Она крепко обняла Миранду, представив ее в Париже, свергнутую с трона, брошенную и совершенно одинокую, в то время как Энди была бы в Нью-Йорке, уволенная и занесенная в черный список в результате неповиновения желаниям Миранды из лояльности к ее коллеге-помощнице, которая, как выяснилось, была частью заговора против Миранды с самого начала.

- Фу, - пробормотала она, уткнувшись в плечо Миранды. - Люди такой отстой.

Миранда поцеловала ее в макушку и сжала руку. - Не все.

Энди не смогла сдержать улыбку, она повернула голову, чтобы снова нежно поцеловать Миранду.

- Это напоминает мне, - Миранда мягко прервала поцелуй и погладила Энди по щеке, - что в “списке” осталось еще много имен, и я чувствовала бы себя намного лучше, если бы у меня была более четкая картина того, кому я все еще могу доверять. - Она похлопала Энди по бедру. - Мне нужно знать, где я нахожусь. Какие у меня варианты.

- О да, - Энди села и потянулась за ноутбуком. - К этому времени у тебя уже должны быть ответы. Посмотрим.

И так они провели следующие несколько часов, внимательно читая ответы людей, многие из которых действительно были не более чем неискренним бредом. Некоторые из знакомых Миранды, однако, были непреклонны в том, чтобы поддержать ее в борьбе против Совета директоров и Ирва, а после того, как Миранда поговорила с большинством из них по телефону, “список” оказался не таким уж и пустым, как опасалась Энди. На самом деле ее удивляло, что в основном это было молодое поколение дизайнеров, новичков в индустрии со свежей карьерой, которые, казалось, так легко отбрасывали человека, который в основном воспитывал их.

Ветераны же моды не спешили поворачиваться спиной к новому “Подиуму” и сжигать все мосты в процессе битвы, но они предложили помочь Миранде с тем, что ей может понадобиться. Те, кто имел прочную опору в мире моды, очевидно, не должны были выбирать стороны, основанные на будущих финансовых интересах, и вместо этого могли позволить себе оставаться такими же “лояльными”, как они того хотели.

Миранда все еще не казалась полностью уверенной, но ее тон был намного легче, когда вечером она закончила видеозвонок с дизайнером, базирующимся в Сиднее.

Энди откинулась на спинку дивана и слушала многочисленные разговоры, вспоминая те ранние утра в офисе “Подиума”, когда Миранда отвечала на телефонные звонки из Европы, или те поздние вечера, когда она разговаривала с дизайнерами в Токио. Оглядываясь назад, Энди поняла, что ей всегда нравился мелодичный, очаровательный телефонный голос Миранды, даже если он использовался только для того, чтобы уговорить кого-то важного. Конечно, тогда Энди не понимала, почему слушание речи Миранды часто успокаивало ее, но теперь было очевидно, что ощущение контроля Мирандой давало Энди столь необходимое чувство стабильности в совершенно хаотичной рабочей жизни.

- О чем ты думаешь? - Спросила Миранда, захлопывая ноутбук и пробуждая Энди от воспоминаний.

- Хм, - промурлыкала Энди, томно потягиваясь, прежде чем встать с дивана. - О тебе.

Она подошла к обеденному столу, за которым Миранда провела большую часть дня, разговаривая со знакомыми со всей планеты.

- Надеюсь, только хорошее, - ухмыльнулась Миранда, и Энди наклонилась к женщине, сидевшей на одном из кухонных стульев, чтобы коротко поцеловать ее. Затем она ответила: - Ну, в основном, - что принесло ей игривый шлепок по руке.

- Эй!

Но Миранда быстро наверстала упущенное еще одним поцелуем. А потом еще одним.

- Андреа?

- Хм?

- И…- Миранда подняла на нее глаза, - я очень хочу поговорить обо всем этом. О нас. - Она жестом указала между ними. - Есть еще много вещей, которыми я хочу поделиться с тобой.

Энди медленно кивнула. - Окей.

С момента их первого поцелуя она не тратила ни секунды на размышления о том, как и почему, слишком поглощенная тем, чтобы украсть больше поцелуев, сколько было возможно. Но на самом деле они ничего не решили и не сказали друг другу ничего такого, что могло бы хоть на мгновение успокоить их.

- Но теперь уже слишком поздно, - продолжила Миранда, и Энди почувствовала легкое замешательство, почти беспокойство, если бы не пальцы, благоговейно играющие с ее волосами.

- Нам нужно подготовиться к ужину.

- А?

- Ужин, Андреа. С соседями. - Миранда выгнула бровь. - Только не говори мне, что ты забыла об этом.

- Хм…

- О, боже. Боюсь, что поцелуи плохо влияют на работу твоего мозга. Может быть, нам не стоит делать это снова. - Миранда выглядела смертельно серьезной.

Энди ахнула и прижала руку к груди в притворном шоке. Какая-то часть ее хотела по-детски топнуть ногой и потребовать еще поцелуев, даже если бы в итоге у нее осталось мозгов как у тыквы.

- Сегодня вечером, когда мы вернемся, мы поговорим. С тобой все в порядке?

- Да, - выдохнула Энди, прежде чем украсть еще один поцелуй. Миранда была не так уж далека от истины, все эти поцелуи весьма пагубно сказывались на ее вербальных способностях. Но она не могла заставить себя волноваться, когда рот Миранды был таким восхитительным, а губы такими мягкими и отзывчивыми.

- А пока, я думаю, ты должна знать, - прошептала Миранда, потирая нос о нос Энди, - что ты мне очень, очень дорога. Это очень много значит для меня, и я хочу заняться нашими делами… должным образом.

На этот раз мурашки по коже Энди не имели ничего общего с холодом, и она прижалась к Миранде с дрожащим вздохом.

- Ты тоже важна мне. Так сильно, - прошептала она ей в шею. - Я все еще не могу поверить, что это происходит. Но я очень, очень счастлива.

Пальцы Миранды нежно пробежались по ее волосам. - Я тоже, Андреа. Я тоже.

========== Глава 16 ==========

Миранда никогда не была общительным человеком. Она обычно избегала сидеть вместе и разговаривать с незнакомыми людьми в ситуациях, не приносящих никаких деловых преимуществ, она ненавидела светскую беседу, а когда кто-то был ей не нужен или неинтересен, она не видела причин вступать с ними в бессмысленный, поверхностный диалог.

На протяжении многих лет она установила структурированный и безопасный подход ко многим социальным встречам, которые она, как главный редактор “Подиума”, должна была посещать. Пятнадцать минут были достаточным временем, чтобы показать свое лицо, обменяться фальшивыми любезностями и сыграть свои ходы в скучной и повторяющейся игре.

Было очень мало личных друзей, с которыми Миранда могла находиться рядом больше часа. И даже более глубокие, более интимные разговоры со знакомыми людьми, которым она всегда доверяла, неизбежно вызывали у нее беспокойство. Полностью расслабиться в окружении других людей Миранде, как правило, было удручающе сложно, поэтому она с легким удивлением обнаружила, что действительно наслаждается ужином у Мари и Фрэнка.

Еда была простой, но вкусной, и разговор казался достаточно искренним, чтобы Миранда почувствовала себя непринужденно. В основном, правда, это было взаимодействие между Андреа пожилой парой, которое поддержало интерес Миранды. Это был первый раз, когда она увидела, как ее бывшая помощница вступила в сердечную, не связанную с работой беседу с другими людьми, и слушала новые истории, нарисовавшие довольно очаровательную картину детства Андреа.

Миранде рассказывали о смелом, любознательном сорванце, которая лазила по деревьям и большим валунам во время поисковых экспедиций в дикую природу. Неудивительно, что во время своих приключений юная Андреа проявляла склонность причинять себе боль, а потом с плачем приходила к Мари с ободранными коленями и ушибленными локтями, чтобы быстро утешиться печеньем и лимонадом.

Миранда не могла не ухмыльнуться, увидев, как густо покраснело лицо Андреа, пока Мари и Фрэнк рассказывали ей о ее бурной юности.

- Я до сих пор помню то туманное утро, когда Фрэнк взял тебя с собой в океан, - сказала Мари со смешком, складывая пустые тарелки, - и ты так разволновалась, увидев горбатых китов, что не могла усидеть на месте…