Райли поняла его чувства: с момента переезда из Лантона они почти не расставались.

А уже завтра они оба отправятся на свои новые работы.

– Может, проведём сегодняшний день как-то по-особенному?

– Отличная идея, – одобрил Райан. – Можно пойти в кино, найти отличный ресторан и…

Райли засмеялась и дёрнула его за руку, заставив встать на ноги.

– У меня есть идея получше.

Она затянула его в спальню, где они, смеясь, повалились на кровать.

Шагая от станции метро к огромному зданию имени Эдгара Гувера, Райли чувствовала, как у неё ускорилось дыхание и пульс.

«Почему я так нервничаю?» – спросила она себя. В конце концов её первая самостоятельная поездка на метро по большому городу прошла вполне успешно.

Она попыталась убедить себя, что ничего по сути не изменилось: она просто снова идёт на учёбу, точно так же как в Лантоне.

Но она не могла избавиться от благоговейного ужаса: здание, к которому она направлялась, располагалось на Пенсильвания-авеню, прямо между Белым домом и Капитолием. Они с Райаном уже проезжали мимо него на этой неделе, но до Райли как будто только сейчас дошло, что она собирается приезжать сюда на учёбу и работу ближайшие десять недель.

Казалось, это сон.

Она вошла через парадный вход и подошла к охраннику в фойе. Дежурный нашёл её имя в списке посетителей и выдал ей пропуск, объяснив, что она должна спуститься на лифте на три этажа и найти маленькую аудиторию.

Когда Райли добралась до места и вошла в класс, ей передали пакет правил, инструкций и просто информации, которую ей следовало прочесть позже. Она уселась за парту, как и двадцать остальных стажёров, которые были примерно её ровесниками. Она знала, что некоторые, как и она, недавно выпустились из колледжа, другие же ещё были студентами и к осени должны были вернуться в колледж.

Большинство стажёров были парнями, и все – хорошо одетыми. Ей вдруг стало некомфортно в своём брючном костюме, купленном в секонд-хенде Лантона. Однако это был её единственный деловой наряд, и она надеялась, что выглядит в нём достаточно официально.

Через несколько минут перед сидящими стажёрами вышел гладко выбритый мужчина среднего возраста. Он произнёс:

– Меня зовут Марион Коннор, я помощник директора и ответственный за летнюю стажировку ФБР. Вы все должны очень гордиться тем, что сидите здесь сегодня, ведь вы вошли в исключительную группу, отобранную из тысяч претендентов…

Райли тяжело сглотнула, слушая его поздравления.

Тысячи претендентов!

Как странно. Она даже не подавала заявки. Её пригласили на программу прямо из колледжа.

«Должна ли я быть здесь?» – гадала она.

Помощник директора Коннор представил стажёров молодому агенту Хоуку Гилмеру, куратору стажировки, который звонил Райли за день до этого. Гилмер скомандовал стажёрам встать и поднять правую руку, чтобы принести присягу ФБР.

Райли, запинаясь, стала повторять за ним:

– Я, Райли Суинни, торжественно клянусь, что буду поддерживать и защищать Конституцию Соединённых Штатов против всех врагов, внешних и внутренних…

Внезапно ей пришлось моргнуть, чтобы сдержать слёзы.

«Это правда, – сказала она себе. – Всё происходит на самом деле».

Она не имела ни малейшего понятия, что ждёт её впереди.

Но была уверена, что её жизнь уже не будет прежней.

*

После церемонии Хоук Гилмер повёл студентов на длинную экскурсию по зданию имени Эдгара Гувера. Райли всё больше и больше поражали размеры и сложность устройства здания, а также весь спектр деятельности, которая имела здесь место. Здесь были многочисленные спортзалы, баскетбольный корт, медицинские пункты, типография, всевозможные лаборатории и компьютерные залы, тир и даже морг с автомастерской.

От всего у неё закипела голова.

Когда экскурсия закончилась, группу отвели в кафе на восьмой этаж. Райли едва стояла на ногах, ставя еду на поднос – не от количества пройденных километров, но от всего увиденного, которое она как раз пыталась переварить.

С какими элементами этого превосходного механизма она может надеяться познакомиться за те десять недель, что проведёт здесь? Она хотела узнать как можно больше, как можно быстрей.

А ещё она хотела начать немедленно.

Неся свой поднос к столу, она чувствовала себя не в своей тарелке. Остальные стажёры, кажется, уже успели подружиться и сидели вместе, возбуждённо обсуждая события дня. Она сказала себе, что должна сесть среди своих молодых коллег, представиться и познакомиться с кем-то из них.

Но это было совсем не так легко, как казалось.

Райли всегда была белой вороной, а чтобы завести друзей и вписаться в окружение ей приходилось прилагать немало сил.

И ещё никогда она не чувствовала себя такой застенчивой, как сейчас.

Кажется ей, или некоторые стажёры действительно косятся на неё и шёпотом её обсуждают?

Она только решила, что сядет отдельно, когда услышала рядом голос:

– Ты Райли Суинни, верно?

Она обернулась и увидела парня, который привлёк её внимание ещё в аудитории и во время тура. Она не могла не заметить, что он удивительно хорош собой: немного выше её, крепкого, атлетичного телосложения, с короткими кудрявыми волосами и приятной улыбкой. Его костюм был очень дорогим на вид.

– Эм, да, – сказала Райли, внезапно смутившись ещё больше. – А ты…?

– Джон Уэлч. Рад знакомству. Я бы пожал тебе руку, но…

Он кивнул на подносы, которые они оба несли, и рассмеялся.

– Сядем вместе? – предложил он.

Райли надеялась, что не покраснела.

– Конечно, – сказала она.

Они сели друг напротив друга за свободный столик и начали есть.

– Откуда ты узнал моё имя? – поинтересовалась Райли.

Джон лукаво улыбнулся и сказал:

– Шутишь, что ли?

Райли была поражена. Она уже открыла рот, чтобы сказать, что нет, не шутит, когда Джон продолжил:

– Здесь все знают, кто ты. Твоя репутация идёт впереди тебя.

Райли обернулась на остальных студентов. И впрямь, некоторые из них всё ещё поглядывали на неё и перешёптывались.

Райли начала понимать…

Они знают о том, что произошло в Лантоне.

Но что именно они знают?

И хорошее это или нет?

Она определённо не рассчитывала на то, что у неё будет «репутация» среди стажёров. От этой мысли ей стало ещё более неловко.

– Откуда ты? – она решила сменить тему.

– Я местный, из Вашингтона, – ответил Джон. – Я стал бакалавром по криминологии этой весной.

– Какая школа? – поинтересовалась Райли.

Джон слегка покраснел.

– Эм, университет Джорджа Вашингтона.

Райли почувствовала, как расширяются её глаза от упоминания такого дорогого колледжа.

«Должно быть, он очень богат», – поняла она.

Ещё она почувствовала, что он стесняется этого.

– Ух ты, так ты изучал криминологию, – воскликнула она. – У меня всего лишь диплом психолога. Ты уже дал мне фору!

Джон рассмеялся.

– Тебе? Я так не думаю. Ты ведь единственный стажёр на программе, у кого есть реальный опыт полевой работы.

Райли была озадачена.

Полевая работа?

Она бы не назвала то, что произошло в Лантоне, «полевой работой».

Джон продолжал:

– Я имею в виду то, что ты помогла выследить и арестовать реального серийного убийцу. Не могу представить, каково это. И в этом я тебе очень завидую.

Райли нахмурилась и промолчала. Она не хотела говорить этого, но зависть была совершенно неподходящей эмоцией, которую можно было бы испытывать по отношению к тому, что ей пришлось пережить.

Что, по мнению Джона, происходило в те две ужасные недели в Лантоне? Он вообще имеет представление, каково это – найти тела двух своих лучших подруг с жестоко вспоротым горлом?

Знает он, сколько ужаса и скорби ей пришлось испытать, не говоря уже о чувстве вины?

Её до сих пор терзала мысль, что её соседка по комнате Труди была бы жива, если бы Райли лучше за ней присматривала.