— Разумеется, нет. — Вздохнув, хмуро ответила мама, покорно шагая рядом со мной. — Весь в отца, раз уж решил что-то — идёшь до конца.

— А отец недавно сравнил меня с прадедом… — заметил я.

Я пошел к арке, дожидаться так называемой невесты. Она должна была идти по ковровой дорожке одна. Риана была прекрасна в своём средневековом платье с длинными рукавами бирюзового цвета; её белокурые волосы волнами обтекали холмики грудей, позади достигая середины спины; голову девушки венчала диадема сплетённая из нитей белого металла. Вперёд вышел отец, бросив на меня недовольный и гневный взгляд. Гости тоже заметили нарушение церемониала, поскольку я был одет в обычные тёмные брюки, рубашку и пиджак. Потихоньку нарастали недоуменные шепотки.

— Невеста добровольно пришла в наш дом. Никто не похищал и не принуждал деву к этому союзу, — начал отец, обращаясь к гостям. — согласен ли ты принять её в наш Род?

— Нет, — твёрдо ответил я, глядя в глаза красивой девушке, — поскольку дал клятву другой, — я задрал рукав, демонстрируя всем присутствующим обручальный браслет, сверкнувший в лучах осеннего солнца. — Но есть тот, кто отдал бы всё, чтобы оказаться на моём месте. И потому я хочу позвать своего названого брата. Люциан, подойди!

— Ты любишь эту деву? — я поставил недоумевающего Люциана напротив Рианы. Выражение её лица было сложно прочесть.

— Да… — прохрипел он, не отрывая взгляда от возлюбленной, отчего бледные щечки Рианы слегка зарумянились.

— Ну, а ты любишь его?

— Да… — едва слышно прошептала она, на её ресницах заблестели слёзы.

— Отец?.. ты продолжишь? Не вижу препятствий для их брака. Я не люблю её и никогда бы не смог жить с ней. Ты же знаешь, что в противном случае, всё может закончится плохо. — Проговорив это, я присоединился к гостям, спрыгнув с невысокого помоста из белоснежного мрамора, и взял с подноса кубок с глинтвейном.

Отец, бросив на меня полный ярости взгляд, всё же нашел в себе силы завершить церемонию. Молодые обменялись кольцами. Свадьбу назначили через три года. Вскоре торжественная часть завершилась. Риану куда-то увела мама, о чём-то негромко беседуя с ней.

Гости, поначалу шокированные моей выходкой, теперь поздравляли счастливого жениха.

— Грэхэм, ну ты отжег! — осуждающе воскликнул подошедший Люциан, и захватил в крепкие объятия. Впрочем, он не скрывал своей радости. — Ты даже не представляешь, как это было неожиданно!

— Ну да. Ты будто на похороны пришел такое лицо у тебя было…

— Нелегко отпускать любимую. — Пробормотал он, на миг помрачнев.

— А где Риана? Оплакивает свою судьбу?

— Твоя мама с ней была… о вот и моя любимая! — Люциан устремился к своей невесте. Глаза девушки немного покраснели.

— Ты плакала? — изумился он, заметив следы слёз на щеках Рианы.

— Это слёзы счастья. Я сначала расстроилась из-за того, что Грэхэм меня отверг на глазах у всех… Но потом поняла, что не смогла бы подарить ему счастье. Он бы никогда не полюбил меня, — проговорила Риана, заламывая руки, выговорившись, она прижалась к жениху, — я такая дура… как я могла этого не понимать? И все это время отталкивала мужчину, которого даровала мне судьба. — Она подняла мокрое от слёз личико, Люциан запечатлел на её губах полный нежности поцелуй.

Я потихоньку удалился, чтобы не мешать молодым. Весь вечер Люциан с Рианой не отходили друг до друга, словно только сейчас по-настоящему осознали свою любовь. Счастливая и смеющаяся Риана нравилась мне куда больше мстительной стервы. Может, в этой церемонии и в самом деле что-то есть, она раскрыла им глаза, позволив заглянуть в самые сокровенные уголки души. Желание обладать порой сложно отличить от настоящего чувства.

Родители проводили всех гостей. Жениху с невестой предстояло к утру быть в школе. За весь вечер отец ко мне ни разу не подошел, не заговорил. И когда они пошли провожать меня в школу, он ни слова не проронил. Мне не хотелось оставаться ночевать в этом доме. Мама пыталась смягчить напряжение между нами. Я считал что прав, он же считал, что я опозорил семью… Со временем он примет моё решение. Если нет, что ж, это уже ничего не изменит.

Камин выплюнул мою личность в кабинет Снегга.

— Как всё прошло? — поинтересовался он, приподняв брови, вставая с кресла.

— Ну… помолвку с Рианой я расторг, порадовал так называемый высший свет скандальчиком. Отец зол на меня как… демон. Зато Люциан теперь счастлив…

— Понятно… — проворчал Снегг, выпроваживая меня за дверь, — что вполне в твоём духе, Грэхэм. Доброй ночи.

Спальня старосты радовала своим комфортом, тем более я здесь полноправный хозяин. Никто не таскает у меня конфеты со стола, не будит по утрам. Приняв душ, я разлёгся на широкой кровати, все еще пребывая под впечатлением от церемонии обручения. Не оставляло ощущение правильности произошедшего. Вот бы Дейзи была бы сейчас здесь. Я мечтательно улыбнулся, лежа на спине. Предаваясь отвлеченным мыслям, я невольно вспомнил другую церемонию, менее помпезную и многолюдную, но не менее значимую.

В один из солнечных летних дней, я перенесся к дому Дейзи. Подворотня, куда я трансгрессировал, оказалась ожидаемо замусоренной.

Дверь уютного коттеджа мне открыла миловидная миссис Ковальски.

— Грэхэм! Какая неожиданность. Проходи, Дейзи сейчас у себя наверху, — проговорила приветливая женщина. — Ты не голоден? Сегодня у нас утка по-пекински.

— Спасибо, я не хочу есть. — Ответил я с вежливой улыбкой, и поднялся по деревянной лестнице наверх. Перила и почти всю мебель мистер Ковальски сделал своими руками, после того как ушел в отставку. Дейзи стояла на пороге, когда я потянул дверь на себя, так что она упала прямо ко мне в объятия.

— Грэхэм! — обрадовалась она, прижавшись ко мне всем телом и обнимая за шею.

— Сюрприз, — усмехнулся я, подхватил её на руки, внёс обратно в комнату и усадил себе на колени.

— Почему не предупредил, что приедешь?

— Помнишь ту книгу, что мы нашли зимой среди вещей твоей бабушки? — выпалил я, пока запал не иссяк. Я думал об этом с тех самых пор, как вернулся в Хогвартс после новогодних каникул. Сегодня именно тот самый благоприятный день для обручения.

— Конечно, только я почти ничего не поняла… Хорошо, что ты смог перевести текст.

— Ты согласна? — волнуясь, спросил я. — Учти, Узы можно разрушить лишь по-настоящему разлюбив.

— А я думала, ты никогда не спросишь… — насмешливо фыркнула Дейзи, — конечно! Я тебе это сто раз говорила и не устану повторять — я хочу провести с тобой всю жизнь! И это не просто прихоть влюблённой девочки!

— Тогда идём…

— Сейчас?

— Да, нужно успеть пока солнце в зените… У тебя еще есть время передумать.

— Пошли! — решительно произнесла Дейзи, спрыгнув с моих колен. — Чего ждешь?

— Ребята, вы уже уходите? — окликнула нас миссис Ковальски из гостиной.

— Да мам, погуляем немного. — Почти не соврала Дейзи, обуваясь в прихожей.

— Возвращайтесь не позже десяти.

— Хорошо, я приведу её вовремя, — кивнул я.

Озираясь по сторонам, я затащил её в тупичок за домом, откуда мы перенеслись в лес.

— Где это мы? И как ты узнал куда трансгрессировать?

— По снимку изображения из книги нашел это место в самом сердце Англии. — Усмехнувшись, ответил я. — Когда-то сюда приходили друиды, говорить с лесом.

Мы стояли перед многовековым кряжистым ясенем. Он был похож на богатыря, который присел ненадолго отдохнуть, поставив на землю свою палицу, да так и застыл, и оброс за века листвой. Солнечные лучи проникая сквозь густую крону, освещал поляну под могучим лесным великаном причудливым золотисто-зелёным сиянием. Воздух был напоен свежестью, здесь ощущалась невероятная легкость, зарождалось странное светлое чувство, поднимаясь откуда-то из глубин родовой памяти. Я всем своим существом ощущал, что назначенное время на подходе.