В штанах Барнса стало невыносимо тесно от вида Питера, с причмокиванием посасывающего его пальцы. Напряженный член неприятно терся о грубую джинсовую ткань, жажда прикосновений ловких паучьих пальцев. Солдат низко зарычал и сжал крепкую ягодицу, затянутую в тонкие домашние штаны, когда мальчишка снова игриво двинул бедрами, потираясь еще жарче, еще плотнее.
Вместо металлических пальцев припухшие губы Питера занял горячий язык Баки, умело орудовавший у него во рту. Паучок стонал и выгибался под чуткими руками, изучающими его тело под футболкой. Две крепких ладони — горячая и холодная — скользили по поджарому животу, по тяжело вздымающейся груди, оглаживали лопатки и крепкую спину, сжимали упругие ягодицы, заставляя прикусывать губы от такого сумасшедшего контраста. Казалось, руки Барнса были везде. Он открывал тело Питера по-новому, наслаждаясь возможностью чувствовать в два раза ярче.
— Джеймс Бьюкенен Барнс, — Питер тяжело дышал после страстного поцелуя, — если ты сейчас же не отнесешь меня в свою спальню, я точно сделаю из твоей руки подставку.
Мужчина с ухмылкой легко подхватил на руки Паучка, поддерживая его за ягодицы. Барнса не нужно было просить дважды, когда дело касалось Питера и спальни.
***
С тихим металлическим звуком упал чехол со снайперской винтовкой, сбитый ногой Питера на пол, пошатнулся светильник, жалобно скрипнула широкая кровать с темно-синими простынями, когда Барнс опустился на нее со своим ценным грузом, который тихо смеялся и лез целоваться.
Наконец-то у Питера появилась возможность стянуть майку с Барнса, чем он сразу и воспользовался, закусывая губу от открывшегося вида мускулистого тела. Парень благоговейно провел кончиками пальцев вверх по бионической руке, не удержался и прижался губами к тому месту, где металл встречался с разгоряченной кожей. Кончиком языка провел по огрубевшим шрамам, ловя судорожный вздох.
— Маленький фетишист, — довольно мурлыкнул Баки, нависая сверху над Питером. Колено между ног Паркера чуть надавило на возбужденный член, поэтому ответом был лишь стон, царапающие спину пальцы и тихое “Баки, пожалуйста..”
Этого было достаточно, чтобы Барнсу окончательно сорвало крышу. Он впился губами в доверчиво открытую шею, руками ища завязки на штанах. На грани сознания Питер подумал, что быть супергероем классно хотя бы потому, что на утро не останется следов на нежной коже, которые заставят Ванду хитро улыбаться и подмигивать, а Сэма — хмуриться и косо смотреть на Барнса.
Пальцы Питера нетерпеливо нашли пряжку ремня и ловко ее расстегнули, добираясь до пуговицы и вздыбленной ширинки. Он чуть сжал крепкий член через джинсы и снова глухо застонал, когда Барнс широко провел языком по его соску и аккуратно прикусил его.
Быстро избавившись от мешающей одежды, они снова завалились на кровать, страстно сплетаясь всеми конечностями. Питер закинул на Баки ногу и прижался ближе, когда горячая ладонь сжала ягодицу, немного оттягивая и отводя ее в сторону.
Баки подмял под себя мальчишку, покрывая его грудь нестройной дорожкой поцелуев, опустился ниже, прикусил выступающие тазовые косточки, нежно оглаживая стройные бедра. Питер всхлипнул, когда следующий поцелуй-укус пришелся на до чертиков чувствительную кожу внутренней стороны бедра, и запустил пальцы в каштановые пряди, чуть оттягивая их.
Паркер до невозможности любил эти волосы. Любил перебирать их, пока Баки чем-то увлеченно занят, любил заплетать их, заливисто смеясь, когда Клинт комментировал новую прическу солдата, любил мыть их, стоя под горячими струями воды и прижимаясь к не менее горячему Баки, который только вернулся с продолжительной миссии. Сжимая свой член под одеялом в маленькой квартирке в Квинсе, Питер вспоминал, как забавно они щекотят его лицо, когда Барнс нависает над ним и втрахивает в кровать. А еще он любил держаться за них, когда мужчина, как сейчас, жарко обводил языком чувствительную налившуюся головку, лаская уздечку.
В общем, хоть Питер и безумно любил Баки целиком и полностью, но некоторые вещи он просто боготворил.
Следующей персональной любимицей Питера была бионическая рука. Она была неотъемлемой частью его Баки. Она была страшным оружием на миссиях, она с легкостью ломала кости, прикрывала замешкавшегося Паука от пуль, гнула приклады винтовок и без промедления вступала в рукопашный бой, зная, что принесет своему владельцу победу, но с Питером она была ласковой и нежной, без труда находящей все чувствительные точки на гибком юном теле. Питера с ума сводил этот контраст неудержимой мощи и щемящей нежности, заставляющий пальцы на ногах поджиматься. Баки прав, Питер — поехавший фетишист. А Барнс — его ходячий фетиш.
Губы мужчины быстро и настойчиво скользили по члену, выпуская его лишь для того, чтобы широко провести языком по небольшому, но крепкому стволу. Горячая ладонь властно лежала на напряженном животе. Питер выгнулся под ней и громко застонал, когда Баки взял полностью, щекоча отросшей щетиной чувствительную мошонку. Ему уже не было дела до того, где Барнс взял смазку, не было дела до того, что их могут услышать, он чувствовал только горячий язык и прохладные скользкие пальцы, которые кружили вокруг колечка мышц.
— Малыш, ты снова такой узкий, — низко прошептал Баки, медленно проникая в Питера одним пальцем и ловя губами его стон. Барнс не знал, каких богов благодарить за паучью регенерацию, которая очень быстро приводила растянутые после жаркой ночи мышцы в норму. Он прекрасно знал, что мальчишка любит, когда его каждый раз старательно растягивают, имеют металлическими пальцами, поэтому и сейчас Баки не мог отказать Питеру в удовольствии, вводя сразу второй палец. Ощущать бионическими пальцами горячее нутро было до безумия возбуждающе, мужчина на мгновение забыл, как дышать, теряясь в новых ощущениях.
Барнс был уверен, что за всю свою долгую жизнь он не видел ничего прекраснее Питера Паркера, метающегося в его постели. Покрасневшего, взлохмаченного, с закусанной губой. Вцепившегося в бионическую руку, пока пальцы этой самой руки трахают его, растягивая упругие стенки. И думал, за что же ему досталось такое яркое и теплое персональное солнце. Ему, Зимнему солдату.
— Господи, Ба-а-ки, я хочу тебя, — прохныкал Питер, рвано двигая бедрами и красноречиво насаживаясь на пальцы. Баки довольно улыбнулся. Он обожал, когда Питер просил сам, да так, чтобы не было сомнения в том, что и как он хочет. И Барнс обязательно даст ему это. Все, что Питер попросит.
Стройные ноги в то же мгновение обвили солдата, с нечеловеческой силой притягивая к себе. Но Баки не хотел торопиться. Не сейчас, когда его или Питера могут выдернуть с базы в любой момент, чтобы отправить на очередную миссию. Сейчас Барнс хотел сделать эту ночь одной из тех, что будет вспоминать, прячась от ударной волны в очередном укрытии, засыпаемом пылью и пустыми гильзами. Поэтому он медленно, сантиметр за сантиметром вынимал пальцы, свободной рукой прижимая ненасытное насекомое к подушкам и ловя губами его горячее сбившееся дыхание.
Вытянув пальцы, он уверенным движением вогнал их полностью и надавил на бугорок простаты, упиваясь стоном Питера, который хныкал и кусал свои костяшки, чтобы не перебудить всю базу. Баки покрывал его лицо поцелуями, продолжая ласкать простату умелыми пальцами. Именно так, как Питер любил.
Но Барнс все-таки не железный. С пошлым звуком он достал пальцы, заставляя Паркера недовольно вздохнуть и впиться сильными пальцами в плечи солдата, царапая их. Вот ведь маленький чертёнок.
Схватив под коленками ноги, которые сжимали бока так, что еще чуть-чуть и захрустели бы ребра даже у суперсолдата, Баки закинул их к себе на плечи. Поцеловал выпирающую косточку на бледной стопе, нежно обвел ее кончиком языка, упираясь членом в покрасневшую, пульсирующую дырочку. Хотелось грубо толкнуться, схватившись за бедра до больных синяков, но он лишь шумно втянул носом воздух, целуя изящную лодыжку. Еще успеет.
Казалось, Питер забыл даже свое имя, глядя на мускулистые руки мужчины, которые с нежностью удерживают его ноги, и чувствуя горячий член так запредельно близко. Он снова захныкал, пытаясь притянуть Баки к себе, но тот ловким движением перехватил его руки и прижал их к подушке по обе стороны кудрявой головы, наваливаясь сверху. Головка надавила чуть сильнее, заставляя мышцы раскрыться навстречу.
