Ай, ты ж ёб твою мать! Обещал же себе не ломать мозги, но всё равно гружусь всем этим.

Пока размышлял на все свои радужные и не радужные темы, зашёл в столовку, набрав на поднос по привычке гору еды и усевшись за одним из пустых столиков. Народу было немного. Но среди всех них мелькнула одна смутно знакомая макушка. Прибабахнутый дружок Максима, взяв себе более чем скромный обед, уселся по-сиротски, как и я, за пустой столик, и принялся безрадостно жевать нечто, что в нашей столовой называлось салатом. Навязчивая идея возникает сама собой.

- Здарова, братишка! – приземляюсь за стол напротив этого инопланетянина и со всей дружественностью хлопаю его по плечу. Парень, подавившись, закашлялся, едва не подскочив от неожиданно приземлившейся на его плечо чужой ладони, но я удержал, даже похлопал по спине, чтобы он откашлялся. Бля, ну я как всегда.

- Чтоб тебя Дед Мороз драл! – откашлявшись, хрипло выкрикнул парень и метнул в меня дикий взгляд. Мде. Кажись, разговора не выйдет. Но я всё равно настырно уселся напротив него.

- Это вместо приветствия? – смеюсь, стараясь разрядить обстановку и показать ему, что я тут типа с добрыми намерениями. Вот только засада, я в упор не помню, как зовут парня. «Пипец-как-люблю» попадать в такие неловкие ситуации.

- Это вместо всего, Самойлов, - он постучал кулаком по своей груди, ещё несколько раз кашлянув, а затем всецело уделил внимание Великому Мне. – Что тебе нужно? – хмурый тон не предвещал ничего хорошего.

- Я хотел извиниться. За тот раз, после вечеринки Калинина. Нагрубил и всё такое. Прошу прощения, - я протянул парню в смешной детской манере мизинец в жесте примирения.

- Ты ёбнулся, что ли, Самойлов? – помедлив несколько секунд и, словно рентгеном, взглядом окинув мою руку, парень прохрипел севшим из-за злости голосом.

- Так, блять. Короче, ближе к делу. Я даже не помню, как тебя зовут. Ты друг Максима, этого достаточно, - убрав руку от лица парня, я в нетерпении нахмурился. – Мне нужно поговорить с тобой о нём, потому что ты его друг.

- Мм… - загадочно протянул парень, окинув меня вроде бы заинтересованным взглядом, но в следующий момент его лицо стало холодным и отстранённым, он подхватил свой поднос и встал, собираясь уйти. – Ясно.

- Да стой ты, блин, - поднявшись, успеваю схватить его за ворот рубашки, искренне надеясь, что он не подумает, будто я нарываюсь на драку. – Сядь, не истери, как целка на первом свидании. Реально поговорить надо. Это ради Максима.

Услышав имя друга, парень недоверчиво косится на меня. Да, вряд ли он когда-то мог бы подумать, что я стану делать что-то «ради Максима». Поразмыслив несколько секунд, он всё же садится обратно за стол, зацепившись взглядом за мой поднос, полный всякой вкуснятины, которую могли предложить в вузовской столовке. Быстро поняв, что парня легко подкупить, щедро пододвигаю к нему весь поднос, глядя в глаза совершенно серьёзно.

- Ну, так что? Мы поговорим?

Он несколько раз перевёл взгляд с подноса на меня, а затем самым недовольным голосом сообщил:

- Меня зовут Антон, вообще-то. Поговорим. Но если ты используешь мои слова для того, чтобы унизить Макса, я тебе все кости переломаю, и твой богатый папочка тебе не поможет.

- Договорились, - забрав с подноса только стакан апельсинового сока, я задумался, о чём спросить сначала. – Расскажешь мне о нём то, чего я не знаю?

- Смотря, что именно, - Антон выбрал среди всех вкусностей какую-то булку с фруктовой начинкой, славно посыпанную сверху сахарной пудрой, и вгрызся в неё, как оголодавший зверь. Капец.

- Сначала… Он ничего не рассказывал насчёт вчерашнего вечера? Или, может, что-нибудь про сегодня. М?

Недобрым взглядом вновь прошёлся по мне этот острый на язык парень и насторожился, весь подобравшись.

- Нет. А что? Он сегодня был мрачным и ничего не говорил. А потом ты его утащил.

- Я ничего не сделал, успокойся. Надо было просто поговорить с ним кое о чём. Ты расскажешь о его семье? Почему он живёт только с сестрой? Где их родители?

- Это не то, о чём я могу рассказать. Спроси у него сам. Это слишком личное, - парень нахмурился, услышав о родителях. Что-то тут нечисто. Какая-нибудь трагичная история.

- Ладно. Тогда расскажи мне о нём самом. Что ему нравится? Как он обычно проводит время? У него есть парень? – вопросы вдруг закрутились в голове целым роем. Да, конечно, на некоторые из них я уже имел предположительные ответы, но лучше знать наверняка.

- Чёрт! Да какое тебе дело вообще? Это тебя касается в последнюю очередь.

- Ты ведь в курсе ситуации. Всё прекрасно знаешь. Мы с ним теперь по одну сторону баррикад. Мне нужно больше знать о своём новом союзнике. Или ты думаешь, парни так просто оставят его в покое? – я хохотнул невесело, столкнувшись с его настороженным взглядом. – Нет. Более того, они и на меня накинутся при удобном случае.

- И что? Разбирайся сам со своими дружками. Бывшими дружками, - слово «бывшими» он процедил с особенным упоительным шипением, явно наслаждаясь моей нынешней беспомощностью. – То, что теперь ты тоже у них в немилости, не делает вас с Максом друзьями.

- Я и не претендую на место друга. Просто они будут докапываться до нас двоих. Я знаю, что это из-за меня. И мне жаль. «Защитить» Макса будет громко сказано, но я хочу сделать что-то вроде того. Я уже сказал Соне и говорю тебе теперь: я на его стороне.

Парень, в этот момент с мрачным видом потягивающий через маленькую трубочку свой сок из коробочки, вновь поперхнулся.

- Ты сбрендил! – почти выкрикнул он, кашляя.

- Я серьёзно. Я в тот раз забрал его из дома Риты. Вы все были там. Ты знаешь, почему я это сделал.

- Нет, Самойлов, я, блять, не знаю! – он тыкнул пальцем почти что мне в нос. – Я понятия не имею, зачем! И почему он болел несколько дней у тебя дома, тоже не знаю. И почему сегодня утром ты сграбастал его, как медведь добычу, тоже. Ты не имеешь права проявлять к нему такую «заботу» после всего, что сделал. Ты третировал его три года кряду! А теперь что? Раскаялся? Не смеши меня.

Сжимая на протяжении всей его пламенной речи руки в кулаки до побеления костяшек, я понимал, что этот парень совершенно прав. Во всём. Я испоганил Максиму жизнь просто потому, что он на первом курсе не захотел со мной общаться. Просто потому, что я поддался общему мнению. Потому, что я бесхребетный ублюдок, испортивший жизнь хорошему человеку. Антон и все другие друзья Максима правы, плюя ядом в мою сторону. Но это не значит, что я оставлю Миронова одного, когда над ним нависает такая угроза. Парни без моего надзора не станут сдерживаться. Могут и сломать ему что-то, а могут и вовсе оставить калекой. Блядство.

- И твоя помощь сейчас только привлекает к Максу больше внимания! Они будут ещё больше до него докапываться, больше скалиться и кусать. Твоё присутствие рядом с ним делает только хуже! Я не понимаю, чего ты добиваешься своими «благородными» позывами его «защитить», - стукнув донышком опустевшей коробочки сока по столу, Антон откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и уставившись на меня с вызовом. Всё, конец терпению.

- Я поцеловал его.

Молчание. Недобрый взгляд постепенно перерос в удивление, глаза парня стали, как два блюдца, а рот молчаливо открылся, как у рыбы.

- Дважды.

В ответ на это он лишь провёл рукой по своим волосам, выдохнув шумно, затем шлёпнул ладонью по столу, а после засмеялся. Нервно. Как смеются психи в больницах или же люди, над которыми неудачно пошутили. Мрачно так засмеялся.

- Я, конечно, знал, что ты еблан, Самойлов, но чтобы настолько!

- Я серьёзно. Можешь у него спросить, - уставившись в глаза Антона уверенным взглядом, сцепил руки в замок, вновь стискивая и заламывая пальцы. Назад пути нет. Если это поможет мне узнать о Максиме то, что поможет его защитить, то пусть парень знает. Он всё равно никому больше не расскажет.

Помолчав несколько длинных до неприличия секунд, он выдержал мой взгляд, очевидно, прочитав в нём всё то, что я хотел выразить. Шлёпнув себя ладонью по лбу, он отвёл отчаянный взгляд в сторону.