Второе — как относится к нему после всего произошедшего? Во мне борются два чувства — злость и благодарность. Злость вызвана боязнью за нашу мать, ведь, как оказалось, она зря потратила вагон нервных клеток, переживая очередной срыв. А благодарность тем, что после его липовой смерти я понял, что не люблю свою «постоянную» жизнь и я смог стать другим человеком, начав разбираться во многих вещах, прежде чуждыми мне.
Сколько бы я не злился, но все равно очень хотел встретиться с Итачи. Я понимаю, что это будет не самая обычная встреча, без приветственного рукопожатия, а с долгой паузой вначале, но я хотел посмотреть в честные глаза брата.
Глаза, которым больше нечего скрывать.
Но, боюсь, что мои мечты останутся мечтами, по крайней мере, не реализованными в ближайшее время.
Время неумолимо близилось к девяти утра, а мой запал начал утихать, уступая привычному спокойствию и рассудительности.
Наспех приготовив омлет, я почувствовал сильную головную боль, что стучала в висках, не давая открыть глаза. Такое часто случалось при отсутствии нормального отдыха.
Понимая, что организм готов сотрудничать, я был счастлив провалиться в сон до обеда. Меня не волновали звонки по работе или родных, или даже от Хатаке. Я словно оградился от всех сообщений в кокон, что не пропускает информацию из сетей, работая как фильтр.
Изуми, как и ожидалось — молчала. Из нее бы вышла хорошая разведчица, хотя мои критерии основаны лишь на выдуманной кинематографичной ленте, восьмидесятых годов прошлого столетия.
В дверь позвонили. Поначалу я и не думал отдыхать, решив, что не хочу сегодня кого-либо видеть, но как искра, промелькнула наивная догадка, что это мог быть брат и под очередную трель звонка, я направился к входной двери.
Глянув в дверной глазок, я увидел мужчину в рабочей униформе, что было необычно, ведь я ничего не заказывал. Спросив откуда этот человек, я услышал лишь знакомое название ресторана-доставки, в котором частенько что-то брал.
Не спеша открывать, я быстро зашел в приложение на смартфоне и убедился, что ничего не заказывал.
— Молодой человек, оплатите заказ или распишитесь о том, что не принимаете доставку, мне идти нужно…
Может, администраторы ошиблись? Я действительно часто делаю заказы в их заведении. Неужели я стал таким мнительным и боюсь открывать курьеру доставки?
На душе было не спокойно, но я решил, что открою дверь.
Передо мной стоял мужчина на пол головы ниже меня, гладко выбритый, в чистой униформе ресторана еды, с небольшой сумкой стоящей у левой ноги.
Он протянул мне планшет с документом. Сказав отметить пункт «Отказа о доставке». Бегло изучая анкету, я никак не мог найти этот пункт и тут до меня дошло…
Мужчина наваливается на меня, заставляя упасть внутрь коридора квартиры брата. Мгновенно забирая сумку из коридора, и закрыв дверь, он подходит ко мне, пытаясь нанести удар, но я успеваю подняться и отбиться, не смотря на не зажившую ногу.
Не увернувшись и получив первый неприятный скользящий удар по скуле, чувствую рассечение на губе и горячую кровь, что стекает по подбородку. Мужчина наносил удары, не используя лишней силы, двигался легко, словно каждый день занимается борьбой.
Его превосходство было очевидным. Я мог немного похвастаться скоростью и тем, что умел уворачиваться от ударов и блокировать их соответственно. Когда-то отец научил меня этому, а потом опыт и в уличных драках пригодился.
Сейчас было совсем иначе. Я пропустил пару ударов, но смог нанести и свой первый, что противник упустил.
Не заметив стоящий комод у двери спиной, наваливаюсь на него, от столкновения, скидывая почти все вещи, лежащие на нем. Безделушки разлетелись по всему коридору, звонко отчеканивая каждый «шаг».
Разозлив бойца своей маневренностью, я понял, что он пошел ва-банк, когда решил напасть на меня с целью повалить. И у него это получилось. Я не мог оказать должного сопротивления, так еще и нога ужасно ныла, и, по моим ощущениям шов все-таки разошелся.
Нападавший сомкнул руки на моей шее, но не мог надавить с должным усилием, потому что и моя хватка была крепка, не давая ему закончить мою жизнь подобным образом.
— Сдохни уже, сопляк! — Разъяренно процедил мужик, с краснеющим от напряжения лицом.
Я пытался извертеться, чтобы скинуть его с себя, но он был тяжелее и лишь массивной глыбой застыл сверху.
Надо что-то придумать!
Я должен остаться в живых!
— НИ С МЕСТА! ПОЛИЦИЯ!
Мужчина застыл в изумлении. А я все так же пытался отодвинуть его руки от себя, ощущая, что он ни на долю секунды не ослабил силу
Я не оборачивался, но знал, кому принадлежал этот голос. Капитан полиции Хатаке Какаши был чертовски вовремя.
Он знал о нападении или мне просто повезло?
Я почувствовал небывалое облегчение, как только нападающего стащили с меня. На мужчину сразу надели наручники, характерно защелкнув браслеты за его спиной и предъявили обвинения. Какаши решил лично спустить этого ублюдка и сопроводить до участка.
— Благодаря нашим устройствам мониторинга мы поняли, что на тебя напали, — Внезапно начала девушка. Югао, кажется.
Я словно был совсем не в этом коридоре. Мое сознание уносило меня в пустоту, где был только я, откашливаясь и растирая шею, чувствуя удушье. Меня немного трясло от осознания, что я мог умереть. Хоть я и остался в живых, но я еще не чувствовал этого. Только паника и стресс. Пустота и тишина.
Пострадавшие обычно это ощущают?
— Саске-сан, нужно вызвать скорую… Ваша нога…
— Делай что хочешь.
Мне действительно было все равно.
***
Меня снова положили в больницу, но уже не на неделю, а на пару дней, как я понял, чтобы отвлечься от произошедшего нападения, ну и подлечить ногу. Пару раз приходил психолог, разговаривая со мной и пытаясь помочь с советом. Однако я не из тех людей, что послушают кого-то другого.
Через пару дней в гости пришел капитан Хатаке. Я думал для того, чтобы взять мои показания, но, увы, объявил, что дело о нападении закрыто.
Мужчина, что пытался убить меня, не сдал заказчика и покончил с собой прямо в изоляторе. К сожалению, его кончина не гарантировала моей безопасности, и капитан заверил, что теперь за палатой будут наблюдать его доверенные подчиненные.
Когда меня выписали, первым делом я решил позвонить матери. Голос Микото был полон радости и беспечности, будто до этого не было всего того, из-за чего ее здоровье пошатнулось. Мама взахлеб рассказывала о том, как они с Сакурой проводят время.
Я был счастлив за них. Понимая, что они живы, здоровы, а главное в полной безопасности. Наверное, если бы Харуно не забрала у мамы телефон, я бы сбросил вызов сам.
На секунду я поймал себя на мысли, что мне больно от того, что я не могу рассказать правду о том, что случилось за это время со мной. Вместо этого, я соврал, как это делал Итачи, говоря, что у меня все хорошо и работаю не покладая рук.
Сейчас я начал понимать брата.
***
С минуту на минуту ко мне в кабинет должен зайти ОН.
Нервничал ли я? Безусловно.
Я слышу приближающиеся к кабинету шаги. Они казались такими громкими, будто в кабинете не стоял гул от вечно жужжащей оргтехники.
Я вслушиваюсь.
Гость на мгновение замирает, словно не решаясь открыть дверь, но следом ручка опускается вниз, и в дверном проеме показывается до боли знакомое лицо. Я узнаю эти неизменившиеся родные черты лица, почти такие же, как у меня.
Уставшие глаза выдают тревожность моего гостя, хоть он и старается казаться невозмутимым.
— Здравствуйте, меня зовут Тэссен Казуки*. — Усевшись в кресло напротив, представился гость, протягивая руку для рукопожатия.
