Всё семейство в сборе за позднеобеденным столом. Миня – рядом со своей банкою из-под кильки.

– Ну что? Теперь не грех и выпить, – говорит Владимир и достает из рюкзака бутылку водки. – Со стаканами вот беда, – он наливает себе в оббитую по краям и подржавленную эмалированную кружу,

Вл, (спрашивает супругу) Ты будешь?

С. Давай чуть-чуть.

Владимир наливает и ей в пластмассовый стаканчик и поднимает кружку:

– Итак, свершилось. Как у нас, кстати, прошёл первый день? (обводит присутствующих взглядом) Без потерь?.. Ну, что Мая слегка обгорела – этого следовало ожидать.

М. Слегка – не считается.

Вл. (продолжает) Виталик завёл новое знакомство. Как, кстати, зовут девочку?

В. Маша.

Вл. Уж не той ли это бабки внучка? У которой я яйца брал. Коза у них есть?

B. Да.

Вл. Тогда ясно, почему она мне молока не дала. Да, а сегодня почему-то приглашала… Но лень – вот мой напиток (указывает на водку и выпивает).

Светлана делает глоток из своего стакана.

Вл. (закусив) Всё, хватит сибаритствовать. Завтра отправляемся на обследование окрестностей.

C.Прямо завтра? Я бы еще прибралась. Может, я останусь,

а? А вы бы полазили – так, по опушке.

Вл. Мадам, вы разрушаете коллективные планы. Так, Миня? (собака преданно оглядывается из своей посуды). Выходим все. Берем с собой компас, карту… Карта, правда, фиговенькая… Палатку брать не будем – с расчётом к вечеру вернуться.

С. Ну ладно бы там ещё – за грибами, за ягодами… (видя лицо мужа) Всё, молчу, молчу.,.

Вл. Что скажет молодежь?

М. Если честно: я бы осталась с мамой. Но, если папа так хочет, я готова идти.

Вл. Что это в самом деле? Собираемся, как на полярную зимовку? Пойдем гулять, и баста.

В. Папа, Маша сказала, что там, где-то в лесу, есть плохое место.

Вл. Плохое место? Первый раз слышу. Мне бабка говорила насчет медведей.

В. Про плохое место ей тоже бабка говорила.

Вл. Может, она ей просто для острастки, чтоб далеко в лес не уходила. Ладно, выпьем, – чокаются со Светланой и выпивают. – А чего вы не едите? Вон Миня уже всё уплёл.

Миня подбегает к столу, виляя хвостом. Все, словно вспомнив о том, что голодны, принимаются за еду.

Вл. И надо с собой чего-нибудь взять поесть. Как раз яички пригодятся.

С. Я одно для Маи зажарила.

Вл. Ладно, а остальные свари.

Все сосредоточенно жуют.

––

Подкрепляется, сидя у себя за несколько высоковатым для неё столом, и девочка Маша. Она ест белый хлеб и запивает его молоком из гранёного стакана. Бабка сидит напротив, прихлёбывая чай в прикуску.

Мш. Ба, а если они попадут в плохое место?

Б. Типун тебе на язык… Ешь, ешь…

Мш. Ба, а ты колдунья?

Б. Тебе кто, кавалер что ли твой сказал?

Мш. Ты злая?

Е. Тьфу ты, Господи! Откуда такое у тебя в голове?! Ложись спать.

На улице уже заметно потемнело. Закатного солнца и луны не видно из-за туч. Вот-вот польёт дождь. Бабка зажигает лампадку и молится в полутьме. На цепи поскуливает Трезорка, первые капли дождя падают ему на' нос.

Утро, мокрое после ночной непогоды. Солнце только что успело вырваться из-за расходящихся туч, но уже заметно теплеет и па'рит. День обещает быть жарким.

Семейство, экипированное по-походному, движется по дороге в лес, минуя бабкин дом. Бабка, согнувшись, полет грядки, и Владимир её не замечает. Зато сама она, словно что-то почувствовав (хотя собака на этот раз молчит), распрямляется и широко крестит уходящим спины. Из дому выбегает, наблюдавшая за нею в окно, Маша. Бабка оборачивается к ней и говорит: Ушли.

Маша спешит к забору, чтобы увидеть самой. Бабка, утирая концом платка пот со лба, приглядывается к внучке с печалью.

Мш. Они скоро вернутся?

Б. Чего не знаю, того не знаю… Помоги-ка бабе!

Внучка начинает полоть, сидя на корточках, по-детски медленно, с любопытством исследуя каждый сорнячок. А старуха, опершись на клюку, смотрит дальнозоркими глазами на всё уменьшающиеся фигурки, при этом она беззвучно шевелит губами и иногда, как от нервного тика, встряхивает головой; ловит на себе пристальный взгляд Маши, и некоторое время они молча смотрят друг на друга.

Семейство, включая собаку, быстро скрывается в лесу.

Знойный звенящий полдень. Вверху – пряная лесная духота, внизу – сырая обочинная трава, лужи цвета кофе с молоком. Герои осторожно продвигаются по скользкой, распаханной гусеничными тракторами, дороге.

С. Все ноги мокрые.

Вл. Хорошая, между прочим, дорога.

С. Да уж, хорошая – колдобина на колдобине… (спотыкается)

М, Пап, а мы куда собственно идём?

Вл. Собственно – по дороге до поля.

М. А ты уверен, что там есть поле?

В. (слыша в лесу странные звуки) Ой, что это?!

Вл. Какая-нибудь птица, тетерев или…

B. Я думал, бензопила.

М. Похоже.

C. Да чего мы, собственно, туда тащимся? Почему именно туда?

Вл. Уж, если на то пошло, судя по карте, там есть крупная деревня, а в ней есть магазин, а магазин – ведь нам всё равно нужен?

С. Это, конечно, меняет дело, но сколько до неё, до этой деревни?

Вл. Я полагаю, еще не меньше десяти километров. А что вы хотите – мы только вышли.

С. Ну и расстояньица здесь!

В. Смотри! – он подбегает к зацветающему на солнцепёке дуднику и, сняв с бело-зелёного зонтика бронзовку, подносит добычу к глазам отца.

Вл. Отпусти её.

В, Я немножко поиграю, можно?

Вл. (поколебавшись) Немножко – можно. Только не замучь насмерть. Лучше сразу отпусти.

М. Па! Смотри, кажется, просвет.

Вл. Увидим (прибавляет шагу).

Все пытаются сделать то же самое. Последним, полакивая то из одной, то из другой лужи, семенит, уже успевший заметно выпачкаться в дорожной грязи, Миня.

Виталик сажает жука на дно полупустой спичечной коробки и, на ходу поднося ее к уху, внимательно слушает доносящийся оттуда шебуршащий звук.

Светлана убивает на своем лбу очередного слепня: На пот летят, кровопивцы! Ну? Придём ли мы в эту деревню? А придём – что потом?..

Вл. Купим, что надо, и назад. Как раз засветло вернёмся. По крайней мере, будем знать, где тут магазин.

– Точно? – Светлана убивает у себя слепня на шее. – Жара-то какая! Гроза наверно будет,

М. Папа, а мы взяли зонтики?

Вл. Это ты так шутишь?.. Хотя… Зонтики в лесу всё равно довольно бесполезны.

Виталик всё слушает своего жука. Процессия скрывается за очередным, уводящим слегка в гору, поворотом. Оставленные в глинистой земле, следы медленно наполняются водой. С продолговатого елового корня в глубокую лужу прыгает крупная изумрудно-зелёная лягушка. В приобочинном валежнике суетится юркая землеройка. По водной глади расходятся медленные круги.

Небольшая заминка…

С. И это не тот просвет, и это не тот… Где же тот? Сил моих больше нету.

Вл. Выйдем на поле и отдохнем. Здесь всё равно негде притулиться. Я ж сказал – десять километров.

С. Мы все двадцать прочапали.

М. Я устала.

Вл. Ну хотите, подождите меня здесь, а я быстро схожу вперёд и узнаю, стоит ли туда идти. На это уйдёт не больше часа. Я думаю, уже совсем близко. Только вас комары заедят.

С. Вот именно. Их почему-то стало больше.

Вл. Солнце скрылось.

М. Я устала.

Вл. Ещё каких-нибудь два-три километра, девочки, и мы у цели. Два-три – ерунда? Правда, Виталик?

Виталик подтверждает слова отца сдержанными кивками, видно, что и он притомился. В лесу справа раздаётся громкий треск. Уши Мини мигом взлетают, он нюхает воздух.

Вл. Медведь?

С. Вот видишь, куда ты нас завёл. Ладно, пошли быстрее. Ещё пара километров, и, если не будет никаких изменений, разворачиваемся и идём назад, – она прислушивается, но треска больше не слышно, лишь комары.