– Что?

– Я тебе предлагал её отодрать. Ты ведь сам отказался.

– Я тебе сейчас! – угрожающе подскочил я, но вновь сел. – С ума сошёл? Я не собираюсь прикасаться к этой ванильной курице!

– Ванильной? – прищурился Макс.

Он шлёпнулся на диван, вытянув ноги, подставив руку под голову.

– Ага, она читает эти ванильные романы, – кривлюсь я. – Мало того, что деревенский наивняк, так ещё и ванильная.

– Да, брат, совсем как…

– Даже не произноси её имя! – рычу я, перебивая его.

– Да я и не собирался! Да и не была Соня наивной. Она прекрасно соображала, когда…

– Макс! Я уже тысячу раз говорил, чтобы ты забыл это имя! Она уехала и слава богу!

– Можно подумать, что Глеб забыл её…

– Пофиг, веришь, нет? – Я сжал сиденье, затем встал, подошёл к бару, чтобы облить внезапно пересохшее горло. – Я даже думать о ней не хочу. Она может делать, что хочет. Главное – не попадаться мне на глаза.

Я оступился один раз, реально подумав, что есть в этом мире хорошие девушки, которые могут честно любить одного… Но нет! Соня не была такой. Не знаю, что творилось у неё в голове, а про сердце я вообще молчу. Я никогда не смогу её понять.

– Но ведь Глеб – твой брат…

– Вот пусть он с ней и разбирается! У меня сейчас есть свои проблемы! Не могу спокойно спать, когда знаю, что на первом этаже живет эта…

– Так вот, что тебя бесит? Тебе кажется, что она похожа на Соню?

Я молчу, лишь сильнее сжимаю челюсть.

– Да ладно?

Я опираюсь на стойку. Голубые глаза, такие кристально чистые, что на какую-то секунду я подумал, что тону. Мне недоставало кислорода, я потянулся к ней в надежде, что именно это невинное личико поможет мне вдохнуть.

Я ударяю кулаком по барной стойке. Я ведь не собрался её поцеловать? Нет ведь? Я вскидываю руку, зарываюсь пальцами в волосы, зачёсывая их вбок. Чёрт знает, что такое!

– Мне нужно, чтобы она уехала, – устало выдыхаю я, садясь на барный стул, ставя локти на стойку.

– Можно просто подождать, пока отчислят половину нерадивых студентов.

– Нет, – качаю головой, – это слишком долго.

– Значит, давай продолжим?

– Опят этот цирк?

– Давай последний прикол, а?

– Какой? – напрягаюсь я, распознав в его голосе идиотские нотки. Обычно идеи, которые он высказывает таким голос, не приводят ни к чему хорошему. – Что ты задумал?

– Давай подкинем ей мышь в постель?

Что?

– Что? – Я чуть не свалился со стула. А, нет, я ошибся. Это были не те нотки. Эти называются «мастер-слабоумных-идей». – Макс, какого хрена? Это что, квест какой-то?

– Сам-то что-то ничего до сих пор не сделал! – обижено вскинулся он.

Вообще-то сделал. И никакого результата, кроме травмированных коленок, не последовало.

– Макс, хватит этих твоих идей. Тут надо что-то другое придумать. Ясно ведь, что она просто продолжит молчать и терпеть – слишком твердолобая. А то превратил мою квартиру в такой же балаган, как и свой подвал.

Макс делает вид, что не слышит камень в свой огород.

– Ок, Яр. Только давай эту последнюю идею воплотим? Всегда мечтал это сделать. А ты поржёшь. Уверен, она будет верещать, как поросёнок. Уи-и-и-и-и! Хрю-хрю!

Я закатил глаза, но не смог сдержать улыбку.

– Достаточно и того, что ты сейчас это продемонстрировал.

– Так мы договорились?

– Вези уже свою мышь, гений.

На дворе шесть утра. Чувствую себя вором в своей собственной квартире – чёрт знает, что такое. Я открываю дверь, стараясь не создать даже малейшего шума. В правой руке шавошкается маленький мышонок – такой мягкий. Ну, Лётчик, если это не прокатит, ты – труп. И это живое существо поселится в твоем подвале.

Я смотрю на спящую девушку. Она свернулась калачиком, накрывшись одеялом чуть ли не с головой. Холодно, что ли?

Рядом с ней ещё один роман Джейн Остен – «Разум и чувства». О, Боже!

Я аккуратно опускаю мышонка на её блондинистую голову, прижатую к подранным коленям. Невольно хмурюсь, вспоминая, как она заработала болячки. Сама виновата! Нефиг было селиться в чужой квартире.

Я окидываю комнату взглядом. А она ничего не изменила. Всё так и лежит на своих местах, только на столе примостился её ноутбук. У этой девушке что, нет никаких девичьих штучек, которые они обычно раскидывают около себя? Я смотрю вверх и тут же вздрагиваю. Страх-то какой! Лётчик, твою мать!

Ася что-то пробормотала, когда мышонок зашевелился. Я тут же стартанул из комнаты. Закрыл дверь и прислонился к ней ухом, чтобы услышать её реакцию.

– Что ты здесь делаешь?

Да блин! Вот надо было Лёхе именно сейчас вылезти из своей комнаты!

– Ничего, – выпрямляюсь.

– Да? А я так не думаю, – говорит Лёха, почёсывая голову. – Ты не можешь просто так стоять возле комнаты Аси.

– Это моя комната, – тут же вскидываюсь я.

– Да, – соглашается он, – но сейчас там живет Ася. Так что будь добр, уйди от двери девушки.

– Ты меня сейчас маньяком назвал? – щурюсь я. – Да нужна она мне сто лет в обед!

– Кто тебя знает…

Лёха не успевает договорить. Дверь щёлкает, и из неё показывается голова деревенщины – взлохмаченная и нечёсаная.

– Доброе утро, – хрипло произносит она.

Что это? Где крик? Или визг? Она не увидела? Мышь сбежала?

– Тут такое дело… – замялась Ася. – Я проснулась, и тут он…

– Кто? – насторожился Лёха. – Что ты сделал?

– Да ничего я не делал! – скрещиваю руки, защищаясь.

Ася несмело выходит. Я невольно окидываю её взглядом. А она не такая плоская, как мне показалось вначале. У неё красивые ноги… стоп! О чём это я думаю?

– Вот, – говорит она, вытягивая руки вперёд. Ася раскрывает ладошки, показывая пушистое создание, дёргающее усиками. – Это хомячок.

Хомя… что?

Какой ещё хомячок?

Лётчик купил хомяка вместо мыши? Макс, твою мать, вот ты идиот!

POV Ася

Какая прелесть!

Я глазам своим не поверила, когда увидела это чудо, запутавшееся в моих волосах. Он так мило кряхтел, пытаясь выбраться. Маленький, кругленький, но уж больно худенький. Я даже сразу не поняла, кто это.

Сперва я решила, что это бесхвостая декоративная мышь. Такая была у моей двоюродной сестры Катьки. Но, приглядевшись, поняла, что это хомячок. Об этом явно говорило наличие защечного мешочка. Я знаю об этом не понаслышке. У меня одно время жили хомячки, пока мама не решила, что от них слишком много грязи и вони.

Я аккуратно взяла грызуна в руки. Он сжался от страха – бедненький. Я провела указательным пальцем по его белоснежной шёрстке – очень красивый представитель грызунов. Уверена, он будет ещё милее, когда набьёт свои щёчки орешками.

Только вот, как он сюда попал? Шансов, что кто-то в этой квартире держит хомячка, нет. И не мог ведь он прибежать сюда из другой квартиры?

Я вылезла из-под одеяла, чтобы сесть в кровати. А, может, это очередная подстава от Яра? Но зачем ему подкидывать мне хомячка? Он скорее похож на подарок.

За дверью слышится какой-то шорох, затем появляются голоса Яра и Лёши. Они о чём-то спорят. Я тихо, словно они могут меня услышать, подхожу к двери, чтобы выглянуть в прихожую. Должна же я показать им нового жильца.

На мне бриджи и футболка – ничего вызывающего, но Яр бросает на меня странный взгляд, от которого я сжимаюсь под стать грызуну в моей руке.

Я вытягиваю руку, раскрываю ладонь, чтобы они могли увидеть это пушистое чудо.

– Хомяк? – скривился Яр, словно у него зубы свело.

– Да, – киваю я, – хомячок, правда, не знаю, какого пола.

Я, не отрываясь, наблюдаю за реакцией Яра. А она у него очень смешная. Его зрачки расширились, он вытаращился на грызуна, словно на динозавра. Я даже усомнилась в том, что это он его подбросил. За такое хорошо сыгранное удивление ему бы Оскар вручить. Я провела большим пальцем по шёрстке, наблюдая, как Яр следит за моим пальцем, затем поднимает голову к моему лицу.