Грязно-серый день плавно сменялся тёмно-синей морозной ночью. Это заставило встряхнуться и сбросить остатки оцепенения. Такие ночи всегда задевают что-то в памяти, вытаскивая, казалось бы, уже похороненные воспоминания. Единственное, что ещё не стало серым, и выглядит так же ярко, как и в детстве, когда не было ни вопросов, ни дилемм.

Облачившись в старую отцовскую куртку, которую отец подарил Тарасову и заткнув уши наушниками, Дима выбирался на улицу.

Сегодня шторм обещают. – пробормотал Тарасов, глядя на пустое небо. До ларька оставалось немного, и пока Тарасов шёл, успел замёрзнуть. Поэтому поспешил укрыться от холодного ветра под навесом гастронома. Замёрзнув окончательно, Тарасов спрятал руки в карманы, укрылся и закрыл глаза.

…

Кем я раньше был?

Мечты, надежды, цели. Я знал, что однажды стану мастером спорта по баскетболу. Я надеялся, и готовился к этому.

Я успевал во всём, умел отжиматься, подтягиваться, делать броски сверху и даже бросать с мёртвой точки, как это называется в баскетболе.

Стоит ли говорить о том, что желание так и не сбылось?

А потом не сбылось и желание стать кем-то нужным обществу.

Обществу оказались бесполезны таланты, музыканты и кто-либо ещё, неспособный порвать глотку ближнему за длинный рубль.

Звук пролетевшего на огромной скорости мотоцикла прервал все мысли Тарасова. Утихший было ветер снова вцепился в куртку, продувая её насквозь. Поправив воротник, Дима продолжил свой путь.

Все куда-то неслись, куда-то спешили. Но разве им есть куда спешить? Плевать! Люди этого и заслуживают.

– Слышь, пёс?

Тарасов обернулся. Позади него стоял типичный представитель русского быдла, стоявший возле мусорного бака. Тёплая ветровка с нашивкой на левой руке «Stone Island», камуфляжные штаны и не менее вызывающие кроссовки.

– Чего тебе? – неуверенно спросил Тарасов.

Модник вытащил руку из кармана и сбросил на пол пустую жестяную банку. – Эй, парень, ты чего здесь мусоришь? А ну-ка поднял быстро.

Тарасов скрипнул зубами, сделал шаг и положил банку в урну.

– Добился своего?

Модник усмехнулся. – Не делай так больше, хорошо?

– Да ну тебя! – заскулил Тарасов, ускорив шаг к пункту назначения, оставив быдло-куна в одиночестве.

Тарасов вышел в небольшой дворик. В нём веяло типичным советским стилем еще больше – чахлая и желтая, но все же трава, голые и сухие, но все же деревья. В бетонных джунглях русских мегаполисов такие дворики – непозволительная роскошь. Да и кому они там нужны?

Вдруг одна из дверей отворилась, и оттуда выглянул парень.

– Эй, ты! Быстрее сюда! – крикнул парень. Димка послушал зов и юркнул внутрь.

Тарасов оказался в обветшалом помещении, в совершенно пустом, без мебели и без полок.

– Что стряслось? – недоумённо спросил Тарасов. У Димона заиграл инстинкт самосохранения, который нужно было чем-то подавить.

– Ты чего гуляешь по этому переулку в столь поздний час? Тебе жить надоело?

– В смысле? Я всегда здесь хожу за сигаретами, о чём может быть речь?

Из улицы послышались крики. Парень тихо вздохнул. – Ну вот, они и до нас добрались… Ой, как не вовремя.

Оба задумчиво посмотрели в окно. Из-за угла выбежала толпа забивных во главе уже знакомого Тарасову быдло-куна, который заставил его положить банку в мусорный бак.

– Твою… – прошипел Тарасов.

– Эй, открывайте двери! К вам гости пришли! – крикнул один из них и принялся силой долбить в дверь.

Парень рванул ко второй двери, подзывая Тарасова за собой.

– Беги на крышу, срочно! – крикнул паренёк, подталкивая Тарасова к двери в глубине комнаты. – По лестнице, на крышу, пошёл!

– Стой, объясни…

– Хватит болтать! На крышу, быстро!

Тарасова буквально выставили за дверь, которая тут же щелкнула замком. Не долго думая, Тарасов мигом рванул наверх по лестнице.

Чердак был открыть, и Димка быстро вылез на крышу через небольшое окошечко. Уже протискивая туда вторую ногу, он услышал сзади топот и скрип прогибающихся досок. Тарасов, не оглядываясь, побежал. Вслед ему понеслись грозные выкрики.

Послышались выстрелы. – Откуда у них блядь оружия?! – закричал Тарасов, ускользая от каждой пули.

Тарасов бежал, перемахивая через трубы и уступы, бежал иногда по самому краю, и куски черепицы бесшумно летели вниз, за мостовую.

Снизу во всю орали гопники, желающие прихлопнуть Тарасову в любую секунду.

Кровь стучала в висках, адреналин гулял по венам, мышцы налились силой. Тарасов словно проснулся от спячки. Он бежал. Вокруг свистели пули, кроша черепицу и расщепляя доски. Но ему было легко. Тело вспомнило недавние рефлексы, вспомнило пьянящее ощущение опасности, ощущение хождения по лезвию бритвы. Димка усмехнулся, пролезая в какое-то окошко.

Пролетая через множество ненужного мусора, Тарасов снова оказался на крыше, на пороге вниз.

На той стороне улицы на крыше виднелась большая дыра, указывающая прямиком в бездну. Тарасов судорожно обернулся – сзади него бежало двое парней с битами. Перекрестившись и надеясь на всевышнего, прыгнул вниз.

Мне крышка… – успел подумать Димон, перед тем, как упасть прямо в бездну. Последнее, что он успел увидеть перед тем, как потерять сознание – огромный кусок дерева обвалился прямо на него.

Какое счастье жить вот так, не считая часов, не ища забвения в сне, не боясь никуда опоздать, а спокойно ждать восхода солнца, наслаждаться мыслью, что впереди ещё бесконечно много времени, что можно ни о чём не тревожиться.

Тарасов проснулся, но открывать глаза ему не хотелось. Странно, неужели ещё не приехали? Димон решил, что просыпаться ещё рановато. Но чей-то настойчивый гул рядом не давал ему покоя. Сначала Тарасов подумал, что это черти, которые ждут не дождутся, когда уже смогут им полакомится прямо из горящего котла, но прислушавшись понял, что это были вовсе не черти… А кто тогда? Инопланетяне?!

Дима открыл глаза и слегка удивился. Он находился в вагоне поезда, который вёз его куда-то вдаль. Осматривая купе поезда, Тарасов начал чувствовать невыносимую духоту. Как будто градусов тридцать… Неплохо здесь обогреватели работают.

Димино удивление возросло ещё больше, когда тот повернулся к окну. Цветущие деревья, щебечущие птицы, зеленеющая трава… Ну дела.

Значит, дело не в обогреве поезда, это на улице так жарко. Но разве в ноябре может быть такая жара? И точно ли Тарасов у себя в городе? Казалось, что он вроде недавно скользил по крышам, убегая от местных забивных.

Поднявшись с пассажирского сидения, Димка почувствовал скованность в суставах, будто тот проспал в сидячем положении несколько дней напролёт. Осмотрев все пассажирские места, стало понятно, что теперь Димону даже не у кого спросить обратной дороги.

Тарасов хрустнул шейными позвонками и задумался. Стоп, есть же водитель! Дима стал бегать по вагонам в поисках машиниста, но никого не нашёл. Найдя железную дверь, Тарасов открыл её и окончательно убедился – машиниста нет. На обед ушёл, наверное. Ладно, подождём.

Сев на место водителя и закинув ногу на ногу, Димон принялся ждать. Его внимание привлёк календарный лист. На нём были по порядку перечёркнуты дни до тридцать первого числа. Год, месяц… Всё перечёркнуто.

В голове у Тарасова промелькнула мысль о скачке времени на несколько месяцев назад, но здравый смысл подсказывал ему, что нет повода для паники. В конце концов, спросит у машиниста лично, что тут происходит. Время не могло изменится, такого не бывает.

***

В поезде было так жарко, что Диму хватило на пять минут. Было настолько душно, что если он не выйдет, то зажарится прямо на месте.