Она была там несколько раз, но дело было не в этом: там жила её старшая сестра, Венди. С детства не видевшие друг друга Райли и Венди снова стали общаться прошлой осенью, когда умер их отец. Венди, не Райли, была с папой, когда он умирал.

Мысли о Венди всколыхнули чувство вины за это, а также другие тревожные воспоминания. Папа был суров с сестрой Райли, и Венди сбежала из дому в возрасте пятнадцати лет. Райли тогда было всего пять. После смерти их отца они договорились поддерживать связь, но пока это ограничивалось общением по видеочату.

Райли знала, что должна навестить Венди, если у неё появится возможность. Но, конечно, не сразу – Мередит сказал, что Ангьер всего в часе езды от Де-Мойна и что местная полиция встретит их в аэропорту.

«Может быть, я навещу Венди на обратном пути в Квантико», – подумала она.

А пока ей нужно убить время, которое осталось до вылета самолёта ОПА.

И она хотела кое-кого повидать.

Она беспокоилась за своего старого партнёра, Билла Джеффриса. Он жил рядом с базой, но она не видела его уже несколько дней. Билл страдал от посттравматического синдрома, а Райли по собственному опыту знала, как тяжёл процесс восстановления.

Она достала мобильник и написала ему сообщение.

«Я хотела зайти на минутку. Ты дома?»

Она подождала несколько минут. Сообщение было доставлено, но всё ещё не прочитано.

Райли вздохнула. У неё нет времени ждать, пока Билл проверит сообщения. Если она хочет встретиться с ним до отъезда, надо ехать к нему прямо сейчас и надеяться, что он дома.

*

От здания ОПА до небольшой квартирки Билла в Квантико было всего несколько минут езды. Когда она припарковалась и пошла к зданию, она в который раз обратила внимание, в каком тоскливом месте он живёт.

В самом доме не было ничего необычного – обыкновенное многоквартирное здание из красного кирпича, не коммуналка и не развалина. Но Райли невольно вспомнила симпатичный дом в пригороде, в котором Билл жил до развода. В сравнении с ним в его теперешнем обиталище не было совершенно никакого шарма, кроме того, теперь он жил в полном одиночестве – не очень радостная ситуация для её лучшего друга.

Райли вошла в здание и пошла на второй этаж к квартире Билла. Она постучала в дверь и стала ждать.

Ответа не было. Она снова постучала, но никто снова ничего не ответил.

Она достала мобильник и увидела, что сообщение до сих пор не прочитано.

Её охватила тревога. Неужели с Биллом что-то случилось?

Она взялась за дверную ручку и повернула её.

К её ужасу дверь была не заперта и тут же отворилась.

Квартира Билла выглядела как после погрома. Райли на мгновение застыла в дверях, готовясь выхватить пистолет, если грабитель всё ещё здесь.

Но, приглядевшись, она расслабилась. Разбросанные всюду вещи оказались обертками еды, грязными тарелками и стаканами. Здесь был дикий бардак, но устроен он был жителем квартиры.

Она позвала Билла по имени.

Ответа не было.

Она снова окликнула его.

На этот раз в соседней комнате раздался стон.

С колотящимся в тревоге сердцем она устремилась в спальню Билла. В комнате было темно, окна занавешены. Билл лежал в постели в смятой одежде и смотрел в потолок.

– Билл, почему ты не ответил, когда я тебя звала? – нервно спросила она.

– Я отвечал, – сказал он еле слышным шёпотом. – Ты просто не слышала. Может, перестанешь уже кричать?

Райли увидела почти пустую бутылку виски, которая стояла на прикроватной тумбочке, и сразу всё поняла. Она села рядом с ним на кровать.

– У меня была тяжёлая ночь, – сказал Билл, стараясь выдавить слабую улыбку. – Ты знаешь, каково это.

– Да, мне это знакомо, – признала Райли.

В конце концов, отчаяние частенько приводило её к запоям и последующим похмельям.

Она коснулась рукой его липкого лба, представляя, как ему сейчас плохо.

– Почему ты запил? – спросила она.

Билл застонал.

– Мои мальчики, – сказал он и замолчал.

Райли уже давно не видела сыновей Билла. Кажется, им сейчас должно быть девять и одиннадцать лет.

– А что с ними? – спросила Райли.

– Они пришли ко мне вчера. Но всё прошло плохо. У меня беспорядок, я всё время злился и раздражался. Они не могли дождаться, когда смогут пойти домой. Райли, это было ужасно. Я был ужасен. Ещё одна такая встреча, и Мегги больше не позволит мне встречаться с ними. Она только ищет повод, чтобы забрать их из моей жизни раз и навсегда.

Билл издал звук, больше всего напоминающий рыдание, однако у него просто не было энергии, чтобы заплакать. Райли стала подозреваться, что он и так много плакал в одиночестве.

Билл сказал:

– Райли, если я плохой отец, то какой с меня толк? Агент из меня тоже никакой, сейчас уж точно. Что от меня осталось?

Райли почувствовала комок в горле.

– Билл, не говори так, – сказала она. – Ты отличный отец. И ты лучший агент. Может быть, не сегодня, но в любой другой день в году.

Билл озабоченно покачал головой.

– Вчера я совершенно не чувствовал себя отцом. И я всё время слышу тот выстрел. Я вспоминаю, как вбежал в то здание и увидел Люси, лежащую в крови.

Райли почувствовала дрожь в собственном теле.

Её воспоминания тоже были ещё слишком свежи.

Люси вошла в заброшенное здание, не зная об опасности, и встретила пулю снайпера. Войдя сразу после этого, Билл по ошибке выстрелил в парня, который пытался помочь ей. В тот момент, когда Райли добралась до места, Люси использовала последнюю каплю сил, оставшихся у неё, на то, чтобы застрелить убийцу.

Через несколько минут она умерла.

Это была душераздирающая сцена.

Таких ужасных ситуаций в карьере Райли ещё не было.

Она сказала:

– Я пришла туда ещё позже, чем ты.

– Да, но ты не стреляла в невинного ребёнка.

– Ты не виноват. Было темно. Ты не мог знать. Кроме того, ребёнок уже в полном порядке.

Билл покачал головой. Он поднял руку. Она сильно дрожала.

– Посмотри на меня. Разве я похож на человека, который может когда-нибудь вернуться к работе?

Райли начала злиться. Он действительно выглядел ужасно, и близко не напоминая ни храброго партнёра, которому она могла доверить собственную жизнь, ни привлекательного мужчину, к которому время от времени у неё просыпались чувства. И жалость к себе совсем ему не свойственна.

Но она строго напомнила себе:

«Я была там. Я знаю, каково это».

И когда она была такой, Билл всегда был рядом, помогая ей прийти в себя.

Иногда ему приходилось быть жестоким с ней.

Она поняла, что сейчас и ему нужна эта жестокость.

– Ты ужасно выглядишь, – сказала она. – Но своим состоянием ты обязан себе и только себе, и только ты можешь исправить это.

Билл посмотрел ей в глаза. Она почувствовала, что теперь он прислушивается к ней.

– Выпрямись, – скомандовала она. – Возьми себя в руки.

Билл с кряхтением поднялся и сел на край кровати лицом к Райли.

– Агентство определило тебе психотерапевта? – спросила она.

Билл кивнул.

– Кого? – спросила Райли.

– Это неважно, – сказал Билл.

– Это чертовски важно, – возразила Райли. – Так кто это?

Билл ничего не ответил, но Райли и без того догадалась: Биллу назначили Леонарда Ральстона, который был лучше известен общественности под именем «доктор Лео». Она пришла в ярость, но на этот раз она была зла не на Билла.

– Боже, – воскликнула она. – Они выделили тебе доктора Лео! Интересно, кто это решил? Готова поспорить, что Волдер.

– Я же сказал, это неважно.

Райли захотелось взять и встряхнуть его.

– Он шарлатан, – сказала она. – Ты знаешь это не хуже меня. Он занимается гипнозом, восстановлением памяти и прочей чепухой. Разве не помнишь, как в прошлой году он пытался убедить невинного человека, что он совершил убийство? Волдеру нравится доктор Лео тем, что он пишет книги и выступает по телевидению.