- Слушай, я неплохо справлялся до того, как ты вступила в наш полк, чтобы мучить меня, - заявляет он, и она усмехается.

- Просто продолжай убеждать себя в этом, Малдер. Увидимся за ужином? – И, помахав ему на прощание, покидает палатку. Малдер вновь подходит к своей новой койке и со стоном плюхается на растянутую вощеную парусину.

Во что он ввязывается?

Комментарий к Глава 3

(1) - «Рейнджеры Мосби» или «Рейдеры Мосби» - 43-й батальон 1-го Вирджинского кавалерийского полка под предводительством Джона Синглтона Мосби, известного также как «Серый Призрак» (англ. Gray Ghost). Это было партизанское соединение, которому удавалось совершать стремительные рейды по тылам противника и безнаказанными уходить от преследования, растворяясь среди местного населения.

========== Глава 4 ==========

***

Сентябрь 1863 года

В окрестностях Фредериксберга, Вирджиния

Когда на смену августу приходит сентябрь, ночи и утра становятся прохладными, хотя после полудня все еще относительно тепло. Их дни строго распланированы в ожидании того, что командиры одной из сторон предпримут какие-либо шаги, и предсказуемость этого расписания помогает скоротать время лучше, чем если бы им приходилось просто сидеть, ничего не делая, от рассвета до заката.

Утро солдаты обычно начинают с завтрака, съедая столько, сколько в состоянии принять их желудки, и это количество еды варьируется день ото дня в зависимости от того, насколько старый бекон им достается и сколько долгоносиков они найдут в хлебе. Однажды за таким завтраком рядовой Йоргенсен делится со Скалли и Малдером одним трюком, которому он научился во время дежурства у кордона с солдатами из другого полка. Он бросает свой кусок галеты в чашку с кофе и ждет, пока он развалился на части, после чего вылавливает его, обжигая пальцы в процессе. Долгоносики вываливаются из распавшихся кусочков хлеба, которые размякли достаточно, чтобы их можно было легко разжевать. Затем он вынимает жуков из кофе и выпивает его.

В первый раз, наблюдая за манипуляциями Йоргенсена, Малдер воздерживается от повторения, хотя Скалли проделывает то же самое без колебания. Однако после недели на кишащем жуками хлебе он сдается и тоже пробует этот способ его очистки. К своему облегчению, он осознает, что Йоргенсен и Скалли правы: жуки не влияют на вкус кофе, хотя даже если и влияют, в этой концентрированной горькой жидкости этого совсем не чувствуется.

- Думаю, это расплата, - как-то замечает Йоргенсен, вылавливая обломок галеты из кофе.

- За что? – уточняет Скалли.

- За то, что я постоянно жаловался на стряпню жены, - отзывается тот. – Я бы не слишком удивился, если бы выяснилось, что она кому-нибудь заплатила, чтобы самый наводненный жуками хлеб посылали именно мне.

Малдер и Скалли смеются.

- Так это все твоя вина, значит, - замечает Малдер. – Мне следует назначить тебя готовить для всего полка до конца войны. Может, когда ты вернешься домой к жене, то по-новому взглянешь на процесс приготовления пищи.

На поле на краю лагеря мужчины из другого полка выбирают стороны для игры в бейсбол. Малдер с тоской наблюдает за ними, и, перехватив его взгляд, Йоргенсен ухмыляется.

- Надо бы нам свою игру организовать, - замечает он.

- У нас скоро строевая, - возражает Малдер.

- Тогда потом? – спрашивает Йоргенсен. – Или полковники слишком высоко вознеслись, чтобы играть в грязи с нами, простыми смертными?

Малдер невольно смеется.

- Я бы тебя сделал, Йоргенсен, - отвечает он.

- Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, - возражает тот. – В Гарварде что, учат игре в бейсбол, профессор?

- Полковник Профессор для вас, рядовой, - снисходительно заявляет Малдер. Йоргенсен издает смешок и поворачивается к Скалли.

- А что насчет тебя? – спрашивает он, и та пожимает плечами.

- Я никогда не играл в бейсбол, - отвечает она, отчего у Йоргенсена челюсть отвисает.

- Никогда? Даже в детстве? – уточняет он, и Скалли качает головой. – А что ж ты тогда делал, когда заканчивал с работой по дому?

- Читал в основном, - пожав плечами, отвечает Скалли. Йоргенсен выглядит откровенно шокированным услышанным.

- Что ж за детство у тебя такое было? – вопрошает он.

- То, по окончании которого я стал самым образованным человеком в истории нашей семьи, - бросив на него сердитый взгляд, отвечает Скалли, однако на Йоргенсена это заявление явно не производит впечатления. Выпив остатки своего кофе, он встает и, с отвращением тряся головой, уходит прочь. Малдер поворачивается к Скалли.

- Ты никогда не играла в бейсбол? – спрашивает он. – Правда?

Она и его награждает сердитым взглядом, после чего осматривается, чтобы убедиться, что поблизости никого нет.

- А в Калпепере или Фредериксберге было много девчонок, которые играли в бейсбол, Малдер? – голосом чуть громче шепота спрашивает она.

- Таких вообще не было, - признает Малдер столь же тихо. – Но ты не похожа на девчонок, с которыми я рос, Скалли. – Она прищуривается. – Это задумывалось как комплимент, Скалли, клянусь.– Она все еще выглядит не до конца убежденной, но потом вздыхает и делает глубокий глоток кофе.

- Я бы хотела поиграть, - продолжает она. – Я однажды попыталась, но мой брат Билл не позволил мне присоединиться к нему и его друзьям, хотя второй брат, Чарли, был за. Я обратилась за помощью к маме, но она, разумеется, встала на сторону Билла.

- А что насчет твоего отца? – спрашивает Малдер.

- Он был в море, - отвечает Скалли. – Как и большую часть моего детства.

Какое-то время они сидят в тишине, заканчивая завтрак и наблюдая за тем, как ранние пташки на поле начинают игру. Малдеру на ум приходит одна мысль, постепенно обретая форму, и он медленно расплывается в улыбке.

- Как насчет того, чтобы научиться играть, Скалли? – спрашивает он, надеясь, что голос не выдает его воодушевления. Скалли вопросительно выгибает бровь.

- Ты собираешься учить меня игре в бейсбол? – уточняет она.

- Ну, кое-каким элементам, - поясняет Малдер. – Я видел, как ты бросаешь камни, так что мне не нужно учить тебя подавать. И я видел, как ты ловишь свой ежедневный рацион галет, когда квартирмейстеру лень заниматься раздачей в очереди, и он просто разбрасывает его, так что это тоже не проблема. Значит… единственное, что тебе остается выучить – это как правильно махать битой.

Скалли хмурится.

- А я и не знала, что есть какой-то неправильный способ махания деревянной палкой, - замечает она, и Малдер изображает обиду.

- Скалли, ты даже себе не представляешь, какой это сложный процесс, - заверяет он ее. – Тут важна надлежащая форма, надлежащий выбор времени, завершение удара… в этом кроется гораздо больше, чем просто «махание деревянной палкой», как ты уничижительно выразилась.

- Так ты хочешь научить меня тому, как правильно махать битой? – спрашивает она.

- Верно, - отвечает Малдер. Скалли обдумывает его предложение, ополаскивая пустую чашку водой из фляжки.

- Ладно, - соглашается она, - но сейчас я не могу: я назначена в караул на берегу до самого ужина.

- Ничего страшного, - заверяет ее Малдер. – В любом случае, лучше подождать до темноты. – Скалли недоумевающе хмурится. – Ты поймешь, когда увидишь, обещаю.

Теперь, когда у него есть планы на вечер, день кажется Малдеру просто бесконечным. Он чувствует легкий укол вины из-за своего замысла, но убеждает себя, что все совершенно невинно. Он будет учить Скалли отбивать мяч битой так, как отец мог бы учить своего сына.

Ну… возможно, и не совсем так же.

Полк занимается строевой, затем прерывается в середине дня из-за жары (которая, впрочем, уже не такая удушающая, все-таки осень на дворе) и потом снова продолжает. На закате Малдер отдает приказ разойтись и видит, как дневные караульные, а вместе с ними и Скалли, возвращаются в лагерь. Вытаскивая остатки своего дневного рациона, она собирается приготовить бекон на одном из костров, а Малдер тем временем отправляется на поиски солдата из бывшей еще два месяца назад его роты, заканчивающего свой ужин у другого костра.