К тому времени, когда они добрались до кассы, в их тележке была не только замороженная, органическая или цельнозерновая пища, но и плитка молочного шоколада. Энди не знала, что было более соблазнительным: сладкое угощение с какао или озорство на лице Миранды, когда она протянула ее ей.

- С вас сто двадцать семь долларов и шестьдесят пять центов, - сказала девушка за кассой, и Энди съежилась, когда потянулась за бумажником. С неизвестностью ее будущей работы, она должна быть осторожна в тратах. Однако прежде чем она успела вытащить свою кредитную карточку, Миранда уже обошла ее и расплачивалась за еду.

Когда Энди бросила на нее недоверчивый взгляд, она лишь поджала губы, пытаясь скрыть любимую ухмылку Энди.

- Я не позволю тебе кормить меня, Андреа.

- О, хорошо, - сказала Энди с беспомощной улыбкой, ее мятежный разум представлял себе, как она это делает. – Спасибо.

Миранда кивнула и помогла ей погрузить пластиковые пакеты в тележку. Они вышли из магазина, и Энди почувствовала, как холодный воздух коснулся ее разгоряченных щек.

- Дай мне ключи, - мягко потребовала женщина, когда они пересекли парковку. Энди выполнила просьбу и позволила Миранде отпереть машину и открыть багажник. Когда все было убрано и Энди ушла, чтобы избавиться от тележки, вернувшись, она обнаружила Миранду на месте водителя, готовую к отъезду.

О, боже. Энди сглотнула.

Она тихонько скользнула на пассажирское сиденье и пристегнула ремень безопасности, надеясь, что смотреть, как Миранда ведет машину, будет не так заманчиво, как сама идея звучала в ее голове. Конечно, как только Миранда завела мотор, Энди была мертва. Несмотря на то, что у Миранды был шофер в Нью-Йорке, она была опытным водителем, и то, как ее нога в сапоге нажала на педаль газа, заставило Энди сжать свои бедра в считанные секунды.

Двадцатиминутная поездка обратно к дому превратилась в неистовый оксюморон восхитительной агонии. Восторгаться, как Миранда контролирует ситуацию на работе это одно. Наблюдать, как она с такой легкостью управляет большой машиной по извилистым дорогам соснового леса, было безумием. К тому времени, когда они добрались до дома, Энди была в бреду.

Когда машина подъехала к дому, Энди заметила Мари и ее собаку. Она опустила стекло, а Миранда остановилась, когда женщина подошла ближе.

- Привет, - приветствовала их Мари сквозь лай маламута.

- Привет, - сказала Энди, слегка помахав рукой, с облегчением отвлекшись. Она не очень хорошо помнила Мари и ее мужа, но те немногие воспоминания, которые у нее были, были приятными.

- Мы с Фрэнком хотели узнать, не хотите ли вы, леди, присоединиться к нам завтра вечером за ужином.

Энди вопросительно повернула голову, чтобы найти улыбку Миранды и вежливо ответить: - Мы бы с удовольствием, спасибо.

- Ну, ладно, - улыбнулась Мари в ответ. - Приходите к нам домой около семи.

- Хорошо, - кивнула Энди. - Будем. Спасибо.

- Тогда до встречи.- Мари помахала рукой, прежде чем позвать собаку и уйти.

- Пока!

- Хм, - начала Миранда, как только Энди закрыла окно и они проехали несколько оставшихся ярдов по направлению к дому. - Интересно, знают ли они, что их приглашение противоречит вечеру пиццы.

Легкое разочарование в голосе Миранды заставило Энди хихикнуть.

- Ну, это ты так охотно согласилась, - поддразнила она.

Машина остановилась, и Миранда выключила двигатель и вынула ключи.

- Я подумала, что было бы неплохо, - она посмотрела на Энди с несвойственной ей неуверенностью, - поговорить с кем-нибудь, кто знал твою тетю в течение последних пятнадцати лет.

Любовь пронзила Энди насквозь от заботы Миранды, и не в силах сдержаться, она протянула руку и положила ее на колено женщины.

- Спасибо, Миранда, - прошептала она, и этих простых слов было недостаточно, чтобы выразить всю искренность ее благодарности. - Я не помню, когда в последний раз кто-то был так добр ко мне.

- Ну, люди склонны к этой… глупости… - Тихо сказала Миранда, глядя в сторону, и Энди могла только догадываться, что прикосновение к ее колену причиняет Миранде неудобство.

Она убрала руку и откинулась на спинку сиденья, не зная, что сказать. Впервые за все время их пребывания в доме молчание между ними стало неловким. Энди не знала, куда девать руки и нужно ли ей вставать. К ее облегчению, Миранда отстегнула ремень безопасности и открыла дверь.

- Пошли. Давай отнесем продукты внутрь, - тихо сказала она, выходя из машины. - В конце концов, - продолжила она, когда Энди последовала ее примеру и направилась к багажнику, - мы не можем позволить тебе каждый вечер увиливать от приготовления ужина.

Энди ахнула, и ее рот открылся в притворном негодовании. Неужели Миранда всерьез шутила, пытаясь преодолеть внезапно возникшее между ними неловкое напряжение?

Когда Миранда подняла глаза, она полностью обезоружила Энди улыбкой.

========== Глава 14 ==========

Хотя она никогда особенно не наслаждалась ощущением воды, барабанящей по ее лицу и плечам, этим утром Миранда упивалась безжалостным потоком душа. Она приветствовала множество капель на своей коже, когда прислонилась лбом к стене, распластав ладони и широко растопырив пальцы на гладких плитках. Горячий поток непрерывно массировал ее кожу головы, вызывая избыток сенсорной стимуляции, которая оставляла мало места для мыслей и образов, доминирующих в ее сознании.

Сны об Андреа были не совсем новым явлением. Но если в прошлом ее подсознание часто играло с двусмысленными сценариями и фрагментарными, безликими желаниями, то сегодня, проснувшись, Миранда обнаружила, что ее сердце болит от подавляющего эмоционального напряжения сна. На ее тело не просто подействовало возбуждение, пот и другая липкость, вызывающая неприятное трение под спутанными одеялами, но большая часть ее была совершенно очарована духовной близостью, которую она и Андреа разделили под бдительным взглядом морфея. Когда она оказалась в постели одна, холодный утренний воздух остудил ее липкий лоб, она почувствовала себя опустошенной и подавленной.

Миранда приоткрыла губы и сделала глубокий, ровный вдох через рот, когда ванная постепенно наполнилась паром. Бегство от своих эмоций было привычкой, от которой трудно было избавиться, и ее разум изо всех сил пытался удержаться в этой неопределенной серой зоне между полным отрицанием и простым застоем. Несмотря на привлекательность следования знакомым шаблонам, она знала, что отталкивание любой части того, что она чувствовала, не было вариантом.

Вопреки тому, что предполагал ее публичный образ Снежной Королевы, влюбленность не была для нее чуждым понятием. На протяжении всей своей жизни она влюблялась в довольно многих людей. Некоторые были менее достойны ее любви, чем другие, но все они были женщинами. После пятидесяти Миранда думала, что обладает довольно точным пониманием любви, как она прогрессирует, как она вкусна, когда находится в полном расцвете, и как она в конечном счете увядает. Однако то, как Андреа медленно вторглась в ее сердце, поначалу незаметно, постепенно ослабляя защиту Миранды своим умом, честностью и добротой, было чем-то совершенно новым.

То, что она влюбилась в женщину, которая была моложе ее на двадцать пять лет, не было таким уж большим потрясением. Это было величиной того, что она чувствовала, и как это повлияло на все ее существо. Ее любовь к Андреа была скрыта, дремала в глубине ее сердца, где она пустила корни, которые теперь глубоко проникли в ее душу. Все ее прошлые интрижки бледнели в сравнении с этим, казались почти бессмысленными, независимо от того, насколько серьезными они были. Андреа прогнала их всех, и Миранда с трудом удержалась, чтобы не испугаться.

Она повернулась и откинула голову назад, позволяя горячей воде стекать по ее лицу, обхватила себя руками, пытаясь удержать бушующий поток мыслей и чувств, вызванных ее сном. Подобно волшебному зеркалу, ее разум показал ей возможность нежной и наполненной страстью жизни с Андреа, где беспомощное чувство потребности в молодой женщине не пугало ее, а наоборот, возбуждало.