Утром я проснулась одна, закутанная в женский утепленный плащ по самые уши. Кайроса рядом не было, как и Ларисы с Айденом, которого я не видела со вчерашнего дня. По краю поляны все еще стелился контур. Почему-то вспомнилось, что вчера за всеми этими дрязгами я забыла предупредить мужчину об особенностях данного заклятия. Не потому ли его сейчас нет? В этом была только моя вина. Сегодня, успокоившись и переосмыслив свое вчерашнее поведение, я не понимала, что на меня нашло. Да, устала. От всего: от сложной жизни, от приключений и нервотрепки, от незнакомой живности и отсутствия облегчающей жизнь техники, от незнакомой еды, когда хочется обычной шоколадки с грецкими орешками. Но все это не давало мне права срываться на мужчине и вести себя так вызывающе хамски. Для себя я уже решила, что стоит извиниться перед отступником, как только тот вернется. В конце концов, все это время он старался только для нашего блага.
Я успела позавтракать остатками вчерашней каши, а мужчина все еще не вернулся. Тревога начала бить по нервам. А вдруг что-то произошло и ему нужна помощь? Конечно, там, где не справился лорд командующий отступников, мало чем может помочь ведьма-недоучка. Но чем боги не шутят?
Здраво рассудив, что привязанные лошади и наше имущество никуда из-под защитного купола не денутся, я отправилась на поиски отступника. О Ларисе я почему-то не переживала, где-то в подсознании крепилась ниточка, связывающая нас, и я знал – с ней все в порядке. Она либо улетела на охоту, либо отсутствует еще по каким-то причинам.
Лес приятно радовал утренней прохладой, пением незнакомых птиц и разнообразием красок. Здесь природа сохранилась в первозданном виде. Можно ли увидеть такую красоту у нас на Земле? Деревья-исполины, цветущие кусты, солнечные лучи, играющие в капельках росы… Невероятное, завораживающее зрелище. Я не заметила, как успела добрести до озера. Вокруг стелился утренний туман, камыши медленно покачивались от ветерка, а я зачарованно рассматривала мощное мужское тело, вынырнувшее из воды.
Кайрос стоял ко мне спиной обнаженный, по пояс в воде. Капли медленно стекали по его телу, приковывая к нему мой взгляд. В горле встал ком. Я не знала, куда деть себя и руки, нервно теребившие пуговицу на рубахе. Мне бы уйти, пока меня не заметили, но ноги будто приросли к земле. Высокий, мощный, гибкий. Совершенный. Нельзя быть таким идеальным! Мне никогда не нравились хлюпкие мальчики, думающие о своем внешнем виде двадцать четыре на семь, или мужчины-переростки, у которых в голове один протеин и тренажеры. Я слишком привередлива, слишком требовательна к мужчинам. Но Кайрос каким-то образом вместил в себе все те внешние черты, которые мне так нравились. И я поняла что значит “потерять голову “. Ведь сейчас вместо того чтобы уйти, стояла и постыдно пялилась, пожирая мужское тело голодным взглядом.
Отступник, как будто почувствовав на себя мой взор, обернулся. Я испуганно вздрогнула. Наваждение пропало. Та магия, которая успела окутать меня, развеялась, и на ее место пришел стыд. Я развернулась и быстрым шагом покинула берег озера, прижимая ладони к горящим от смущения щекам. О боги, стояла и пялилась, как какая-то девка легкого поведения! Что он теперь подумает? Успел ли он меня заметить? Конечно, успел! Он ведь не слепой. И я не слепая. Боги, а какой там пресс! Дура! О чем я только думаю?
Я влетела на поляну со скоростью реактивной ракеты, на ходу развеивая охранное заклятие. Магический контур мигнул пару раз, признавая во мне хозяйку, и пропал.
– От кого бежим?
Лариса не могла не заметить моего состояния. Как не могла упустить возможности сунуть свой любопытный клюв в чужую жизнь, едва прилетев и заметив неладное.
– Ты где была? – вместо ответа поинтересовалась я, кутаясь в плащ, который ночью служил мне одеялом.
– Охотилась, – спокойно ответила птица, придвигаясь поближе и подставляя голову мне под руку.
Она всегда так делает, когда ей хочется ласки, а мне некуда деть руки. Наш й своеобразный ритуал, который успокаивает обеих. И сейчас я с радостью принялась перебирать черные перья, чтобы заглушить стыд. Как теперь вести себя с Каем? Сделать вид, что ничего не произошло? Лучший вариант, но согласится ли Кайрос вести себя так же? Ладно, где наша не пропадала, будем импровизировать и действовать в зависимости от ситуации.
***
Мужчина присоединился к нам минут через десять, может, чуть больше, уже одетый. Кое-где еще виднелись капельки воды, а волосы были мокрыми, но о недавней ситуации напоминало только это. Сам он вел себя так, будто ничего и не произошло. И я успокоила себя мыслью, что успела сбежать раньше, чем меня заметили.
– Завтракаем и в путь, – отдал короткий приказ отступник.
– Мы уже. Там твоя порция, – кивнула я на котелок. – Твоя и Айдена. Я не знала, вернулся ли он, но на всякий случай… – пожала плечами, не желая договаривать.
Отступник не рассказал вчера, что произошло между ними, а противный кот не вышел ни к ужину, ни к завтраку, что наводило на определенные мысли. К примеру, а не отправили ли его обратно в Форт? Я не чувствовала себя виноватой. Ведь это я чуть не попрощалась с жизнью. Но, как и вчера, мне не хотелось становиться между отступником и его альшаином.
– Он вернется сегодня ближе к вечеру. Я отправил его с поручением в Форт Земли.
– Форт Земли? – переспросила. Признаться, я не задумывалась, есть ли еще форты и какие. Но логично было бы предположить, что если есть отступники разных стихий, то есть и разные форты.
– Что ты вообще знаешь об отступниках? – улыбнулся Кайрос, зачерпывая ложкой кашу.
– Мало. По сути, ничего не знаю.
Та информация, которой со мной поделились в Академии, не считалась. Теперь я ей не доверяла. Да и вообще всему, что мне говорили.
– Всего четыре форта, – начал пояснять Кай, – на каждую из стихий, соответственно. Форт Огня, где мы с тобой встретились. Форт Воды, Земли и Воздуха. Каждым управляет лорд командующий, как я. Все мы входим в Командор – своеобразный Совет отступников. Раз в сезон мы собираемся в одном из замков для принятия важных решений и обсуждения текущих проблем.
– А кто стоит над вами?
– Только проклятый бог, – усмехнулся Кай. – Мы сами себе короли, сами себе императоры. Но и у нас есть свой Кодекс и свои правила. Свои темницы, наказания и свой суд. Мы что-то вроде автономных государств в одной империи. Вроде вместе, но каждый принимает решения за себя.
– Неужели вы не конфликтуете? – нахмурилась я. – А еще непонятно, где в таком случае живут метаморфы?
– Разве что с водными, – усмехнулся отступник, поглаживая короткий ежик волос. – Уж слишком мы разные. Метаморфы… Их слишком мало. Они не являются отступниками в прямом смысле этого слова. Они не пользуются Чистой магией – не могут. Но есть те, кто пришел к нам по доброй воле, устав от тирании империи. Ты знаешь, на метаморфов ставят ограничители еще во время учебы. Они находятся на жестком контроле у дознавателей и боятся лишний раз применить собственную силу. Мы не ставим рамок, поэтому некоторые из них и переходят на нашу сторону. Конечно, такие преследуются законом, как и мы. Если нас вычисляют по эманациям чистой магии, то их по отсутствию ограничителя.
– Это дико, – покачала головой Лариса, влезая в наш разговор, – нельзя запрещать саму суть.
– Потому многие из них и становятся безумцами, запечатывая в себе способности. Это все страх, Лариса.
– Я не слышала о таком. Ты первый, кто рассказывает мне о каких-то ограничителях и безумных метаморфах, – потрясенно выдохнула я.
– Конечно, ведь они не хотят сеять панику. А для таких метаморфов есть специальные заведения, куда их сразу же упекают на века.
– Они?
– Империя. Император, его сынок и верные псы-дознаватели, – последние слова Кайрос буквально выплюнул, настолько его переполняла ненависть к представителям правоохранительных органов.
– Но почему молчат другие? Почему не подняли бунт?
– Подняли. Мы. Нас окрестили преступниками, и теперь нам всем грозит смертельная казнь. Наш бог проклят, а за нашу силу убивают. Другие боятся, или им так комфортно. Простые люди живут простой жизнью, Летта. Они далеки от магии, от проблем метаморфов и от разрывов реальности. Им важен урожай и хлеб на столе. Чтобы корова принесла достаточно молока, а дети не болели. Многие живут одним днем. Другие же набивают карманы деньгами и сидят на своих золотых кучах, теша самолюбие.
