Все гении нашли этот план превосходным.

— Конечно, нет сомнения, — в один голос заговорили Бессмертные, — что, действуя так, мы непременно победим врага!

Слова эти еще висели в воздухе, как со стороны моря послышался шум, гул и крики: это наступало войско Лун-вана… Из рядов его выделился всадник, который выехал вперед и крикнул:

— Мой повелитель, Лун-ван Восточного моря, пришел мстить за своих сыновей. Он вызывает злодея Люй Дун-биня на смертный бой!

Едва Хань Чжун-ли успел приказать Дун-биню и Сян-цзы наступать слева, Те-гуаю и Го-цзю — справа, а сам обещал закрывать тыл вместе с Го-лао, в руках у которого развевался флаг, как вдруг Цай-хэ и Сянь-гу, бывшие впереди, увидели перед собой столб пыли… Это с шумом и криком несся на них сам Лун-ван.

— Бей всех, пощады никому! — кричал князь-дракон.

— Поднимайте флаг! — скомандовал Чжун-ли, и знамя высоко взвилось в руках Го-лао.

— Вперед, друзья! — крикнул Чжун-ли. — Дружный натиск со всех сторон — и никому пощады!

С этими словами он сам бросился на врага.

Закипела жестокая сеча. Меч Чжун-ли быстро сверкал в воздухе, беспощадно поражая врагов, и ни один взмах его не был напрасным. Скоро около Чжуна лежала целая груда неприятельских тел.

Лун-ван, признав в Чжун-ли начальника гениев, с открытой грудью пошел на него. Чжун-ли хотел ударить Лун-вана мечом, но дракон был старый, опытный воин и отбил удар.

Между обоими предводителями начался жестокий поединок. Удары сыпались градом, от мечей летели искры, оба противника показывали чудеса искусства, и ни один не мог одолеть другого… Пятнадцать раз сходились противники — и безрезультатно: сильны были борцы и слишком хорошо умели владеть оружием.

Войска Лун-вана, уверенные в победе своего князя, окружили единоборцев и не принимали участия в борьбе, хотя в нескольких шагах далее шла ожесточенная сеча морских сил с остальными Бессмертными.

Наконец, Лун-ван стал ослабевать и не так уже решительно защищался, а нападения Чжун-ли становились все яростнее. Тогда морские воины решили помочь своему князю и со всех сторон бросились на Чжун-ли. Увидев это, Го-лао махнул флагом и крикнул, чтобы на группу сражающихся слева ударили Дун-бинь и Сян-цзы, справа — Цай-хэ и Сянь-гу, а сзади — Те-гуай и Го-цзю.

Соединенные силы ба-сяней бросились прямо на тот клубок человеческих и звериных тел, в центре которого сверкал меч Чжун-ли, со страшной быстротой и силой поражая во все стороны окружающих его врагов.

Когда Лун-ван услыхал крик Го-лао, то звуки голоса старца так на него подействовали, что он потерял ясное сознание окружающей обстановки и позабыл, сколькими силами в действительности обладают гении; ему показалось, что силы противника увеличились во много раз…

В то же время войска Лун-вана, услышав этот же крик, потеряли здравый рассудок: часть их приняла свои войска за врагов и бросилась на них… Произошла жестокая битва между своими же. О Бессмертных забыли; все морские силы разделились на две части, истреблявшие одна другую с неслыханной жестокостью и ожесточением.

Видя это, Лун-ван убедился, что спасти положение невозможно: единственным исходом лично для него было бегство. Он повернул коня, бросился к берегу и нырнул в море.

— Вперед! — кричал Чжун-ли. — Вперед! Бей их до конца!

Гении со всех сторон отжимали к берегу обезумевших врагов, продолжавших сражаться между собой и, наконец, сбросили остатки их в море.

— Вань-суй (многая лета) нашему предводителю! — закричал Лань Цай-хэ. — Победа полная, — все кончено!

— Перестань, мальчик, — оборвал его Дун-бинь, — далеко еще не все кончено; это только небольшой перерыв. Победа будет только тогда, когда мы уничтожим ту среду, в которой враг может отдохнуть, сорганизоваться и пополнить свои силы, чтобы вновь напасть на нас. Нужно уничтожить море!

С этими словами он схватил свою ху-лу и опять бросил ее в море. И снова разделилась она на миллионы горлянок, извергавших пламя, и залила необозримую гладь огненной, дымящейся пеленой…

Море закипело. Тогда Чжун-ли стал махать своим веером, раздувая пламя. Пламя усилилось, и скоро загорелась сама вода. Огонь поднялся над безграничным костром, черная гарь заволокла все небо, и поднявшийся отвесно на несколько ли (полуверст) в вышину столб дыма затем круто повернул, как бы переломился под прямым углом, и горизонтально потянул на юг, постепенно спускаясь по небосклону и уходя за горизонт…

Скоро в море не оказалось ни капли воды; дно покрылось бесчисленными трупами рыб, раковин и морских животных, обнажилось; гигантские водоросли свернулись и почернели. Во многих местах дно потрескалось и начинало гореть.

Тогда Хэ Сянь-гу зачерпнула своей корзиной воды из протекавшего вблизи ручья и брызнула этой водой на ближайшую ху-лу, лежавшую на морском дне недалеко от берега. Тотчас же огонь в ху-лу потух, а за ней стали тухнуть другие ху-лу, — и скоро пожар прекратился.

Ба-сянь спустились с берега на сухое морское дно и решили преследовать бежавшего неприятеля: ведь где-нибудь, в защищенной морской котловине, в укрепленном месте или изолированном бассейне могли еще сохраниться значительные силы, и тогда положение могло бы сделаться опасным.

Преследуя врага, гении прошли невдалеке от огромной роскошной постройки, — очевидно, дворца Лун-вана. Несмотря на соблазн зайти в него, они решили не останавливаться до вечера и только на ночь вернуться во дворец.

Нигде они не только не встретили сопротивления, но даже не видели целых и здоровых обитателей моря; только изредка взор их падал если и на живого еще, то обожженного и умирающего.

Солнце перевалило за полдень, и восемь друзей решили прекратить преследование и вернуться во дворец Лун-вана на отдых.

При лучах заходящего солнца увидели они массивное сооружение с длинными аркадами, оригинальной, загнутой по углам крышей, причудливыми крытыми переходами и круглыми дверями и окнами.

Дворец оказался без обитателей. Все его залы и комнаты были наполнены такими богатствами, о которых на земле и понятия не имеют…

Впрочем, подробный осмотр дворца гении оставили до другого дня, а теперь обратили особенное внимание на кладовые, в которых хранились неисчерпаемые, казалось, запасы чрезвычайно вкусных кушаний и отличных вин, — а в винах ба-сянь толк знали! Гении устали и были голодны; поэтому, отложив поиски нефритовой дощечки до вечера, они тотчас расположились за столом в главном зале, принесли туда столько кушаний и вина, сколько могли захватить, и начался настоящий пир, во время которого было столько съедено, а главное — выпито, сколько могут съесть и выпить только Бессмертные.

Пускай они едят, пьют, шутят и забавляются песнями и импровизацией стихов… А где же Лун-ван?..

Лун-ван, захватив родных, близких и приближенных, бежал с отрядом дворцовой охраны в Южное море. В это время Ао-жэнь, Нань-хай Лун-ван — «князь-дракон Южного моря» — вышел на высокую террасу своего дворца и увидел, что на северо-востоке поднялось густое облако дыма или пыли, которое, заволакивая небо и затмевая солнце, медленно надвигалось на южные владения.

— Эй! — крикнул южный Лун-ван своим приближенным. — Смотрите туда: что это значит? Откуда могли взяться на море дым или пыль? Послать сейчас же наверх, узнать, в чем дело!

Прошло полчаса, не больше, как к владыке Южного моря явился чиновник поверхностной охраны и доложил невероятные дела: что Лун-ван Восточного моря около своего царства сражался с Восемью гениями, и что в пределах Дун-хая все охвачено пламенем…

Ао-жэнь был изумлен и встревожен.

— Вероятно, — сказал он своим сановникам, — слишком важны были причины, побудившие Дун-хай Лун-вана предпринять такую непосильную борьбу… Но почему же он не только не просит помощи, но даже ничего не сообщил мне об этом? Ведь мы, лун-ваны всех морей, всегда оказываем поддержку друг другу… Сейчас же послать нескольких толковых офицеров в Дун-хай (Восточное море), разузнать подробности того, что там происходит. А на всякий случай усилить караулы во дворце и охрану на границе! Воинам быть в боевой готовности и впредь до разрешения никуда не отлучаться из своих помещений!