Тогда Эрни только плечами пожал. Ему было все равно, совершенство они или нет. Но в злосчастный день рухнувших надежд он впервые взглянул на огромные, заполненные амниотической жидкостью резервуары, где сквозь особой прочности стекло проступали очертания человеческих фигур. Всего этих емкостей было пять. Трое мужчин и две женщины. Эрни уставился на дозревающие органические заготовки. Они уже полностью сформировались. Даже ногти на ногах приобрели законченность. Эрни перемещался от одной емкости к другой. Два нейротехника снимали показания с приборов. Они не обратили на слесаря никакого внимания. На него никогда не обращали внимания. Он, будто подземный гном, вылезал из своей тесной норы, исполнял грязную работу и вновь исчезал. Все внимание этих людей было обращено к обнаженным великолепным телам в стеклянных пузырях.
Женщины — блондинка и брюнетка. Брюнетка более миниатюрная, тонкая, с небольшой грудью. Видимо, для любителей такого спортивного типа. Глаза были открыты, карие, равнодушные. Блондинка более пышная, с бюстом не менее пятого размера, роскошными бедрами и тонкой талией. Глаза голубые. Ноги у обеих, что называется, «от ушей». Таких красоток Эрни видел только в дорогих журналах, на обложках. Но там, он знал, были живые люди, над которыми поработали парикмахеры и визажисты. А этим двум никакие визажисты не нужны. И тренер с массажистом. И пластический хирург. Такие женщины всегда будут смотреть на Эрни именно так, как сейчас, сквозь, будто он прозрачный… Совершенство, мать их…
Но если вид двух идеальных женщин вызвал у Эрни тоску, то вид трех великолепных половозрелых самцов поверг Эрни в бездну отчаяния. Он почувствовал себя уничтоженным, раздавленным, насекомым, которое только что растерли каблуком. Эти трое тоже были различной масти. Один — русоволосый, у корней волосы более темные, а по мере длины — более светлые, будто выгоревшие. Глаза фиолетовые, устремлены прямо на Эрни, чуть насмешливые, пронзительные. Фигура стройная, сухощавая, в сплетении выверенных мышц. Идеальное сочетание развернутых плеч и узких крепких бедер. Длинные ноги. Второй — рыжий. Волосы длинные, яркие будто факел, красиво шевелятся в циркулирующих потоках жидкости. Глаза широко распахнуты, голубые и такие же насмешливые. Кожа светлая, как у всех рыжих, тонкая, но под ней снова безупречный рисунок мышц. И та же скульптурная пропорциональность сложения. Третий, разумеется, брюнет. Копна иссиня-черных волос будто грозовое облако. Кожа красивого золотистого оттенка, будто парень успел поваляться на пляже. Этакий демонический красавец. И взгляд синих глаз откровенно презрительный.
Эрни вдруг увидел себя рядом с этой троицей, себя, ничтожного, сутулого, с тонкими дряблыми руками и ногами, с глазами — невыразительными, почти бесцветными, с редкими ресницами, ничтожного, по мужски несостоятельного. Неудачник! Жалкий неудачник! Никто! Импотент!
С трудом переставляя ноги, Эрни спустился по служебной лестнице в свою каморку. Там мерцали зелеными сенсорами и стрелками контрольные панели. Реакторы, компрессоры, нагреватели, охладители, насосы, вентиляторы. Все в полном порядке. А если он сейчас перекроет доступ охладителя к реактору? Или перекинет фазу с верхнего освещения на лифтовую шахту? Что тогда?
«– У нас на связи директор филиала Константин Хронис. — Камера переехала на седовласого плотного мужчину в идеальном, с иголочки, сером костюме, но такого багроволицего, будто он лично тушил пожар. — Константин, как вы прокомментируете ситуацию?
— Это не «активная гражданская позиция», а банальное варварство! — в сердцах бросил тот. — В Средние века такие же идиоты сжигали печатные станки, не понимая, что борются не с дьяволом, а с прогрессом!»
«Что ж», подумала женщина с короткими пепельными волосами, просматривая запись на одном из своих рабочих терминалов, «судьба и Корделия Трастамара, кажется, заодно».
========== Глава 2. Show must go on ==========
Найджел Бозгурд, не афишируемый владелец «DEX-company», возвышался по ту сторону необъятного стола, подобно рифу, взрезавшему гребнем морскую гладь. Константин Хронис, тучный багроволицый мужчина, пребывавший по другую сторону офисной принадлежности, чувствовал себя утлым потрепанным суденышком, которому этот риф вот-вот вспорет брюхо. Руль сломан. Грот-мачта треснула. Корабль несет прямо на этот подводный зуб. Будто пасть разверзлась, и невидимое чудовище медленно втягивает в оголодавшую утробу беспомощное искалеченное плавсредство.
Нет, большой босс не кричал, не бил кулачищем в сверкающую столешницу, не изрыгал проклятья, не угрожал. Он смотрел. Смотрел и молчал. Не двигался, не произносил ни слова. Только единожды потянулся за гильотинированной сигарой. Но так ее и не зажег. Держал в полусогнутых пальцах. А директор одного из крупнейших инкубационных центров, принадлежащих корпорации, сам мужчина далеко не мелкий, чувствовал, как с каждой секундой этой затянувшейся паузы, этого громыхающего вербального пробела уменьшается в размерах, сдувается, как подбитый из рогатки воздушный шар. Душа этого прежде внушительного и самоуверенного господина сочилась через поры, висела каплями на висках и стекала между лопаток.
Бозгурд наконец шевельнулся. Щелкнул дорогой зажигалкой в форме старинного пистолета и поднес сигару ко рту.
— Так что же там все-таки произошло?
Бозгурд произнес это ровно, без малейших признаков ярости или недовольства. Его слова напоминали круглые гладкие булыжники, которые, чиркнув друг о друга, скатывались в мешок. А мешок этот уже лежал у ног Хрониса, любезно расстеленный, с расправленной горловиной. Директору центра оставалось только шагнуть в этот мешок.
— Я… я уже говорил… я следователю объяснял… и вот ему, господину… господину Скуратову. Несчастный случай, пожар… Охладитель реактора отказал. Произошел взрыв. Выброс топлива. Наш техник, Эрни Блюм, погиб. Он как раз внизу, к реактору…
— Вот так просто взял и отказал? — выдыхая дым, вкрадчиво осведомился Бозгурд.
Он уже задавал все эти вопросы, уже звонил следователю, начальнику пожарной части и даже мэру. И все твердили в один голос о несчастном случае и спонтанном возгорании. А что такого? Бывает. Все рано или поздно ломается. Самая надежная проверенная техника. Амортизация, износ несущих частей. Даже понятие такое есть — усталость металла, когда несокрушимая с виду конструкция разлетается, как карточный домик.
Была, правда, еще одна версия, более притягательная для журналистов — теракт. Якобы группа антидексистов, подкупив одного из охранников центра, проникла на территорию, распылила через вентиляционную систему легко воспламеняющуюся порошкообразную смесь, которая осела на все досягаемые для сквозняка предметы, а затем, через ту же вентиляцию, запустила крошечный дрон — «зажигалку».
Эта версия косвенно подтверждалась гибелью охранника. Его нашли в одном из цехов, когда пожар был ликвидирован. Спрашивается, что он делал так далеко от своего рабочего места, контрольно-пропускного пункта, где обязан был находиться согласно штатному расписанию? Любезно провожал своих нанимателей к месту их будущего преступления? А те, разумеется, поспешили избавиться от свидетеля, когда он завершил свое иудино дело. Пресса тут же разнесла эту версию по всем новостным каналам. Ее пересказывали с воодушевлением, с восторгом, с надуманными подробностями. За исключением — да кто бы сомневался! — непрошибаемого «GalaxiZwei».
Эти как обычно остались верны своей холодноватой отстраненной манере. Изложили факты, взяли короткое интервью у пожарных, назвали количество пострадавших, озвучили предполагаемую сумму ущерба. От версий корректно воздержались. Завершили репортаж нейтральным — ведется следствие.
Бозгурд не верил в антидексистов. Да, есть такая секта фанатиков-дикарей, объявивших себя защитниками человечества от наступающего киберапокалипсиса. Временами устраивают демонстрации, орут в микрофоны, размахивают лозунгами. Однажды устроили публичную утилизацию какого-то старого переломанного киборга. Кричали о грядущем восстании машин. Идиоты! Но этих крикунов всего горстка. К тому же все состоят на учете в галаполиции.
