– Даааа… – провыла я, – с полгода…

В такую дичь смогла бы поверить только самая настоящая дура, но ведь недаром говорят, что если хочешь, чтобы тебе поверили, лги самым наглым и неправдоподобным образом. Как говорится, пипл схавал.

Фишка была в том, что ещё полгода назад моё чудо меня совсем не знало. С кем он тогда упражнялся на своём сексодроме – понятия не имею. Но я решила идти ва-банк.

– А-а-а-а… – снова стала запинаться трубка, – а что сказали врачи? Он хоть помнит от кого заразился?

– Не могу и не хочу знать, – резко ответила я, – его в полицию таскали, велели указать все сексуальные контакты за целый предшествующий предполагаемому заражению год. И заставили сдать дополнительные анализы: вдруг это и не гонорея вовсе, а сифилис так мутировал или СПИД вообще…

– Ой, мамочки… – теперь пришла уже очередь блеять дамочке.

– Да Вы не волнуйтесь – он с полгодика полежит и к вам вернётся, а пока всех, кто со Стёпочкой романы крутил, будут обзванивать и по одному вызывать на обследование в диспансер.

-Я-я-я-я…я-я-я-я… с ним не спала…

– Естественно – ты с ним трахалась, голубушка, – вот и прогуляешься к врачам…

– Но я совершенно здорова!! – уже почти визжала девица на том конце провода.

– Раз здорова – пару неделек подержат, проверят и отпустят, чего переживаешь-то?

– Я его убьюююю… – зарыдала несостоявшаяся светская львица и отключилась.

Сказать, что муж хохотал – это ничего не сказать. Он всхлипывал, из его огромных василькового цвета глаз лились слёзы. Он тихо сполз по дверце стола на пол, словно растаявшее мороженое… Тело его содрогалось в конвульсиях.

Я не могла всё это видеть и слышать, и наконец-то дала волю так долго мною сдерживаемому смеху…

Прозрение.

Когда я допила свой кофе и докурила уже третью сигарету, я обнаружила себя истерически хохочущей над своей собственной фантазией…

Я словно видела себя со стороны, как видела бы соседку… Мне стало жутко. Но от осознания своей ненормальности я не перестала смеяться… Дикий хохот, овладевший мною, не хотел сжалиться, оставить меня… Я начала задыхаться… Руки, как рассерженные змеи, тянулись к моему горлу, чтобы наконец-то прекратить моё болезненное и, как мне показалось на тот момент, никчёмное существование…

Меня спас неожиданный проблеск сознания. В голове грянул чей-то мощный бас: «Заткнись!!». От нового стресса я не только замолчала. Я окаменела. Не могла двинуть ни руками, ни ногами…

Наконец я немного пришла в себя и смогла разогнуть пальцы правой руки, всё ещё державшие последний, третий окурок и опустить его в пепельницу. Медлить было уже опасно. Я взяла трубку и набрала телефон МЧС. Когда на том конце ответили, я, стараясь говорить как можно увереннее, попросила прислать за мной психиатрическую «Скорую».

Но диспетчер долго не соглашалась, ссылаясь на мой адекватный разговор. Не помогло то, что я уже со слезами в голосе описала всё свои приключения последних дней, включая только что прекратившуюся таким нетривиальным способом истерику. Чиновница от медицины, даже выслушав мою исповедь, всё ещё сомневалась. Тогда я резко изменившемся голосом, почти дискантом, лязгая челюстями, как плохо смонтированный киборг, отчеканила:

– Они приближаются! Они приближаются! Они уже рядом!

– Кто приближается? Кто рядом? – заинтересовались на посту.

– Они рядом. Они. Это – они. Они уже совсем рядом.

– Вы одна дома? – спросила меня недоверчивая дама.

– Нет, они уже рядом, – не задумываясь ни на минуту, солгала я.

– Кто-то откроет бригаде дверь, когда они к Вам приедут?

– Они открыли дверь. дверь уже открыта, – снова солгала я, но решила и впрямь её открыть на всякий случай.

– Ждите. К Вам выезжает бригада. Вы меня слышите?

– Да, мы ждём бригаду.

Я положила трубку и пошла открыть дверь заранее на тот случай, если мой разум снова решит улететь погулять…

Прибытие помощи.

В ожидании приезда «Скорой» я позвонила на работу и предупредила, что меня некоторое время там не будет. Более подробно сообщу позже, как только смогу. Отзвонилась своим, попросив их не волноваться, если в ответ на их звонки я не буду отвечать: я не знала, можно ли будет с собой пронести телефон. На всякий случай приготовила взять два. Один решила припрятать.

Наконец-то в домофон позвонили. Я подошла к двери (как я сразу-то не подумала, что ведь и дверь парадного нужно будет открыть?). Но Бог миловал – открыла. Встретила гостей в коридоре. Вошли уже немолодой врач и с ним фельдшер, по возрасту годящийся мне в сыновья.

– Нууссс, и где у нас здесь больная? на кого смирительную рубашку будем надевать?– тоном, каким общаются с маленькими детьми, спросил у меня прибывший эскулап.

Словно в квартире кроме меня как минимум ещё кто-то был.

– Я больная. Но связывать меня не нужно – я не дерусь, не кусаюсь, и вообще…убегать от вас не собираюсь, – слегка агрессивно -вызывающим тоном ответила я.

– На учёте у психиатра стояли раньше?

– Нет, не стояла… Может быть, и зря…

– Почему Вы так решили? По-Вашему, лучше быть психбольной, чем адекватным здоровым человеком? – слегка недоумевая полюбопытствовал фельдшер.

– Потому что тогда я бы не докатилась до такого состояния, – горестно вздохнула я.

– Не факт, не факт… Но в оптимистическом варианте – да. Чем раньше пролечишься, тем раньше станешь здоровой, – вполне серьёзно изрёк врач.

– И что же так напугало сию прелестную леди, что она настойчиво просится в нашу юдоль скорби?

– продолжал общение доктор.

– Попытка шагнуть с крыши 16-ти этажного домика.

– А кто же Вас от неё отговорил?

– Я сама вовремя очнулась.

– То есть как это? – уже по-настоящему удивился дяденька в белом халате.

– Как лунатики, наверное, просыпаются… Вдруг вздрогнула и увидела себя на крыше… И мало того, что просто на крыше, а возле самой её кромки… Как мне удалось не покачнуться и не рухнуть вниз – не понимаю до сих пор…

– Так уже всё позади же… Вы вполне вменяема…

– Нет! Нет! И нет!! – я ещё испытывала такое же желание… а после… мне очень хотелось пройти между горящих фар едущих мне навстречу автомобилей… Я не знаю насколько меня так хватит… Пожааааалуйстааа… – уже хнычущим голосом заскулила я, – заберите меня с собой… мне страаашнооо…

– Но Вам же нужно ещё собраться… – неуверенно протянул бодрячок фельдшер.