Тут раздался настойчивый стук в дверь. Кристина взвизгнула от испуга, а Мария кинулась к окну, и распахнула раму:

– Первый этаж, прыгаем!

Стук в дверь нарастал. По спине девушки потёк холодный пот, она не могла сдвинуться с места. Мария же, наоборот, сверкая тёмными глазищами, в нетерпении прыгала на подоконнике:

– Шевелитесь, иначе нас убьют! – Заверещала она.

Кристина замешкалась, но тут из-за двери раздались выстрелы – кто-то стрелял в замок, чтобы ворваться внутрь. Видя, что девушка медлит, Мария спрыгнула с подоконника и потащила девушку за руку к окну:

– Скорее!

Затем горничная втащила девушку на подоконник и спихнула её вниз. Сама прыгнула следом. Кристина не успела опомниться, как оказалась в траве. Приземление было неудачным – под окном в траве была небольшая скульптура гнома, о которую девушка больно ударила ногу. Тут же рядом приземлилась Мария – мимо гнома.

У неё в руках был конверт с деньгами:

– Он вам понадобиться, бежим! – крикнула она, дёргая девушку за руку.

Кристина попыталась встать, но нога отказалась повиноваться, и нещадно болела. Горничная выругалась, рывком подняла девушку на ноги, и обхватила её за талию:

– Ну, что ты как амёба! Надо бежать, скорее!

Девушка кивнула и попыталась сдвинуться с места. Тут в оконном проёме показалась голова Владимира с перекошенным от злобы лицом:

– Стоять! Буду стрелять!

Видимо, мужчине с лёгкостью удалось сломать замок и ворваться внутрь. Хорошо, что Мария спихнула её вниз – так у них есть хоть какой-то шанс убежать от преступника.

Вова свесился в окне и размахивал пистолетом:

– Не двигайтесь!

Кристина заорала от ужаса и спряталась за спину Марии. Горничная крепко обняла её, и прижала к себе. Девушка слышала, как гулко бьётся сердце женщине, спасавшей ей жизнь. Владимир выпрямился в оконном проёме, и с лёгкостью спрыгнул на землю. Кристина во все глаза смотрела на бывшего телохранителя любимого мужчины – красный, потный, зелёные глаза метали молнии, а на шее вздулись все вены. Мужчина взвёл курок и направил пистолет на обнявшихся женщин.

Девушка в ужасе закрыла глаза. Неужели он убьёт их сейчас? Прямо здесь, посреди улицы, возле отеля? Тут ведь полно свидетелей. От ужаса её парализовало, и она даже не смогла закричать.

Тут из переулка донесся вой сирены и на площадь перед отелем подъехали два полицейских автомобиля. Раздался визг тормозов и тут же из них выскочили несколько мужчин, во главе с Борисом Андреевичем.

Толстяк, тяжело дыша, выбрался из машины и выстрелил в воздух:

– Стоять, не двигаться!

Девушка отмерла – ещё никогда она не была так счастлива видеть мерзкого следователя! Кристина обмякла в объятиях горничной и сползла на землю – нога нещадно болела.

По щекам девушки потекли слёзы:

– Слава Богу, я спасена, – прошептала она и потеряла сознание.

Кристина лежала на траве и вдыхала нежный аромат зелени. Тут над ней склонился Александр. Девушка улыбнулась любимому, и пробормотала:

– Ты вернулся!

Тут Саша неожиданно вылил на неё бутылку прохладной воды.

Девушка глубоко задышала, как выброшенная на берег рыба, и открыла глаза. Вместо любимого над ней склонился Владимир.

– Очнулась, голуба? Вставай. – Пробасил мужчина и подал ей руку.

В то же мгновение девушка похолодела. Их с Марией не спасли? Почему Вову не задержали? Кристина огляделась, и с изумлением обнаружила, что она лежит на траве возле гостиницы, под окнами своего номера. Мария стояла неподалёку, в окружении нескольких полицейских. Девушка поднялась, не прибегая к помощи телохранителя, и поковыляла в сторону Бориса Андреевича.

– Почему вы до сих пор не задержали этого человека? – с нотками истерики в голосе спросила она, – Владимир хотел меня убить! А до этого он прикончил моего Сашу и нашего охранника, Валерия Егоровича.

Борис Андреевич в изумлении поднял левую бровь:

– Да неужели? – он перевёл взгляд на телохранителя, – А про убийство охранника она откуда знает?

Вова недоумённо пожал плечами. Следователь подавленно крякнул, и щёлкнул пальцами:

– Поехали все в участок, разберёмся.

Вскоре все приехали к полицейскому участку, и девушку позвали в кабинет Бориса Андреевича. Когда они оказались в кабинете вдвоём, Кристина села на уже хорошо знакомый ей стул, и следователь начал допрос.

– Вы утверждаете, Что Владимир Слепцов пытался вас убить? – повторил полицейский, вытирая пот со лба.

Кристина кивнула, и голос её задрожал:

– Он убийца, я уверена.

Толстяк крякнул, и щёлкнул пальцами. На пороге возник телохранитель. Девушка вжалась в стул, с ужасом наблюдая за парнем. Почему убийце разрешают так просто передвигаться? Когда её подозревали в убийстве любимого человека, то сразу же надели наручники. А тут такая халатность. Девушка была возмущена поведением следователя, но промолчала.

А полицейский обратился к телохранителю:

– Владимир Александрович, расскажите всё с самого начала. А то Кристина Дмитриевна уверена, что вы убийца.

Парень с издевкой посмотрел на девушку, хохотнул, махнул рукой, и начал рассказ.

Когда ему сообщили, что смерть Людмилы Юрьевны была естественной, он обрадовался. В руке покойная сжимала телефон. Звонила она не в «скорую», как сначала все подумали, а некой Заблоцкой Марие Юрьевне. Сначала Вова не придал этому значения, но, для спокойствия, попросил своих людей собрать досье на эту женщину. Досье было с фотографией, так мужчина заочно познакомился с Марией Юрьевной. После убийства певца, в доме появилась горничная, сделала уборку. Владимир наткнулся на неё случайно. Женщина попыталась остаться незамеченной, и это напрягло мужчину. Он вспоминал, где он раньше мог её увидеть, но сначала не вспомнил. Но окончательно всё понял, когда встретил эту горничную на похоронах Людмилы Юрьевны. Поспрашивав местную охрану, он выяснил, что это родная сестра усопшей – Мария.

– Ну и понял всё. Жена Александра Дмитриевича перед смертью звонила своей родной сестре. И вдруг эта сестра, оказывается, работает в доме у Кристины горничной. Неспроста это всё, явно – засланный казачок. Схватил пистолет, помчался в коттедж, предупредить Кристину, а её не нашёл. Сначала испугался, что Мария Юрьевна добралась до неё, обогнав меня, но потом успокоился – горничная, как ни в чём ни бывало, пришла делать уборку. Ну, зачем ей продолжать играть эту роль? Стало ясно, что Кристинку она ещё не нашла. Пришлось следить за горничной.

Потом он обратился к девушке:

– Да если бы ты ногу о гнома не повредила, то сбежала бы с убийцей! А она потом тебя прихлопнула в тихом месте, и денежки все себе забрала!

По телу девушки побежали мурашки, а в глазах появились слёзы:

– Но почему? Что я ей сделала? А Саша?

Полицейский шумно вздохнул, встал и поманил девушку пальцем. Они прошли в соседнюю комнату, где всю стену занимало стекло. Там она увидела свою горничную, которую допрашивал молодой парнишка с пышными усами. Смотрелся он нелепо и комично. Стало понятно, что усы молодой полицейский отрастил для солидности.

– Заблоцкая Мария Юрьевна, зачем вы убили двух человек – певца, Александра Дмитриевича и охранника Валерия Егоровича? А также покушались на жизнь третьей – Кристины Евгеньевны?

Горничная сверкнула тёмными глазищами:

– Люда попросила, сестра моя. Я не смогла ей отказать.

Женщина замолчала, и уставилась под ноги. Следователь попросил рассказать подробнее, как всё произошло. Мария Юрьевна откинула чёлку с глаз, и стала каяться:

– Людочка давно знала о романе своего мужа. Александр то, по молодости, кобель был знатный. Но сестра всё прощала ему – интрижки далеко не заходили, с девушками он прощался так же легко, как и сходился. Но этот роман мою сестру нервировал. Ранее Саша никогда не встречался с любовницей более месяца. А тут. И дом девчонке снял, и к Люде охладел. В общем, стала сестра переживать, что соперница сильная попалась, уйдёт от неё супруг. И придумала план. Для начала устроила меня к ней горничной. Это было просто – Александр как раз помощницу по дому для девчонки искал, вот Люда и подсуетилась – сделала вид, что не понимает, для кого горничную ищет. Я ей всю информацию сливала – когда ушёл, когда пришёл, ночевал ли, что подарил. Я хоть и нечасто в дом наведывалась, всего три раза в неделю, но всё замечала. Потом, чтобы легче за любовниками следить было, Люда попросила камеру в доме установить. И сама теперь больше меня знала.