— Ну, хорошо, пошли… ох как счастлива была бы моя хозяйка, кабы у нее такая, хорошая как ты служила…

— Какая вежливая… домовушка. — Отмер Сириус, вернувшись к поглощению еды.

— Их с младых ногтей учат уважать старость, — хмыкнул я. — Старики передают свои знания молодым, обучают, а затем со спокойной душой отходят в мир иной. Мы не вмешиваемся в их внутренние дела, главное, что они убирают и готовят вовремя и тщательно.

— И сколько у вас всего домовиков живёт? Неужели у тебя настолько богатый Род?

— Без понятия, из всех я хорошо знаю только Селену и Валенсиса. Маме служит одна домовушка, эльф постарше общается только с отцом. Он просто ярый… хм, шовинист, домовик старой закалки. Женщине своё место и всё такое в том же духе. — Я усмехнулся, вспомнив Ромутуса. — Как рассказывал отец, Селена из десятого поколения домовиков, вроде она самая младшенькая, лет сорок всего.

— Понятно… — протянул Сириус задумчиво.

— Я читал как-то в одной книге, что благостояние эльфов-домовиков является индикатором силы Рода, чем сильнее Род, тем более продолжительная жизнь у домовиков и хороший приплод. Это что-то вроде некоего магического симбиоза. Если домовики благоденствуют, значит и у хозяев всё хорошо и наследники у них рождаются крепкие, здоровые.

— Похоже, у моей семьи всё очень плохо… Маменька любила только Регулуса — моего младшего брата, а меня ненавидела. Я сбежал из дома, едва мне исполнилось шестнадцать. После смерти брата, мать… впала в отчаяние и слегка повредилась головой. Я с детства ненавидел этот дом. - Вздохнул он, мрачно усмехнувшись. - Ладно, давай спать… уже поздно. Ты чего это делаешь? — Вопросил изумленный Сириус, заметив, что я собираю грязные тарелки и несу их в раковину.

— Посуду мыть собираюсь, не видишь? — фыркнул я в ответ, включая воду. Как оказалось, домовики уже успели отладить и включить котёл в подвале. После того как протекла ржавчина, я принялся полоскать в тёплой воде посуду и приборы.

— Так пусть домовики и убирают. Я пошел спать.

— Спокойной ночи. — Ответил я, протирая чистую тарелку полотенцем, ворча себе под нос, не хуже Кикимера и поминая нехорошим словом всяких ленивых волшебников. Домовики заняты уборкой дома… Пару тарелок не так уж и сложно помыть.

В спальне царил удивительный порядок. Паутины на стенах и в углах больше нет, постель заправлена чистым бельём. Нырнув под одеяло, я обнаружил, что матрас заботливо прогрели.

К утру трое домовиков вычистили весь дом, избавив его от паразитов и изгнав нечисть из тёмных углов. Помня наказ не трогать ничего подозрительного, они терпеливо дождались нашего пробуждения. Кикимер подал нам на завтрак яичницу с беконом, Валенсис сварил кофе именно так как я люблю — с щепоткой соли и корицей.

— Господин Грэхэм, мы обнаружили странный медальон, когда помогали Кикимеру убираться в его спальном месте, — проговорил Валенсис. — Селена окружила предмет защитными заклинаниями, но будет лучше, если вы посмотрите.

— Хорошо, Валенсис… — кивнул я, наслаждаясь тёрпким напитком.

— Грэхэм, я, кажется, где-то позабыл твою пачку сигарет… точнее её у меня конфисковали целители. — Начал издалека Сириус.

— Только на кухне не дыми, — попросил я, вытащив из кармана початую пачку.

— Пойду на чердак, — улыбнувшись, ответил Сириус, ловко сцапав сигареты. — После перекура посмотрим, что там за дрянь они нашли.

— Пожар там не устрой! — крикнул я вслед мужчине.

— Хорошо, мамочка!..

— Он невыносим, — закатив глаза к потолку, пожаловался я домовикам.

Селену мы нашли в гостиной, она медитировала над красивым золотым медальоном, украшенным изумрудами старинной огранки. Открыв глаза, она поднялась на ноги и поклонилась мне.

— От него исходит магия, страшная, злая магия, — сказала она, опасливо покосившись на безобидную вещицу, лежащую на чистом персидском ковре.

— Будет лучше спрятать его куда-нибудь… — проговорил я, чувствуя тёмные эманации.

— Дом сказал, что создаст тайник, я уберу его туда. — Кивнула Селена и с хлопком исчезла, левитируя на расстоянии от себя зловещий медальон.

— Так, что там дальше? Надеюсь, домовики оставили нам работу?

— Нужно провести ритуал прощания с предками Кикимера.

— Грэхэм, а ты уверен что ему это надо?

— Предлагаешь просто сжечь эти шедевры таксидермиста?

— Ай, ладно, пошли снимать со стен эту жуть. — Махнул рукой Сириус.

Однако сделать это оказалось не так-то просто.

— Похоже, матушка прибила эти щиты к стене заклятием вечного приклеивания. — Прокряхтел Сириус, стоя на другой стремянке с натугой, пытаясь снять с петли жуткое чучело головы домовика.

Я поднатужился, чувствуя, как на спине заныли мышцы от напряжения.

— Фух, никак, а головы она тоже приклеила?

— Пробуем, — кивнул мне Сириус и ухватился за уши домовика, с треском чучело отделилось от щита, к которому было прибито и полетело на пол.

Постепенно мы освободили весь коридор от голов. Помещение тут же приобрело более ухоженный вид. А на щиты можно повесить что-нибудь другое… например, старинное оружие. На заднем дворе полыхал яркий костёр, алые искры, вздымаясь ввысь в темнеющее летнее небо, словно уносили неупокоенные души домовиков в их рай. Рядом с нами стояли домовики, с необъяснимым выражением в больших глазах они втроём смотрели на бушующий огонь. Мы с Сириусом вернулись в дом в полном молчании, домовики куда-то трансгрессировали, когда от погребального костра остались лишь угли.

Внезапно раздался стук в дверь, мы с Блэком недоумённо переглянулись, он достал палочку из заднего кармана брюк и спустился вниз.

— Гарри?! — воскликнули мы одновремнно, обнаружив на пороге дома взъерошенного подростка, клетка с совой стояла у его ног.

— Ты писал, что я могу приехать, когда захочу, — проговорил Гарри на одном дыхании, обращаясь к крестному.

— Ну ладно проходи, давай чемодан. Как раз недавно очистили комнату Регулуса, поживёшь там.

— Спасибо, Сириус.

Мы сидели на кухне, дожидаясь Гарри, на плите грелся ужин. Спустившись вниз, Гарри набросился на еду с аппетитом волчонка.

— Тебя что, опять голодом морили? — поинтересовался я.

— Неа, — с набитым ртом ответил Гарри и потянулся к стакану с компотом.

Дождавшись, когда ребёнок наестся, мы решили расспросить его о причинах приезда.

— Ну, крестник, что стряслось, что ты сбежал из дома тёти и дяди, даже не предупредив меня о своём приезде?

— Раздул тётушку Мардж, — виновато проговорил Гарри, обращаясь к столешнице. — Это сестра дяди Вернона. Она приехала погостить к нам.

— Мдаа… — протянул я, не зная как реагировать и строго посмотрел на готового заржать Сириуса. Тот тут же сделал крайне серьёзное лицо.

— И как же это произошло? — спросил Сириус.

— Я не виноват! Она оскорбила мою маму и плохо говорила о папе! Я разозлился, ну и вот… Мне прислали письмо из Министерства, теперь меня точно исключат из Хогвартса. — Сказал Гарри, сдерживая слёзы отчаяния.

— Гарри… ты этого не знаешь наверняка, — Сириус, сев рядом с крестником, обнял его за плечи, неумело утешая. — Давай, ложись спать. Утро вечера мудренее.

К нашему всеобщему удивлению мы застали Кикимера на кухне, который суетился, расставляя тарелки на столе. Оказывается, он и завтрак нам приготовил.

— Селена и Валенсис отбыли в ваш дом, юный Грэхэм, — поклонившись, произнёс домовик, — не беспокойтесь, я приготовил всё, как вы любите. О, у нас гость, поставлю еще приборы. — Произнёс он, накрывая стол на троих. — Юноша любит яичницу глазунью или болтунью?

— Глазунью, если можно. — Скромно ответил Гарри, садясь за стол.

— Кикимер, ты здоров? — изумлённо поинтересовался Сириус, отпив из чашечки ароматный кофе, перед Гарри поставили запотевший кувшин тыквенного сока и стакан.