— Стоять, блять, стоять! — выругался Бэйл, резко остановившись перед самым копьем, но многие его воины не смогли остановиться или поскользнулись на грязи и напоролись на длинные, острые копья.

Из-за спин фалангистов Ордена в передние ряды полетели стрелы, от которых Бэйл спасся в самый последний момент, укрывшись за щитами своих воинов. «Не зря взял», — произнес про себя Бэйл, сняв с пояса небольшой флакон «дикого огня» и бросив его в щиты атакующих рыцарей.

— Факелы, бросайте туда факелы! — приказал Бэйл, мечом своим указывая облитую жидкостью цель.

Десятки факелов поразили щиты рыцарей, и один, попав в жидкость, воспламенил все, чего дикий огонь успел коснуться: щиты, копья, самих людей. Почувствовав, что это единственный шанс их пробиться вглубь их строя, Бэйл с мечами наперевес помчался вперед, не обращая внимание на горящие, брошенные копья, и, когда он достиг щитов, то напрыгнул на них и толкнул рыцаря через щит обеими ногами, упал и сразу же поднялся. Гвардия его, обегая самого Бэйла, ворвалась в небольшую брешь, увеличивая её с каждым новым убийством.

Подняв оба своих меча, Бэйл врубился в рыцарей Ордена с такой яростью, которую никогда не испытывал. Он умело маневрировал от копий, уклонялся от десятков мечей и булав, рубя и пронзая всех, кого мог.

***

Родрик ступил на берег и сразу же направился наверх, к правому флангу Роуна МакХейга и Эдварда Мура. Десятки стрел пронзали окружающих его рыцарей, но самому сиру Эргану они не приносили вреда, и даже не могли пробить его доспех. Достигнув места, где начиналась рукопашная схватка, Родрик обнажил меч, растолкал занявших позиции рыцарей, и, замахнувшись, с яростью и злостью разрубил королевского воина вместе с щитом надвое. Рыцари помчались за прорубающимся к штандарту лорда МакХейга Родриком, убивая все больше и больше роялистов на своем пути.

— Огонь! — скомандовал Маршал Пламм, и рыцари, щитами и телами прикрывавшие бомбарды, расступились перед ее выстрелом.

Первым же выстрелом огромное ядро сокрушило врата, оставив от них лишь щепки и небольшие дощечки. Когда дым рассеялся, рыцари увидели, как на них скачут тысячи конников, закованных в монолитные латы, ведомые самим королем Балерном.

— Стоять на смерть!

Рыцари подняли щиты, выдвинули вперед свои копья и приготовили мечи, но конницу это не пугало. Когда всадники столкнулись с передними рядами занявшей мост фаланге десятки конников с криками вылетели из седла, копья не всегда могли пробить доспехи гвардейцев Балерна, а передние ряды Ордена мгновенно оказались сметены и разбиты. Сотни воинов оказались раздавленными живыми и мертвыми конниками, а те, кто выжили, со спешкой прыгали в глубокую реку в надежде спастись. Рыцари пятились назад, почти тысяча человек оказалась растоптанной в первую минуту боя, и, когда на мосту больше не осталось воинов Ордена, Балерн поднял забрало и увидел, как Черный Отряд несется на его королевскую конницу.

На полном ходу рыцари вонзились в конницу роялистов, уничтожая всех на своем пути и скидывая всадников с лошадей на землю и в реку. Сир Адам, едва лишь завидев Балерна, понесся к нему напролом, как вдруг в его лошадь врезалась лошадь одного из гвардейцев короля, и Адам пал на землю.

Конница рыцарей Рассветного Ордена накатила на роялистов второй волной, но никто даже не думал сдаваться, а действия конницы короля подпитывала пехота, подступающая из Корда.

Родрик продолжал прорубаться, ибо усталости он уже не чувствовал, его переполнило безумие, а рыцари Ордена, следующие за Родриком по пятам, подняв щиты продолжали биться с пока ещё превосходящими силами роялистов. Штандард МакХейга был прямо перед Родриком, всего в нескольких шагах, а сорвать его — значит сломать боевой дух роялистов на этом фланге.

— Сир Родрик Эрган! Давно я ожидал вас! — выкрикнул лорд Роун, прикончив рыцаря Ордена, прорвавшегося к королевскому воеводе.

— А я ожидал твоей смерти, сука! — вырвалось у замахнувшегося Родрика.

Роун поднял свой меч к небу, но лезвие, столкнувшись с громадным мечом Родрика, сломалось, и черностальный меч вонзился в Роуна чуть левее шеи, обрубив воеводе ухо и разрубив до нижнего ребра. Неожиданно для Родрика, со смертью МакХейга никто не стал отступать, и многие с удвоенной яростью клином врубались в атакующих рыцарей Ордена, а сам сир Эрган, парируя град из клинков и топоров, начал пятиться назад. Наступление стало захлебываться…

***

Бэйл чувствовал себя богом — никто из рыцарей не был ему ровней в искусстве фехтования, и он разил всех десятками ударов, передвигаясь, словно в быстром, изящном танце. Рыцари врага медленно отступали назад, к берегу, и, выйдя к спуску, Бэйл направил свой взор на реку — понтонный мост уже был готов, и отряды Рассветного Ордена пересекали непрерывным потоком.

— Не отступать! — прокричал Бэйл, остановив очередной удар своими мечами.

Тысячи рыцарей Ордена продолжали подниматься от берега, они падали и поскальзывались, скатывались вниз, но неизменно продолжали идти. Переправившиеся инженеры уже засыпали особо скользкие участки подъема щепой и мелкими камнями. Очередной воин набросился на Бэйла, нанося беспорядочные легко парируемые удары. Сделав пару движений, Бэйл выбил меч из руки воины, но тот сел на землю и закрылся щитом. Без отдышки Бэйл, преисполненный яростью, принялся рубить щит, как вдруг из ближайшего к его позициям леса послышался горн. Спустя пару секунд горн повторился, но то был уже другой звук, отлично знакомый Родрику и лидерам роялистов.

***

— Пришло время нашей мести, воины Королевства Рек и Востока! — воодушевляющим голосом проговорил Томас, выводя своих конников и конников Дэймона Торо из леса.

Тысячи конников под командованием юного короля вырвались из леса и врезались в тыл и лагерь обороняющихся. Подбодренные этим рыцари Ордена усилили натиск, Бэйл получил мечом по лопатке, и, схватившись за кровоточащее место, побежал к тыловым частям, сметенным в первые минуты.

Балерн, увидев то, как войска Томаса Рассела устроили резню на левом фланге, на секунду впал в ступор, чего хватило Адаму для того, чтобы вонзить меч в ногу обреченному королю.

— Схватить его! — приказал Адам, и рыцари Черного Отряда, спешившись, подхватили раненного короля под руки и унесли в лагерь.

***

— Не ослабляйте натиск! — прокричал Родрик, разрубив древко штандарта надвое, после чего все воины правого фланга приступили к беспорядочному отступлению вслед за лордом Эдвардом Муром, забравшим всю свою гвардию, пехоту и конницу с поля боя.

Родрик продолжал добивать отступавших, как вдруг за спиной кто-то прокричал:

— Ваше Величество! Ваш конь!

Родрик обернулся — сир Адам подводил к нему закованного в латы жеребца, запрыгнув на которого, король Загорья принялся преследовать отступавших воинов, без пощады разрубая каждого встречного. Конница и пехота Ордена огнем и мечом проходила через замок Корд, вырезая всех выживших подчистую, насилуя женщин и даже некоторых мужчин.

Бойня началась и в лагере — едва лишь прорвавшись в него Бэйл сразу же принял бой с заполнявшими лагерь воинами Томаса Рассела. Бэйл видел, как конница Михаэля Боле отступала вдоль городских стен, а конница Эдварда Мура уже исчезала в лесах и камнях, лежащих на горизонте. Он продолжал рубиться с всадниками, забирая жизни уже далеко не первого десятка врагов, но усталость продолжала накапливаться, и Бэйл, сразив очередного воина, опустил голову.

Ему казалось, что он не слышал ни звуков, ни собственной боли, ничего, и лишь подняв глаза он увидел, как Черный Отряд Родрика идет наперерез отряду Михаэля Боле…

— За мной, гвардейцы, за мной, иначе я трахну ваших жен и матерей! — выругался Бэйл, помчавшись в сторону битвы между Бэйлом и Михаэлем.

***

— Сир Адам, подайте мне копье! — ехидно произнес Родрик.

Когда Адам подал Родрику древко, Бэйл поднял его в на плечо и принялся целиться в коня Михаэля. Он запустил копье так сильно, что оно практически насквозь пробила коня, и Михаэль с криком пал на землю. Крон-Принц не мог подняться — невыносимая боль пронзила обе его ноги, рука не слушалась и дыхание было спертым.