– В том, что ты сможешь меня понять. И никак не думал, что это взаимно.

Джаред невесело улыбнулся:

– Я сам не ожидал от себя. И честно говоря, слегка… боюсь.

– Я знаю.

– А ты нет?

Дженсен помотал головой:

– Джаред, ты действительно многого обо мне не знаешь. В том числе и того, что для меня не существует гендера. Мне просто нравятся люди, и я просто кого-то хочу.

– Просто… – глаза Джареда от этих слов потускнели.

А Дженсен прикусил язык, чтобы не расплыться в улыбке.

– Тебя я хочу уже давно. И не просто тело. Я всего тебя хочу.

– Это такое признание?– прищурился Падалеки.

– Может быть. И если ты позволишь, я готов показать тебе кое-что приятное.

– Как-то пошло звучит.

– Пошло, это сказать, что я хочу тебя выебать до звезд в глазах.

– А хочешь?

Тьма, Дженсен готов был побиться башкой о стенку и начать ржать. Падалеки – сущий ребенок, даже в такой ситуации.

– Хочу. Уж поверь, задолбался дрочить.

– А… А как же Данниль?

Нда-а-а, разговор может затянуться. Если начать все объяснять с самого начала.

– Данниль ждет не дождется, когда же я тебя уже трахну.

Падалеки икнул.

Дженсен не выдержал и уронил голову на плечо друга:

– Никогда еще не чувствовал себя так. Падалеки, можешь ты не задавать вопросов сейчас? Могу я тебя просто поцеловать, а?

Джаред нерешительно коснулся его плеча и молча кивнул. Дженсен просто это почувствовал. Подняв голову, он внимательно вгляделся в лицо Джареда и выдохнул.

– Я все расскажу. Чуть позже.

После чего все же подался вперед, как совсем недавно сам Падалеки, и с глухим стоном поцеловал. Как давно хотел – жадно и грязно. С восторгом ощутив робкий ответ.

Оказалось, Падалеки очень любит целоваться. А еще обниматься. И они оба не поняли, как оказались на диване, причем Дженсен оказался прижатым к подушкам подтянутым телом Джареда, который даже не замечал, что проворные пальцы Эклза уже забрались под полотенце и пробираются к заднице. Опомнился он лишь, когда чужие ладони ухватили его за зад. Опомнился и отдернулся, вытянувшись на руках над раскрасневшимся и довольным Дженсеном.

– Черт… – выдохнул Джаред.

– Не дрейфь, Джа, – подмигнул ему Дженсен.

Джаред смешно дернул носом в ответ. И слез с Эклза, плюхнувшись на пятую точку. Почесал за ухом, при этом похож был на Серого, который одновременно с ним чесал за ухом, находясь в том же поле зрения Дженсена. Выглядело это умильно. А потом Джаред встал. И повернулся к Дженсену, который с жадностью его оглядывал.

Джаред… Джареду надо было хоть немного, но подумать.

– Мне надо подумать, – тут же озвучил свою мысль он.

– Не надо, – ответил Дженсен и помотал головой. – Еще надумаешь того, чего нет.

– Я – не такой.

– Какой «не такой»? – насмешливо поинтересовался Дженсен, приподнявшись на локтях.

– Я не могу первый раз трахаться с человеком – с мужчиной! – с похмелья, в трейлере посреди съемочной площадки, которая уже проснулась. Можешь считать меня кем угодно.

– А тебе нужны свечи и розовые лепестки? Это можно устроить, – озорно закивал Дженсен.

– Блять, Эклз! – теперь Джаред уже оскорбился. – Я… – он не стал продолжать и прикусил язык. – Короче, я так не могу. Тупо трахаться, что бы я там не болтал по пьяни, это не ко мне!

Была бы здесь дверь, он бы ей хлопнул. А так пришлось просто удалиться в “спальню”, чтобы одеться.

– О, как!– Дженсен счастливо оскалился.

Чувствуя, что теперь может начать открытую охоту.

Сущность довольно урчала, понимая, что маски сняты и можно играть по-крупному. Тем более, что, даже не ведая того, Джаред только подогрел интерес Эклза к своей персоне. Рывком поднявшись с дивана и поправив стояк в джинсах, Дженсен расправил плечи.

– Идем, Гендальф! У нас впереди хороший день!

– Мя?– удивился котенок.

– О, веселье только начинается.

Подхватив котенка, Эклз бодрым шагом покинул трейлер друга, предвкушающе улыбаясь и скалясь на каждого встречного. В конечном итоге он все же демон, а не трепетная барышня. И он очень любил охотиться.

***

Охота шла полным ходом. Нет, Джаред не пошел на попятную. В конце концов, он был уже не мальчиком, не первый год был в кино-бизнесе и напускным ханжеством не отличался, несмотря на то, что родился и вырос в Техасе. Но и поддаваться на подначки Дженсена не собирался. Даже после того, как, задремав на диване в трейлере, он проснулся и наткнулся на собственную физиономию постера, на лицо и шею которого было прилеплено множество мультяшных, ярко-красных поцелуев. Он лишь фыркнул, хотя на душе было тепло от даже таких детских знаков внимания. К чести Эклза, несмотря на славу, ходившую про них на съемочной площадке и за ее пределами, тот не позволял себе ничего особо лишнего, особенно на виду у других. Для всех они были помирившимися после ссоры друзьями. А Джаред… Джаред предчувствовал и предвкушал, осторожно наблюдая за событиями. Ему даже нравилось, что Дженсен оказался такой… оторвой, если можно так сказать. Нет, Эклз и раньше таким был, когда они собирались, чтобы повеселиться, но теперь вся его энергия была направлена на соблазнение Джареда, и Джареду это на удивление льстило. И совсем не пугало. Даже если ему суждено оказаться под Эклзом.

И он там оказался ближе к Рождеству.

***

План по “захвату территории”, в лице которой выступал Падалеки, приобрел приличные масштабы к самой зиме. Джаред безобидно и с улыбкой реагировал на мелкие подколки и знаки внимания в неуклюжем стиле, которого Дженсен тщательно добивался, развешивая поцелуйчики на постер или тайком затаскивая в трейлер Падалеки огромную корзину цветов, а в середине всего этого великолепия находился горшок с кактусом; Сэди и Херли теперь щеголяли яркими разноцветными ошейниками, а каждое утро ровно в семь часов утра, в том числе в выходные, доставка цветов звонила в его дверь, выдавая букетик белых лилий. Дженсен просто ходил счастливый, как слон, превратившись в тень Падалеки. Съемочная группа тихо ржала, думая, что у них очередные приколы, а Эклз тем временем постоянно лапал парня исключительно за задницу, а ближе к ночи не мог уснуть, не подарив поцелуй на ночь, но в самый разгар прелюдии улыбался усмешкой акулы и уходил к себе, оставляя Джареда облизывать покрасневшие губы и приводить дыхание в порядок.

К рождеству же пришлось поднапрячься. И сделать так, чтобы Джаред не улетел в Техас.

Сам Дженсен заранее оповестил родителей, что в этом году он будет в Ванкувере, и выкупил все возможные билеты до Техаса за пару дней до начала каникул, так что Джаред, ничего не подозревая, был вынужден сообщить семье, что билетов нет, и он остается в городе.

Дженсен, явно довольный собой, позвонил Данниль и потребовал прислать ему по электронной почте рецепты лучших блюд.

– Ты что, готовить собрался?– изумленно спросила девушка.

– Да.

– Ты? Готовить? Эклз, ну-ка рассказывай!

– Ни за что! – Дженсен подмигнул явно выросшему Гендальфу, который вальяжно помахивал хвостом, валяясь на диване. Кот фыркнул и перевернулся на спинку, щурясь на приглушенный свет.

Данни все же сдалась, и Дженсен получил на почту приличное количество рецептов. После чего рванул по магазинам.

В результате утром 25 декабря, когда в восемь утра позвонили в дверь, Джаред, успевший словить очередной букет лилий от доставщика, увидел перед своим носом большую елку, ноги в ботинках и Гендальфа, который прошмыгнул в квартиру и оттуда уже начал мяукать, здороваясь с собаками. Собственно, Джаред был оттеснен с дороги и дальше несколько часов только и делал, что помогал Дженсену ставить елку, а потом наряжать ее, отбиваясь от собак и снимая с дерева Гендальфа, который по стволу умудрялся забраться наверх – на место ангелочка. Джаред даже пошутить успел:

– Гендальф, если ты не слезешь, я сделаю из тебя чувака в платьице.

Подействовало. Кот фыркнул, но позволил снять себя с елки, после чего ушел на кухню к Дженсену, который там творил нечто, что, по крайней мере, было съедобно. Джаред на это надеялся, памятуя, как сильно Дженсен не любил вообще возиться с плитой.