“Есть 18-ть лет?”

“18-ть лет назад было.”

(С продавцом в “Пятёрочке”.)

***

В тридцать шесть с половиной лет (или в 36.6, если угодно) меня едва не задавило автобусом возле “Нагатинской” и в тот же день я приступил к работе над этими вот записками. Для чего? Сам не знаю. Столько накопилось, столько не терпится рассказать. Вдруг у нас с вами есть что-то общее? Что-то, в чём мы не одиноки и какие-то отдельные мысли покажутся вам знакомыми?..

До того дня я даже не представлял с чего начинать писать, а потому и ничего не писал, так что если бы не автобус… В общем, обстоятельства сами подтолкнули к работе, настолько вразумительно подействовал наземный транспорт там, на “Нагатинской”.

А дело было так. Тем пасмурным утром я шёл на работу вконец убитым и мрачным. Впрочем, как и всегда по утрам, даже если моё настроение не вполне соответствовало погоде. Я опять проснулся за два часа раньше сигнала и долго мучился с закрытыми глазами. Считал овец. Мой рекорд составил 987 парнокопытных, потом я сбился, начал считать заново, только в повторном счёте до 987 я так и не добрался. Чтобы отключить мозг я повторял про себя какую-то бессмыслицу, однако заснуть у меня так и не получилось.

Бессонница окончательно доконала меня. Купить “валокордин” я, то ли забыл зайти, то ли поленился зайти в аптеку, отчего-то решив про себя, что там копошится смертельно-больная очередь. (Почему-то в аптеках обслуживание всегда продвигается очень медленно и со скрипом.) Значит весь день опять наперекосяк. Будто бы родился в этот день раньше срока. Теперь снова придётся болеть напролёт… Раннее пробуждение считается симптомом депрессии.

Я вышел из пригородной электрички с мыслью, что вокруг становится всё больше людей, которые фактически моложе меня. Что моё время выходит из обращения со мной вместе. Ну и, наконец, что с каждым годом людей этих всё больше и больше. При этом их уже сложно назвать именно молодыми людьми. Нет. Это вполне взрослые особи, уступающие мне по количеству лет. Вдобавок, особи этой возрастной категории склонны к мелкому уличному хамству. В этом они большие специалисты, успели изрядно поднатореть в науке и теперь превосходно скрывают свой страх под маской агрессии. Они не выделяют адреналин – внутренняя ущербность сквозит наружу из всех щелей (и здесь я не только о мужчинах). Отсюда напрашивался прямой вывод: они все уроды, только их ненормально много и с этим нельзя ничего не поделать.

А на смену им идёт ещё более отмороженное поколение. Его отдельные представители мне попадались. Полная клиника. Сколько раз приходилось наблюдать за шумной вознёй подростков 15-ти, 16-ти лет. Как ни посмотришь – вечно лупят друг друга. В основном девки парней, хотя, думаю, это у них происходит взаимно. Подходит такая акселератка к тщедушному доходяге ниже её ростом и начинает его бить-колотить. Не со всей силы, но довольно прилично. А парень смеётся и вертится, чем ещё больше раззадоривает свою подругу на комбикорме. При этом они как бы в шутку ругаются, причём всегда с применением матерных эпитетов. Ну а дети, так те и не дети вовсе – смотришь на ребёнка, а у него лицо будущего убийцы. Даже в советское время, когда детей ещё стригли наголо под уголовников, я таких лиц не видел, а вот сейчас встречаю сколько угодно, хотя вроде бы перестали стричь.

Потом эта же мысль развернулась уже в глобальном масштабе. Я подумал, что большинство людей на планете скоты. Процентов восемьдесят, а то и больше. Как же мне повезло, что я вошёл в адекватное исключение. Хотя, нет. Мне-то как раз и не повезло. Это им повезло. Никого кроме себя не замечают, думают только о себе, живут, как им хочется, делают, что им удобно, а на остальных всех наплевать и всё у них нормально. Никакой рефлексии. Вот бы и мне так.

Тут я нашёл себя старым, несчастным, жалким, и не дурно воспитанным. Даже плакать от жалости к себе захотелось. Ещё надо спешить на работу, где мной тоже были не все довольны. От совокупности всех этих факторов возникло сильное желание взять и повернуть домой. Вот бы заснуть сейчас и проснуться уже дома, пропустив следующие десять часов. Пусть в ущерб своей жизни, согласился бы. На работе все равно не жизнь.

Я начал переходить дорогу и случайно зацепил взглядом красный индикатор с курсом валют. Попав в моё поле зрение, это табло ненадолго ослепило меня. Пришлось стоять посреди дороги и моргать, прежде чем это яркое пятно перед глазами не сошло. А пока я моргал, то чудом избежал несчастного случая. В последний момент, водитель взял вбок.

Вот уж недаром придумана пословица про того, кто рано встаёт. Я вдруг резко почувствовал себя таким счастливым. Все мои проблемы показались мне мелкими и ничтожными, а переживания пустыми. С души у меня словно спал груз. Я улыбнулся и бодрой походкой пошёл дальше, так словно Бог пинка мне хорошенького отвесил.

Традиционным маршрутом, мне нет-нет всё же приходила в голову мысль, что на самом деле уже всё случилось, и автобус меня не объехал. Просто всё прошло так молниеносно и безболезненно, что я толком ничего не понял и ошибочно принимаю себя за живого. Быть может, меня и нет уже минут пятнадцать, а я всё ещё не в курсе. А виной всему моя невнимательность. Один раз я тоже не понял, что старушка-соседка, которая постоянно сидела около дома на лавочке умерла. Отошла в мир иной и забыла закрыть перед этим глаза, а её принял её за живую и приветливо с ней поздоровался. Да ещё удивился, что она вроде такая вежливая, всегда раньше здоровалась, а сейчас смотрит вовсе глаза и молчит. Может это действует в обе стороны, отсюда установить истинное положение дел, стало настолько для меня важным, что я решил немедленно проверить так это или нет, то есть жив или мёртв, однако без посторонней помощи в этом тесте было не обойтись.

Вступать в прямой вербальный контакт с другими представителями своей земной расы лишний раз не хотелось, поэтому я не стал докучать им просьбами подсказать мне точное время, предоставить текущую геопозицию относительно той или иной улицы или поделиться табачным изделием в количестве одной штуки.

Я тупо шёл им навстречу, пока они сами не уклонялись от столкновения, а значит, мой зрительный образ остался доступен для окружающих. Для верности я даже слегка задел кого-то плечом. Следовательно, в дополнение к зрительному образу у меня присутствовала ещё и плотность. Теперь насчёт всего остального можно было не беспокоиться. Я вполне материален. Тест на бытие пройдён. Я жив-здоров, автобус меня обошёл, но впредь следует быть осмотрительнее.

Впервые я пришёл на работу живчиком и в хорошем расположении духа. Да ещё на семь минут раньше обычного времени. Что-то поменялось в расписании поездов на московском центральном кольце, и я успел на тот самый поезд, на который ежедневно в течение полугода на тридцать секунд опаздывал и ещё пять минут ждал следующего состава. Читал книгу и ждал. Впрочем, это время нельзя было назвать потерянным. Наверное, я и не слишком-то торопился, если у меня была книга и пять минут с тем условием, что приду ровно в девять. Вероятно, меня впечатлил счастливый случай с автобусом, раз я пожертвовал своей драгоценной паузой и не остался на платформе с томиком Бориса Виана и с тремя сотнями секунд в резерве.

На работе никого не было. Я сел за свой стол и пока было время – писал. Написал немного. Всё, что успел написать, вы уже прочитали. Писал по старой привычке шариковой ручкой, прямо в своей рабочей тетради, куда записывал телефоны и адреса клиентов. Писал на больную тему. Писал о себе самом. А потом пришёл Иванов и мне пришлось отложить рукопись. До следующего раза. До вечера если найдётся время или если не найдётся, то уже до завтра. Может, завтра тоже получится вписаться в железнодорожный график и выиграть время для повести, пока кто-нибудь не придёт. Это если опять удастся избежать смерти, удастся выспаться до конца и удастся сохранить возможность для творческой пятиминутки.