— Слушай, девочка. Нет, не ты. Та брюнетка с веснушками. Ты нагло улыбаешься, тебе смешно?
Мирта думает, как на это отреагировать. Однозначного ответа нет, а ругаться с пьяным дело последнее, ведь неважно, что она скажет сейчас. Он в любом случае найдёт причину, чтобы поссориться. Потому она встаёт отчуждённым видом и без разрешения начинает собирать вещи. А затем, натянуто улыбаясь, удаляется из аудитории под возгласы удивлённых однокурсников и заменяющего профессора. Оставляет напарника одного. Мирта закрывает дверь и улыбка моментально гаснет. Она медленным шагом подходит к лифту, когда встречает обкурившегося однокурсника.
— Как думаешь, есть вообще смысл идти на пары? — бесцеремонно обращается к ней Джейсон Галлахер, отчаянный любитель морфлинга.
— Решать тебе. Лично я ухожу, — кратко отвечает ему Мирта и жмёт кнопку «вызова». Джейсон заметив брошюрки в руках Мирты как бы в невзначай и дальше допытывается до неё, хоть и девушка всем видом показывает, что сейчас её волнует иное. А лифт все не поднимался к её разочарованию.
— Холи? Слышала, что университетская община индусов при поддержке мэрии разыгрывает конкурс среди студентов-фотографов? Обещают, что вручат победителю хорошую камеру.
Мирта смотрит на него равнодушно и насмешливо произносит:
— А какая мне разница? Удивительно, что это тебя интересует. Разве для тебя главное не праздничная выпивка с марихуаной?
Как раз под аккомпанемент издевательской реплики подходит лифт, и девушка, пытаясь унять чувство стыда от своей несдержанности, поспешно проходит в кабинку. «Стерва» думает Джейсон, пока Мирта спускаясь вниз немигающим взглядом, задумчиво смотрит на брошюрку. А затем изумлённая бросает своему бледному отражению.
— Надо бы свозить Эвердин на Холи под предлогом конкурса. Она же у нас учится на фотографа.
========== Глава третья. ==========
Дверь комнаты с грохотом отворяется. Китнисс приходится раскрыть заспанные глаза, ведь она все ещё оставалась в постели. Ну как оставалась? Встала несколько раз, чтобы умыться и перекусить бутербродом, а затем обратно легла.
А в кровати лежать было все неудобнее, потому что давно поднявшееся солнце нещадно нагревало простыню. Китнисс думала перелечь на кровать соседки, но запах намертво въевшегося шалфея отталкивал. Китнисс вяло привстаёт и глядит в сторону двери с мыслью, что соседка вернулась раньше, чем ожидалось.
— Все ещё лежишь? — озадаченно спрашивает Мирта, глядя на взлохмаченные волосы и угрюмый вид соседки.
— Ну, знаешь, делать было все равно нечего. Что у тебя там? — Эвердин указывает на контейнер с едой. Есть ей хотелось, ведь одним бутербродом сыт не будешь. Мирта, отмечая голодный вид подруги, тотчас достаёт с рюкзака брошюрки и контейнер. А затем, сняв крышку, берет оттуда несколько творожных тарталеток с фундуком. После протягивает их Китнисс. Усевшись на кровать около неё, Мирта как-то мрачно смотрит на девушку и бесцветным голосом начинает говорить.
— Слушай, Китнисс. Тебе надо выходить из комнаты. Я серьёзно. Сегодня в городе будет праздноваться холи. Там как раз будет конкурс для студентов-фотографов.
— Даже не начинай, я не пойду, мне все равно на соревнование, — с возмущением откликается Эвердин. Ей просто хочется побыть одной. А Мирта без конца пристаёт к ней своими ненужными предложениями.
— А если я скажу, что это принесёт свои дивиденды. Спорим, что тебе понравится, — лукаво глядит на неё веснушчатая.
Китнисс усмехается.
— Манипуляция «а слабо тебе» не сработает со мной, мисс Реггадсон, — подчёркнуто вежливо обращается к соседке, беря ещё одну тарталетку из пластикового контейнера.
Мирта заливисто смеётся. Все-таки Эвердин своей прямотой кажется ей весьма очаровательной.
— Дай мне хоть договорить. Зря ли я что купила эти тарталетки? — наигранно негодует она, а затем, тяжко вздохнув, добавляет, — Знаю я, что хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Клянусь, что тебя оставят, если ты пойдёшь на это горе мероприятие, а затем сфотографируешься там и выложишь пост в социальные сети. Не знаю, сможешь ли этим обмануть Прим, но мать с отчимом отстанут. Тогда твоя мама не будет тебя постоянно сравнивать со сводной сестрой. Как там звали её, Фиона?
— Финч, — бессознательно поправляет её Китнисс и замолкает. Её сводную сестру часто сравнивали с рыжей принцессой из «Шрека» за внешнее сходство, вот она и привыкла объяснять знакомым, что она Финч, Франческа, только не Фиона. Да хоть Фиалкой её зовите. Но раздражало её не это, а то, что Финч всегда загадочно улыбается. «Почему ты не можешь разок улыбнуться?», — часто говорила ей бывшая миссис Эвердин, ставшей ныне миссис Эмерсон, многодетная мама троих дочерей и сына.
— Попробую привести другие причины, — упёрто стоит на своём Мирта, а в руках вертит брошюрки. Метание ножей по настоянию брата научило её терпению и сосредоточенности. Если не брать во внимание её сегодняшнюю выходку с Хейтмичем.
— Давай убеди меня. Ты сможешь, — озорно смотрит неё Китнисс. Она любила людей, которые не боялись стоять на своём. Её друг детства Гейл Хоторн был таким же, но сейчас он был в Канаде, потому и виделись редко.
— Будет разыгрываться новая камера среди студентов-фотографов. Можешь за это поблагодарить Амриту Чоудари. Она же вроде вице-президент студенческого сообщества?
— Именно. Слушай, ты в детстве смотрела «Дарью»? — Реггадсон кивает, — так вот считай, что наша прелестная индианка вторая Джоди. И все же этой причины недостаточно, чтобы пойти туда.
Мирта призадумывается, а на секунду даже сомневается, может ей все так и оставить? Нет, нельзя. Итак-то она трусливо сбежала от Марвела. Ей было стыдно, что она оставила его в таком состоянии. Потому как-никак нужно сделать для Китнисс все, что в её силах, раз она находится здесь. Ведь у неё не все так запущено. Конечно, обыкновенная прогулка не вылечит депрессию соседки, но, по крайней мере, она могла бы отвлечься. Ей бы лекарств и сеансы психотерапевта, а не эти танцульки в городе. Но что есть, то есть твердит себе Мирта.
— Покупка безделушек? — неуверенно начинает она, но потом, взглянув на брошюрку, радостно восклицает, — там будет ярмарка восточных сладостей. Ладу, творожные шарики под сливочным соусом, миндальное мороженое с кардамоном. А напоследок искупаемся в краске. Капитулируй, Эвердин. Я знаю, что ты любишь сладости.
— Сдаюсь. Но временно, — улыбается Китнисс.
Эвердин была одним из лучших фотографов на потоке, потому к ней частенько захаживали другие девушки, чтобы сделать приличные фотографии для «Тиндера». Одна из прошлых посетительниц забыла у неё некоторые тряпки. А Эвердин было лень возвращать, вот потому так и лежали у неё. Причесав волосы, Китнисс достаёт с комода две длинные платки и протягивает одну из них Мирте.
— Держи, оранжевая твоя. Накинешь на себя, наверное, получится что-то наподобие сари. Доставай утюг, будем притворяться индианками.
Мирта вытаскивает утюг с нижней полки шкафа и отдаёт Китнисс. Пока Мирта переодевается, Китнисс приводит материи в приличный вид. Девушки накидывают на себя платки, после так и выходят. А на улице холодно, дует сильный ветер. Мирта улыбается, как-никак угрюмый антураж напоминает ей о родном Олдборо.
Со стороны девушки выглядели странно. Если у Китнисс это компенсировалось оливковой кожей и густыми волосами угольного цвета, то Мирта смотрелась просто нелепо, как миссионерка в одеянии коренных народов. Объяснялось это тем, что в родословной мистера Эвердина присутствовали чероки. Вот и Китнисс унаследовала экзотическую внешность и умение метко стрелять в людей словами.
Добравшись до центральной улицы, девушки одновременно ахают. На площади собралось столько людей. Весёлые девушки, одетые в различные расцветки сари, страстно танцуют под звуки дхоли, продавцы настойчиво предлагают посетителям угоститься сладостями. Так как рано вечереет, немногим позже зажигаются фонари.
Китнисс с Миртой так и ходят удивлённые размахом событий. Через некоторое время, заметив лавку, где продаются краски, предназначенные для холи, покупают несколько упаковок. Открывают её, кидаются порошком друг в друга, а затем Мирта несколько раз фотографирует Китнисс для «инстаграма». Но кто-то случайно обливает Мирту холодной водой, потому она возвращается в кампус, чтобы переодеться во что-то сухое. Но не обещает, что вернётся на праздник.
