Его брови сходятся вместе, а губы превращаются в тонкие линии.

— Ничего такого. Это просто секс. А сейчас мы ложимся спать. — Он отворачивается от меня на свою сторону.

— Ничего, — немного задумавшись, повторяю я. Через некоторое время спрашиваю: — Это то, чего ты хочешь?

Он смотрит на меня через плечо.

— Может быть.

— Может быть? — кривлюсь я. — И больше ничего не скажешь?

— Тебя не так легко удовлетворить, да? — говорит он.

— Нет, — отвечаю, пожимая плечами и смеясь.

— Ну, на данный момент это все, что ты от меня получишь.

— На данный момент… — говорю я. Мне это нравится.

Нравится «на данный момент» и «может быть». Они лучше, чем «нет» и «никогда».

— Сколько раз ты будешь повторять мои слова? — протягивает Томас.

Мой взгляд направлен в потолок.

— Столько, сколько нужно, чтобы понять суть.

Теперь он тоже поворачивается лицом к потолку. Как будто в этом нет ничего неловкого.

— И что это значит?

— Дело в том, что мы находимся в подвешенном состоянии, и я не знаю, что об этом думать.

— Мне нравится неопределенность, — глядя на меня, отвечает Томас с самодовольной улыбкой на лице.

— А мне нет, — говорю я, складывая руки.

Томас вздыхает и закрывает глаза.

— Давай просто отдохнем, хорошо?

— Я не устала.

— Ну, а я устал. Уже поздно, и у нас было много… физических упражнений.

Его слова заставляют меня рассмеяться. Он терпит это, лишь бы избежать данной темы, и это смешно.

— Кажется, ты становишься для меня большим, чем просто друг для секса, — выпаливаю я.

Я не хотела, слова просто слетели с губ, потому что вертелись на кончике языка уже некоторое время.

Блядь.

Теперь мне неловко.

Зачем нужно было произносить их вслух?

И таким глупым образом?

Когда Томас не отвечает, я вздыхаю с облегчением, радуясь, что он этого не услышал.

Может, уже уснул.

— Спокойной ночи, Хейли.

Блядь.

Значит, услышал.

Просто не захотел отвечать.

Мое сердце ухает вниз на новый рекордно низкий уровень, и я внезапно чувствую холод, пробирающий до костей. Отворачиваюсь от него и глубоко утыкаюсь головой в подушку, стараясь не шуметь, пока плюхаюсь в нее лицом, жалея, что вообще открыла рот. Я испортила отличный вечер. Нет, забудьте, я испортила все хорошее, что между нами было. Хватаю одеяло и натягиваю его до шеи, надеясь, что Томас скоро уснет, чтобы я могла выскользнуть и уйти, пока завтра утром не стало еще хуже.

Я не учла того, что он обернется, обхватит меня рукой за талию и притянет к себе. И я, конечно же, не ожидала, что он проведет носом по моей коже, оставит краткий поцелуй на затылке и крепко обнимает. Как сделал бы настоящий парень.

Не хватает лишь одной маленькой детали.

Он не мой парень... Но мы вернемся к этой теме позже.

По крайней мере, я уверяю себя в этом, прильнув к нему и позволив его дыханию усыпить меня. Спать рядом с ним — блаженство.

Пока он не просыпается, разрывая легкие от крика.

Глава 21

Томас

Её слёзы и поражение на лице — единственное, о чем я могу думать, когда слышу её. Она несчастна. Ей плохо. Все неправильно, в том числе и я... как и она сама.

Прежде тоже так было, только теперь хуже.

Мимо проносятся клочки воспоминаний.

Вот она кричит на меня.

Вот плачет в углу.

Вот не встает с постели до поздней ночи.

Ее заплаканное лицо и улыбка, что навсегда осталась на ее лице, когда я увидел ее под своим окном.

Такая красивая.

Такая разрушенная.

Мои легкие разрывает от шума, который я могу описать только как крик. Отчаянная попытка вдохнуть и не задохнуться от страданий.

Вот когда я просыпаюсь.

Пот скатывается по спине и лбу, я выпрыгиваю из кровати, словно за мной гонится призрак. Включаю свет и осматриваюсь. И тут замечаю девушку в постели. Хейли.

Она смотрит на меня, натянув одеяло по самые плечи, в ее глазах испуг.

— О Боже… — бормочу я. — Я сделал тебе больно?

Она качает головой.

— Ты кричал. В чем дело?

Сглатываю комок в горле.

— Ни в чем.

Разворачиваюсь и иду в гостиную, сразу проверяя, выключена ли духовка. Затем закрываю все окна и проверяю ванную, чтобы убедиться, что ни один из кранов не течет.

Оборачиваясь, встречаюсь с Хейли.

— Ты странно себя ведешь, — она складывает руки. — Скажи мне, что не так.

Просьба заставляет меня нахмуриться.

— Я в порядке, возвращайся в кровать.

Когда пытаюсь пройти мимо нее, она кладет руку на стену рядом со мной.

— Только с тобой.

— Я приду через минуту. Просто ложись спать, — говорю я, но она не слушает.

Глядя на меня, Хейли прищуривается.

— Что-то не так. Ты просыпаешься с криком и идешь проверять весь чертов дом?

Я вздыхаю.

— Ничего. Просто забудь.

Проталкиваюсь мимо нее, но она не прекращает вопросы.

— Это то, что ты сам не можешь забыть. Просто не хочешь мне говорить.

Направляюсь на кухню и беру бутылку виски из шкафчика, а затем наливаю себе столь необходимый напиток.

— Алкоголь? Среди ночи? — Она подходит ближе и вскидывает брови, пристально глядя на меня.

— Что? — говорю я, держа стакан. — Это мой дом. Я могу пить, когда захочу.

Она поднимает бутылку и хватает другой стакан.

— Хорошо. Тогда я тоже выпью.

Ставлю стакан на стол.

— Нет.

— Почему это? Ты же пьешь, — она берет стакан и подносит ко рту.

— Стой.

Она делает паузу, взглядом сверля во мне дыру.

— Если я останавливаюсь, то и ты тоже, — говорит она. — Ты сказал мне, что я должна бросить курить. Значит, ты должен бросить пить.

Хмурюсь в ответ.

— У меня нет проблем.

— Да неужели? Тогда что там делают две бутылки из-под виски и рома? — Она указывает на мусорную корзину, в которой покоится упомянутая тара.

Блядь. Её взяла.

Громко вздохнув, поворачиваюсь к раковине и рычу. Затем выливаю содержимое стакана в канализацию. Черт побери. Почему она всегда должна это делать? Почему ей всегда удается уколоть меня и задеть за саму душу?

— Что приснилось? — спрашивает она.

— А?

Внезапно Хейли оказывается позади меня и кладет руку мне на плечо.

— Тебе что-то приснилось. Кошмар, да? То, что снилось тебе много раз раньше. Вот почему ты рыскаешь здесь.

— Я не…

Девушка обнимает меня за талию и прижимается головой между моих лопаток, заставляя меня замолчать.

— Всё нормально. Я рядом.

Меня омывает внезапным порывом ужаса.

Эти слова уничтожают меня.

Буквально пробуждают желание опуститься на колени и расплакаться.

Или же пуститься в бега на миллион миль так далеко, чтобы убраться подальше от нее.

Не знаю, что именно в ней так сильно пугает меня.

Может быть, то, что она заставляет меня посмотреть на себя со стороны. Или что она дает мне то, чего у меня не было так долго, и это пугает меня до смерти.

Любовь.

Настоящую любовь.

Не только к моему члену или тому, как я трахаюсь.

Сострадание.

Становится тем, с кем можно поговорить. Тем, кто выслушает.

И это ужасает... потому что я не могу иметь подобное.

Я этого не заслуживаю.

Особенно с ней. Студенткой. Той, кого я не должен хотеть.

Но я хочу ее больше, чем для простого траха.

— Черт... — бормочу я.

— Ничего страшного, если ты не хочешь говорить. Я все равно здесь для тебя, — говорит Хейли, обнимая меня еще крепче.

Я знаю, что она делает. Именно в этом моя проблема.

Я на грани поражения, а это не должно случиться.

Продолжаю молчать… потому что это мой самый большой позор.

И это говорит о многом, учитывая, что я трахаю одну из своих учениц.