− Мы подумаем, − кивнул Грин.

Обедал лейтенант Николаев Николай Николаевич всегда дома. Зарплата участкового инспектора не позволяла принимать пищу в местах общественного питания, а взяток он не брал. Холостяцкий обед состоял не только из пельменей, но и из супа, приготовленного собственноручно долгим вечером. Часть зарплаты он переводил маме и сестренке. Папа умер рано, и ему пришлось сразу после института искать работу со служебным жильем.

Работать участковым ему нравилось, общение с людьми доставляло удовольствие.

Поставив чистую тарелку на сушилку, он оделся, медленно спустился по лестничным маршам и вышел во двор. То, что он увидел во дворе, враз заставило его приступить к исполнению служебных обязанностей.

− Вы что делаете, гражданин? – закричал он. – Немедленно прекратите вырывать сумку. Оставайтесь на месте.

Бабуля, у которой молодой мужчина вырывал сумку, отпустила ее и повернулась на крик.

− Не кричи, милок. Свисток, главное, не доставай, это мой внучек, − она выставила вперед руку, как бы останавливая бегущего к ней участкового.

− Внучек, − недоверчиво произнес сквозь сбившееся дыхание Николаев. – А чего сумку тянул?

− Не разрешает мне сумку нести, а у самого радикулит разыгрался. Из поликлиники идет.

− Так давайте я помогу донести, − участковый протянул руку к сумке.

− Ничего, милок, ничего. Она не тяжелая. Разберемся, − бабуля закивала. – Иди с миром. Разберемся. Спасибо.

− Пожалуйста, − Николай пожал плечами и быстрым шагом направился к отделению полиции.

В отделении его поджидал, сидя в коридоре на подоконнике, Вадим, однокурсник по школе полиции, которую Николай окончил после института.

С Вадимом они подружились в школе и устроились работать в одно отделение полиции.

− Привет, − Вадим соскочил с подоконника. – Как дела?

− Так себе, − махнул рукой Николай. – Начальство давит с фальшивомонетчиками. Если не найдем в ближайшее время, начальнику по шапке, а он нам.

− И у меня такая же ситуация, − удивился Вадим. – Я также ловлю фальшивомонетчиков. И даже дольше, чем ты. Чего это ты так убиваешься из-за этого?

− Не знаю за что, но ко мне цепляется заместитель по либеральной части. Вчера он предупредил, что я лично отвечу в случае неудачи.

− Как за что? А ты не знаешь? – Вадим искренне негодовал. – А кто с ним не соглашается? Поправляет? Зачем ты его поправил, когда он сказал, что демократия зародилась с образованием Соединенных Штатов Америки? Кто тебя просил говорить про Новгородское вече и древнюю Грецию?

− Я думал, он объяснит логически свои мысли, − Николай недоуменно пожал плечами. – А он только наорал на меня и посоветовал засунуть язык в микроволновку.

− Хорошо. С этим ясно. Как тебя угораздило опоздать к нему на совещание?

− Во дворе двадцать седьмого дома с машины ветерана либеральной партии сняли боковое зеркало, − Николай завертел головой слева направо. – Правое, точно правое. А я прямиком через двор иду, он увидел − и ко мне. Куда мне деться? Не повезло. А майор сразу орать.

− Беда с тобой, – Вадим поднес указательный палец к лицу Николая. − Следи за базаром. − Николаев вдруг перешел на шепот: − Вон он идет. Не оглядывайся.

К ним приближался в идеально подогнанной по фигуре форме майор чуть выше среднего роста.

− Всё болтаете, − майор перевел бегающий взгляд с одного на другого. – Вам, Николаев, три дня на обнаружение фальшивомонетчиков. Не найдете − напишу рапорт о вас на увольнение.

− За что? – вмешался Вадим.

− Вам также не поздоровится, − майор взглянул на дорогие наручные часы. – Впрочем, пора на совещание. Не задерживайтесь.

Как только в стране появился лозунг «Догоним и перегоним американскую демократию», начальник отделения полиции получил приказ сверху вынести из кабинета длинный стол для совещаний и на освободившемся месте расставить стулья кругом. Так и проводили совещания. Секретарь расставляла нужное количество стульев. Когда стулья оказывались заняты, начальник открывал совещание. Так было и сегодня.

− Итак, все приглашенные на это закрытое совещание на месте. Расскажу вкратце о существующей проблеме, − начальник наклонил голову, закрыл глаза, а левой рукой почесал переносицу крупного носа. – В правительстве. Я повторяю. В правительстве обеспокоены фальшивомонетчиками, действующими в нашем районе. Возможен подрыв финансовой системы США. А это государство, на которое мы равняемся в своем развитии, с которого берем пример. Учимся, как они насаждают свою демократию в развивающихся странах. Возможно, когда-нибудь и мы достигнем того уровня развития и сможем… – он остановился на полуслове. – Но, впрочем, я отвлекся.

Начальник поднял голову и, медленно переводя взгляд с одного на другого подчиненного, продолжил:

− Это наше последнее миролюбивое совещание, на следующем я начну раздавать приказы об увольнении. Михаил Борисович, доложи всё по порядку с самого начала. Попробую разобраться вместе с вами, ничего без меня не можете.

Михаил Борисович раскрыл папку и заговорил:

− Я, начальник оперативного отдела, не сплю ночами, как и весь отдел. Мы занимаемся этим делом с утра и до позднего вечера, − начальник отдела перевел взгляд на заместителя начальника отделения полиции по либеральной части, и тот качнул головой. − А участковый инспектор Николай Николаевич Николаев самоустранился. Занимается непонятно чем, только не фальшивомонетчиками.

− Я опрашиваю жильцов в тех домах, которые вы мне указываете в должностной записке, − на лице Николая появилась обида. Он не ожидал от начальника отдела обвинений в нетрудолюбии.

− Выходит, не у тех спрашиваете, − начальник отдела вновь взглянул на заместителя по либеральной части. – Или не о том, что нужно.

− Время. Время. Начинайте уже, − оборвал его начальник отделения.

− Итак, − продолжил начальник отдела. – Три недели назад с приходом весны массово один за другим уволились все дворники со стажем из района участкового Николаева. Инженер управляющей компании пояснил: как правило, заявляют две причины. Либо «еду домой с семьей землю покупать, дома баем буду». Либо «домой поеду, в кишлаке невесту покупать буду».

− Что вас в этом настораживает? – встрепенулся начальник. – Весна, землю купил, огород вскопал. Жениться в кишлаке также лучше весной, жену − сразу в поле.

− Настораживает то, что у них там всегда весна. По два урожая собирают в год. Почему сейчас?

− Возможно, в это время года цены на невест самые низкие, − начальник принялся разгибать пальцы. – Первое − после зимы невеста худая, недокормленная, слабая, потому дешевая. Сразу в поле не выгонишь, необходимо время на откорм. Второе – возможно, посевная уже закончилась, и невеста без дела будет околачиваться по двору. Вынужденный простой. Логично?

− Логично, − закивали присутствующие. – Вы, Николай Иванович, как всегда, в точку. В общем, это не наши проблемы. Пусть сами разбираются.

− Правильно. Все молодцы, − подытожил начальник. – Продолжай, Михаил Борисович.

− Проблема возникла неделю назад. В понедельник в отделение пришел дворник, обслуживающий помойку тридцать первого дома по улице Молодых Либералов, и потребовал, чтобы и в его контейнер высыпали доллары. Так как он уже купил билет на самолет. Все уже получили доллары и улетели жену покупать, и остался только он один. «Сколько еще ждать?» – задавал он вопрос. Мы его успокоили, заверили, что в течение недели вопрос будет решен.

− Доллары были на всех помойках, кроме одной, во дворе дома номер тридцать один, − начальник посмотрел на докладчика. – Я правильно сделал вывод?

− Как всегда.

− Что еще?

− Бомжи покинули наш район.

− Как. Все? – удивился начальник.

− Почти все. Остались только ленивые, − Михаил Борисович перевернул страницу. – Выехали на дачу в ближайшее Подмосковье. Они купили коттедж, у кого-то нашелся паспорт, и оформили за три дня.