***

Утро, как всегда, наступило слишком быстро.

Капитан Америка в очередной раз доказал, что он среди них самый модифицированный и улучшенный, встав раньше всех и, памятуя о своей исключительной безрукости на кухне, после пробежки заскочил в ближайшую кофейню за кофе и круассанами.

Помятые и сонные Рамлоу с Барнсом с благодарностью приняли дары и засели на кухне восстанавливаться после бурной ночи, пока отвратительно бодрый Стив принимал душ.

Все подспудно понимали, что разговора не избежать. Хотя вроде бы ночь все расставила по своим местам.

— Брок, — первым грудью на амбразуру кинулся, разумеется, Роджерс, — твоя реабилитация практически закончена. Ты справляешься с бытом полностью самостоятельно. И, думаю, без двух не особо приспособленных к жизни… — он замялся, подбирая слово, — ископаемых ты справишься гораздо лучше. Поэтому… — бросив неуверенный взгляд на притихшего Баки, он продолжил, — если ты хочешь, чтобы мы съехали…

— Я ночью тоже стремился к одиночеству?

— Сначала нет, но в какой-то момент мне показалось… — природная честность (и дурость) Стива тут же подняла голову.

— Если бы я был против вашего присутствия в моей постели и в моей жизни, вы бы узнали об этом первыми, — отрезал Брок. — Хоть ты подтверди! — обернулся он к Джеймсу, но, увидев полнейшую неуверенность, только закатил глаза. — Идиоты.

— Знаешь, я поначалу каждый раз боялся, что ты меня выставишь. А когда впускал, боялся, что это из-за того, что я, ну, Зимний Солдат… — Баки нервно дернул плечом. — Или что ты из-за Стива…

— Как есть идиоты… — проворчал Рамлоу.

— Прости, Брок, — против медвежьих объятий и открытого взгляда голубых глаз ни за что не получилось бы устоять. — Мы исправимся. Ты только не гони нас.

— Куда же я от вас денусь, идиоты вы мои любимые… — прошептал он, наблюдая, как столетние мальчишки: один из которых национальный герой, а второй лучший киллер Гидры —смеясь и дурачась, вырывают друг у друга сковородку, все-таки решившись разнести его любимую кухню и приготовить блинчики.

По личному мнению Брока, он получил не только двух горячих любовников, но и обзавелся малолетними беспризорниками, взятыми на воспитание: местами слишком наивными, неприспособленными к жизни в современном мире, местами слишком прямолинейными (Барнс так в принципе что твой танк, да и Роджерс недалеко ушел), не умеющими отступать, местами недолюбленными, одинокими и замерзшими, теряющимися в человеческих отношениях — но все равно очень любимыми и нужными.

Пусть им придется пройти долгий путь, чтобы все трое с равной уверенностью могли назвать их жилище настоящим домом, он не собирался от них отказываться. Ни от Баки с его потерей контроля и тактильным голодом, кодами Солдата и незаживающими ранами на плече и на сердце. Ни от Стива с его принципами, вечной неспособностью остаться в стороне от любой несправедливости в мире, при этом совершенно несведущего об обычных вещах.

И уж он-то за ними присмотрит.