========== Alma, are you O’k? ==========
Он смотрит на неё и видит всё, чего когда-либо хотел.
Он смотрит на себя и не видит ничего, чего бы она заслуживала.
Шэрон придирчиво осматривал новую лодку. Обещание, которое дала ему Эмма, было сдержано. Имбрины были благодарны за помощь во спасении и наградили лодочника за то, что он сделал для всего странного мира. Шэрон получил средства на новый транспорт и отдельное денежное вознаграждение уже через пару дней после падения тварей. На какой-то момент он задумался откуда у Совета имелись такие деньги, но вскоре отбросил эти мысли. Его никогда особо не волновало откуда люди берут деньги, которыми расплачиваются с ним.
После недолгих раздумий Шэрон выбрал одну из самых новых моделей, заплатив за нее почти три тысячи фунтов. Лодка была современной, оснащенная отличным двигателем, имела большую грузоподъёмность и относительно большой объём. Алюминиевые обводы корпуса могли обеспечивать движение в режиме глиссирования, то есть скольжения по воде, когда лодка удерживается на поверхности только за счёт скоростного напора воды. По всем качествам эта лодка значительно превосходила предыдущую, Шэрон купил ее еще в двадцатых годах прошлого века, и работать на ней было само удовольствие.
Первое испытание лодки Шэрон закончил поздним вечером. Он был доволен техническими характеристиками, а, главное, возможностями лодки. Чтобы испробовать транспорт, лодочник сперва сделал несколько кругов у пристани, обогнал другой катер и проплыл между двумя небольшими пароходами, определяя насколько маневрена лодка. Результатами своего испытания он остался очень доволен. Эмма, Хью, Оливия, Лорен Блек, Драган Вук и Анна Свон наблюдали за ним с пристани, иногда весело комментируя его действия.
Будучи в хорошем настроении, Шэрон провел несколько бесплатных туров для желающих. Подопечные мисс Сапсан отказались, помня побег с острова, а некоторые из старших воспитанников мисс Пищухи и мисс Сиалии уговорили его на тур в одну из старых петель, которые находились неподалеку и несколько часов наблюдали за восхищающим, но в тоже время и ужасным великим пожаром 1666 года. Дети были в восторге от зрелища, а Шэрон дополнил его интересными историческими фактами. В особняк они вернулись переполненные впечатлениями и еще полтора часа делились ними с остальными странными.
Вернувшись в особняк, он поднялся в свою комнату и уже собрался лечь спать, но не тут то было. Беспокойный сосед, недавно поселившийся за стенкой, снова дал о себе знать.
***
Уже четвертую ночь Шэрон слышал странные звуки. Он жил на третьем этаже, рядом с помещениями, в которых Майрон Бентам хранил свои коллекции. И из этих комнат, а точнее из одной, самой ближней, доносились всхлипы. Это началось вскоре после приезда имбрин и странных. В первую ночь лодочник не понял откуда доносятся звуки, на вторую — удивился, что там вообще кто-то есть, третьей ночью это стало его раздражать, а этой он решил прекратить сие безобразие. В принципе, Шэрону не было дела до того, кто и почему посещает комнату по ночам. Но это мешало спать, поэтому сегодня он решил сходить туда, намереваясь отправить шумного соседа в другое крыло дома.
На первый взгляд, комната была пуста. Лишь присмотревшись, мужчина увидел женскую фигуру у окна. Мисс Сапсан сидела на подоконнике, подобрав ноги под себя. Ее плечи периодически вздрагивали.
Шэрон замер. Он ожидал увидеть здесь кого-то из детей, но никак не предполагал, что это будет имбрина. Алма безудержно рыдала. Слезы лились по ее щекам, она уже не пыталась их вытирать. Платок был просто зажат в руке. Лодочник бесшумно приблизился, остановившись в паре шагов от окна.
Женщина вздрогнула и попыталась унять эмоции, когда поняла, что в комнате не одна. Она поднялась на ноги и надела очки. Алма посмотрела вверх, мужчина был выше ее на целых две головы, желая рассмотреть его лицо, но длинный капюшон и сумрак ночи не позволили ей этого сделать.
— Простите. Я не заметила, как вы вошли.
— Мисс Сапсан, что-то случилось?
— Нет, ничего. Не беспокойтесь. — Она поспешно покачала головой, пытаясь скрыть слабость.
Алма промокнула слезы в уголках глаз, стирая потекшую косметику. Выдохнула и подошла к шкафу, содержимое которого она ранее начала разбирать. Казалось, женщина успокоилась, но ее дыхание все так же было сбито. Она сделала неосторожный шаг и ойкнула — старая травма внезапно снова дала о себе знать.
— Вы хромаете?
— Разве что немного. Сейчас меня это уже почти не беспокоит, — Алма вздохнула, вспомнив как корчилась от боли и истекала кровью, получив эту рану во время одной из первых стычек с пустотами.
— Я могу вам чем-то помочь? — мужчина сам от себя не ожидал этого вопроса. Он прозвучал раньше, чем Шэрон успел его обдумать.
Имбрина отрицательно покачала головой и протянула руку за книгой, но та оказалась тяжелее, чем ожидалось и она упустила ее.
— Я подниму, — сказал Шэрон и наклонился за книгой.
— Благодарю, — она попыталась улыбнуться, но ее голос дрогнул и в глазах снова появились слезы.
Успокаивать плачущих женщин ему еще не приходилось, но бросить столь расстроенную Алму он просто не мог.
— Чем вы так огорчены? — Шэрон осторожно взял ее за руку. Рукав платья слегка задрался и открыл несколько багровых отметин — следов от веревки, Алма поспешно высвободилась, одергивая манжеты.
Она не ответила, а ее истерика нарастала. Лодочник медленно подвел имбрину к дивану и усадил на него. Он сам не заметил как начал слегка поглаживать тыльную сторону ее ладоней, успокаивая.
— Расскажите, что вас тревожит, — предложил ей Шэрон.
Алма сжала руку мужчины и, глубоко вдохнув, согласилась. Ей было тяжело держать в себе воспоминания о страшных днях заключения, не имея возможности выговориться. Сестры-имбрины не меньше нее пострадали от Джека и не хотели вспоминать о страданиях в крепости.
— Джек. Он угрожал… Хотел, чтобы я помогала ему. А когда я отказалась, хоть он и знал, что ничего существенного я не могу сделать, разозлился и попытался надавить. Я смотрела как страдают и умирают странные люди и ничего не могла сделать. Это ломает.
— Ну здравствуй, сестра. Вот наконец-то мы и встретились, — притворно радостным голосом протянул Каул.
Алма стояла напротив него, только что приведенная тварями-охранниками. Пока Джек добирался до Лондона, она сидела в одиночестве в маленькой комнатке. За те четыре дня, которые имбрина здесь провела, ее постоянно подвергали издевательствам — в основном моральным, брат запретил ее трогать. Хоть это не помешало оставить на теле женщины несколько синяков от ударов, которыми они награждали ее за каждое неповиновение.
Твари показывали Алме детей в медицинском отсеке, других заключенных и даже заставили присутствовать на одном из экспериментов. Вероятно, это сделали для того, чтобы сломить ее волю. Трудно было посчитать сколько раз за последние дни твари говорили, что дети погибли, что никто не избежит грядущих перемен, а она может спастись перейдя на сторону брата.
Сейчас в ее взгляде читалось много эмоций, от злости и ненависти до презрения, но она не боялась. Лицо же Алмы не выражало ни одной эмоции. Непокорность сестры раздражала, но Каул не спешил злиться, предполагая долгий разговор с Алмой.
— Я вижу ты не очень хорошо себя вела, — усмехнулся он, заметив гематому на скуле сестры. — Радуйся, могло быть и хуже. Но ты мне нужна в сознании.
От оживших воспоминаний имбрина вздрогнула и сильнее прижалась к Шэрону. Его рука несмело легла на ее плече. Он ожидал, что Алма отстраниться, но никакой реакции не последовало. У Шэрона промелькнула обнадеживающая мысль, что мисс Сапсан не оттолкнет его, если он окажется чуть ближе, чем положено.
