Да, отец, как я уже говорил, повод для возвращения не самый приятный. Нашего короля, которому я принес вассальную клятву за наш род, безжалостно убили, а о судьбе моего брата и сестры, о Розе, ничего неизвестно… Мы не можем сидеть сложа руки в данной ситуации! — грозно закончил свою речь Родрик, при этом осушив бокал вина полностью.
Лорды не рискнули перечить Родрику, страх и уважение перед ним серьезно играли на их отношении к его словам. Кто-то мимолетно перешептывался, но в целом, в зале сохранялась тишина, которую своими словами решил прервать Дэймон:
— Я не ваш лорд, не ваш земляк, вы не обязаны слушать мои слова, но я люблю эту землю, чту её традиции, а мои воины рады сражаться на вашей стороне. Я пойду за Родриком до самого конца, каким бы не был наш конец…
Все одобрительно закивали — слова не менее известного своими боевыми заслугами Дэймона многие воспринимали даже лучше, чем речь жестокого Родрика, которого, впрочем, лорды все равно любили. Хлат Мун разложил карту по на столе с обозначенными на ней местами, где по сведениям разведки расположилась армия роялистов. Дэймон достал из внутреннего кармана своей мантии пузырек с маковым молоком, разом выпил его, чем вызвал очередной внутренний приступ недовольства у Родрика, считающего эту привычку более пагубной, чем положительной.
