Я снова должна покончить со своим прошлым, разорвать все, что меня там держит. Но в этот раз я должна сделать это, чтобы попробовать быть счастливой.
Когда уже ближе к вечеру я остановилась перед домом Александра, таким родным и близким, который подмигивал мне голубыми ставнями окон, ноги будто приросли к земле. Разум все еще кричал мне, что я не должна ничего менять в своей жизни, но разве я не заслужила новой, обычной, счастливой жизни? Что, если я рискну? Хуже, чем было, уже не станет…
Палец, дрогнув, остановился на выпуклой кнопке звонка. С минуту он разливался в доме, и я уже было подумала о том, чтобы сбежать, и оставить все так, как того хотела Судьба. Но… Мы сами вершители наших судеб. В последний раз бросив беглый взгляд на блестящее кольцо на пальце, я отошла на шаг, когда дверь открылась.
- Кристина?
Видимо, я застала Александра за работой. Очки чуть сползли на кончик носа, домашняя рубашка, чуть взлохмаченные волосы. Он растянул губы в такой искренней улыбке, поцеловал меня теплыми губами в щеку, и сердце болезненно кувыркнулось в груди, ощутив на себе тяжесть.
- Проходи скорее, я безумно рад тебя видеть! Почему не позвонила, я бы приготовил что-нибудь вкусное!
Александр прекрасно готовит. Я опустила глаза в пол.
- Мне нужно с тобой поговорить.
- И мне, и мне! – восторженно заговорил Саша, указывая мне, чтобы я следовала за ним на кухню, - но ты все же вовремя, чайник только что вскипел. Горячий чай с лимоном, думаю, будет тем, что надо после трудового дня?
- Да, пожалуй, - я осторожно присела на краешек высокого табурета перед длинным барным столом. Александр принялся проворно заваривать чай.
- Может, что-нибудь поешь?
- Нет, спасибо.
- Знаешь, Агата уже уладила все дела на работе и выезжает в следующую среду. Она хочет помочь тебе с выбором платья и всеми этими штучками… Ты же знаешь мою сестру, - Саша обернулся через плечо, уверено накладывая две ложки сахара, как я люблю, - если кто-то где-то сказал слово «свадьба», то она уже там. А мама третий день плачет от счастья, не верит, что я все же женюсь! – Саша засмеялся, - мои родители от тебя в восторге.
- Да, я знаю, - тихо сказала я.
Я вытянула на стол руки и принялась рассматривать свои пальцы, не в силах поднять голову на Сашу. Я чувствовала себя настоящей предательницей, злые слезы стали щекотать ресницы. Саша продолжал говорить, разрезая лимон:
- Я вот что думаю. На медовый месяц махнем, может быть, в Сан-Франциско? Просто я не очень люблю, например, все эти курорты для молодоженов, где обычно только плавают и загорают на песке… Мне бы хотелось жить с тобой каждой минутой, увидеть все самое интересное! Как тебе идея? Нет, если тебе не нравится, ты скажи, поедем туда, куда ты захочешь, - Саша обернулся на меня и поймал мой тяжелый взгляд. Он осторожно положил на разделочный стол нож и недорезанный лимон, вытер руки о полотенце и полностью развернулся ко мне, - Кристина? Что-то случилось?
- Да, - я еле подняла на него глаза, как будто они были тяжелее свинца, - мне… Мне надо поговорить с тобой.
- Хочешь, можем пройти в гостиную, - Саша пожал плечами, слегка облизнул пересохшие губы, - я сейчас.
Он доделал чай, подал мне чашку. Он всегда готовил мне чай в этой чашке. Большая оранжевая чашка. Я уставилась на ее кромку, надеясь там найти ответ. Но медового цвета чай лишь источал аромат и пар, и ничего не мог мне сказать.
Я отпила пару глотков, обжигая губы. Потом отставила чашку. В горле и так горело от невысказанных слов. Я поднялась на ноги.
- Пойдем лучше в гостиную.
Саша снял очки, оставил их на кухне и последовал за мной.
Гостиная типичного творческого холостяка. Картины Мане и Дега на стенах, фотографии Неаполя, Рима, Москвы, Дюссельдорфа, сделанные самим Сашей. Красного цвета диван, кресла, разные примочки для камеры, высокий письменный стол, выход на балкон. На столике у дивана снятые часы, парфюм. Из неплотно прикрытого шкафа виднеется рукав клетчатого пиджака. Я в растерянности остановилась напротив дивана, не чувствуя в себе ни сил, ни права присесть хотя бы на край. Этот диван разбирается в большую, удобную кровать. Год назад, когда я впервые осталась у Саши дома на ночь, помню, механизм в новом, только что привезенном со склада диване заел, и мы полночи провели с инструкциями, пытаясь понять, как же он раскладывается, а в итоге заснули на полу. Слезы уже были почти на подходе.
- Кристина, что случилось? – Саша посмотрел на меня, и дотронулся мне до руки. Я подняла на него глаза. Как же много я хотела ему сказать! Но я смотрела в эти карие глаза, на эти широкие темные брови и не чувствовала ничего. Ни-че-го. Эта красивая оболочка не трогала мою душу. Я испустила такой вздох, что Саша не на шутку забеспокоился.
- Что-то случилось? Скажи мне. Что-то с мистером Хораном? Найлом? Маргаритой? Хеленой?
- Нет, - я покачала головой, опуская глаза вниз. Где-то в соседнем доме кто-то протяжно заиграл на пианино грустную мелодию, - проблема… У нас.
- У нас? – Саша притронулся к своему виску, - а что не так?
- Мы… - я глотнула не те слова, выбирая помягче, - мы снова поторопились.
- Ты… Ты про свадьбу? – тихо спросил Саша, - но мы же даже не назначили даты… Хотя, конечно, готовиться уже пора… Даже если ты не хочешь пышной церемонии…
- Я, - я осторожно освободила свою руку из пальцев Саши и как с головой в омут прыгнула, - я вообще не хочу. Я не могу.
В комнате застыло молчание. Губы Саши нервно подергивались, в их углах застыл немой вопрос. Карие глаза подернулись пеленой непонимания.
- Не хочешь?..
- Я… Мы не должны этого делать. Если сейчас случится эта свадьба… Это будет неправильно. Мы… Не должны этого делать. Мы поторопились. Я поторопилась.
- Но почему? Ведь мы уже довольно долго знаем друг друга…
- Дело не в этом, - я снова опустила глаза, но так было только тяжелее, - я не могу.
- Это из-за Эдварда? – тихо спросил Саша, - ты ведь знаешь, что я примирился с этим, и ты не должна думать, что ты обязана всю жизнь…
- Нет, - я покачала головой, - это не из-за него.
- Значит, Гарри.
Саша отошел от меня, словно ему стало неприятно находиться рядом со мной. Плечи его напряглись.
Я промолчала.
- И давно вы?
- У нас ничего нет. И не было. Но он… Он… - я не находила нужных слов, - он пробудил во мне чувства.
- А я не смог? – тихо спросил Саша. Лучше бы он кричал, повысил на меня голос, закатил истерику, но не молчаливо, раболепно это сносил!
- В этом нет твоей вины. Просто Гарри… - я нервно сглотнула противный комок в горле, - оказался тем, кто мне нужен. Тот, кто чувствует меня. Чувствует так же, как я. Прости меня.
- Да что уж… Мне не за что тебя прощать, - Саша говорил механически, как на автомате. Казалось, он мне не верит. Его глаза перебегали по моему лицу, ища ту черточку, которая укажет ему на то, что я говорю несерьезно. Я поджала губы. Принялась кусать верхнюю, пока не почувствовала во рту вкус крови, перемешанный с привкусом помады. Саша не сводил с меня взгляда.
- Ты замечательный человек, Саша, - я сделала шаг к нему, - и ты обязательно будешь счастлив. И поэтому я не имею права портить тебе жизнь. И обманывать тебя, просто находясь рядом. Я старалась быть достойной тебя, но видимо, я слишком слаба. Я не могу так. И ты заслуживаешь лучшего, чем девушку, живущую прошлым, похоронившую свою молодость и юность. Дай мне, пожалуйста, руку.
Ничего не понимая, хлопая большими глазами, Саша протянул мне такую родную и знакомую ладонь. Совсем недавно я еще любила рассматривать на ней линии и вены. Я осторожно, двумя пальцами, как самый хрупкий хрусталь, сняла с пальца обручальное кольцо и протянула Саше. Его раскрытая ладонь с маленьким, поблескивающим на ней кольцом, казалась развернутой пропастью между нами.
Дороги назад больше не было. Слезы уже серебрили ресницы, в горле что-то отчаянно скребло, душа разрывалась по швам.
