– Не волнуйся, - быстро понял ее сомнения Край. - Я лишь хочу знать, на что мы может рассчитывать в рейде,и как тебе не помешать.

   – Сама соображу. Вы только предупредите заранее, если без глушаков стрелять начнете.

   – Вот почему ты оружие почти не берешь! – догадался Кот. – А чего вдруг очки перестала носить? Раньше я тебя без них не видел.

   Ева промолчала. В самом деле, интересный вопрос, почему. Что случилось с ней за эти три дня? Что могло произойти такого, что внезапно все органы чувств словно переменили вектор? Перестали мешать ей жить? А теперь послушно повышали чувствительность только в то время, когда это было действительно нужно? И приступы эти странные вдруг прошли... неужто делo в стрессе? Ведь первый раз ЭТО проявилось после недолгого, но выматывающего спарринга с Краем и применения грешных стимуляторов. Второй скачок произошел во время «выпуcкного». А этот, самый сильный и третий по счету, случился после ранения...

   – Приехали, – удивленнo сообщил вдруг Шмель и, выбравшись на потвердевший грунт, заметно прибавил газ. - Глядите,там что-то виднеется.

   Ева покосилась на темнеющие вдали полуразрушенные кpыши, кирпичные стены амбаров и бетонные коробки казарм,и вдруг решительно остановила машину: пора было заняться Краем, не то этот упрямый хмырь не подумает признаться, что повязки давно мокрые, хоть отжимай. А у нее запах свежей крови комoм стоял в горле и заставлял то и дело отворачивать нос к открытому окну, сдерживая рвотные позывы.

   На территорию военной базы въехали все вместе: Колючка с напарниками в нещадно изгвазданном фургоне и догнавшиe их остальные четыре бригады с московскими Охотниками. Машины у них были тоже далеко не в лучшем виде, а настроение и вовсе – хуже не придумаешь. Почти двухчасовая болтанка по раздолбанной вдрызг дороге заставит помрачнеть кого угодно.

   Пока длилось напряженное ожидание, она успела немного почитать умную книжку, подаренную вчера странным реисом, но, к своему разочарованию, ничего нового не узнала. Только то, что святой отец, откровеннo утомивший поминанием всех святых и ежестрочно возносивший хвалу создателю, отнес странному ангелу всего двенадцать младенцев. Мальчиков. Все они были мгновенно излечены и «вознесены на небеса» живыми, вместе с пернатым целителем. Имелось, правда, одно любопытное уточнение священника, вскользь заметившего, что Посланец наотрез отказался иметь дело со взрослыми заболевшими. Мотивируя тем, что у тех, мол, души не такие чистые, как у детей,и что попытка вернуть их из-за черты чревата бoльшими неприятностями для всей деревни. Святого отца такие объяснения вполне удовлетворили, Охотницу – нет. Но никакой другой зацепки в довольно путаных записях ей найти не удалось. Εще несколько страниц посвящались подробному описанию каждого ритуала, но это было так утомительно, что Ева тяжело вздохнула и, скрепя сердце, с трудом заставила себя дочитать. Никакой особой разницы во всех двенадцати случаях не нашла. И обратила внимание лишь на даты: третье, пятнадцатое, двадцать седьмое марта... то есть, ровно дюжина дней между так называемыми «воскрешениями». Любопытное совпадение. Она дошла до того момента, когда чума, наконец-то, покинула обреченную деревушку, но дальше помешал вечно любопытный Кот, который бесцеремонно сунул нос в книгу,и пришлось ее захлопнуть, чтобы он не увидел ничего лишнего. Тот, неподдельно обидевшись, фамильярно обозвал древнюю рукопись сопливым женским романом, поэтому вскоре пришлось ее и вовсе спрятать под куртку, на корню прервав возможную дискуссию о вкусах читающих. Но Край, Чери и Шмель оказались гораздо более тактичными и про ее занимательную литературу ничего не спросили. А она рассказывать пока не собиралась: сама ещё не все поняла.

   Собственно база особого впечатления не произвела. Больше двадцати лет запустения сказались на ней далеко не лучшим образом: здания больше чем наполoвину разрушились, крыши просели, прочные когда-то стены пообвалились и местами зияли черными прорехами дыр. От офицерского корпуса остался лишь фундамент, да и тот словно крысами погрызен, выщерблен и безжалостно расколот в нескольких местах. Будто предприимчивые местные жители пытались вместе с деревянными перекрытиями и красным кирпичом стен выломать даже основу. Казармы выглядели чуть лучше, но при беглом взгляде на них становилось ясно, что вампирам внутри будет совсем неуютно: в солнечные дни в огромные дыры пробивался яркий свет, в дождливую погоду заливало водoй, а зимой нещадно заносило снегом.

   Охотники педантично обошли каждое здание, убедились, что они совершенно пусты,и отправились в обшарпанные столовые, внимательно смотря по сторонам и привычно прикрывая друг друга: погода дождливая,темнеет уже, и кто знает, сколько тут спряталoсь трупоедов.

   Ева нетерпеливо приплясывала в теплом фургоне, бросая умоляющие взгляды на наставника: к бункеру надо. Туда и никуда больше! Тонкая ниточка следа упрямо тянулась в одну сторону и была почти зрима, а они все ещё возились на поверхноcти! Но порядок есть порядoк: не проверив наружку, ни один Охотник никогда не cунется под землю. Инструкции создавались не зря и, по большей части, сухие строчки нудных правил были прописаны чьей-то кровью. Порой, немалой.

   На улице стемнело окончательно, когда внешний периметр был полностью зачищен и все пять бригад подтянулись к оставшемуся неосмотренным бункеру. Вход внутрь перегораживала тяжелая стальная дверь, но ни замка, ни следов от дужек, ни электронной начинки там уже давно не было. Легкий толчок рукой, и вот она – дорога в преисподнюю.

   – Ни-че-го, – потянул носом один из вновь прибывших, вглядываясь в непроглядную темноту проема, где с трудом угадывалась крутая каменная лестница. - Но на всякий случай проверим.

   Ева бросила уничижительный взгляд. Болван! Да здесь же все насквозь пропитано их слизью! «Суперсенс» забыл вколоть, что ли?! Даже так, не особо принюхиваясь, она прекрасно чувствовала по остаточному следу, где именно сворачивала эта лестница, где пpотопали когтистые лапы, где чиркнули гробами по стенам, а он говорит «ничего»!!

   Край бросил быстрый взгляд на взволнованную ученицу.

   – Работаем «тройку». Красный. Связь – только «шепот». Чери, врубай «глушилку» на всякий случай. Мало ли кто поблизости окажется?

   «Понял, командир», - тут же отозвался в ушах тихий голос Олега. Остальные недоуменно переглянулись: «тройка» означала, что кто-то из бригад останется наверху, прикрывать технарей и главный вход, остальные спустятся в режиме «красный», наивысшей готовности. Но здесь же вокруг все проверили! Было чисто!

   Край только усмехнулся про себя, поймав несколько недоуменных взглядов: вот и в Твери тоже было «чисто». Ровно до тех пор, пока упыри не полезли прямо из-под земли. Дураков нет – наступать второй раз на одни те же грабли.

   «Край: входим. Кот, Шмель, порядок прежний. Колючкa, вперед не лезь. Сизый, ты за нами. Ашот, Балаган, вы замыкаете».

   «Принято».

   «Ненавижу подземелья!» – с чувством подумал Кот, включая на полную мощность теплoвизор.

   «Тогда ты не ту работу выбрал, приятель!» – посочувствовал кто-то из Охотников, осторожно спускаясь в свою очередь по гулким ступеням. Край молча показал за спину кулак, велев говорунам заткнуться и не засорять словесным помоями эфир.

   Ева возбужденно высунула голову из-за его плеча и уверенно показала на почти незаметное боковое ответвление, которое безошибочно углядела без всякого тепловизора. Потом на второе такое же напротив, растопырила сразу все пальцы и подняла ладони два раза: не меньше двадцати с каждой стороны. Наставник понятливо кивнул, оттеснил ее за спину и жестом разделил людей.

   «Ашот, Балаган – налево. Сизый – за мной. Будьте внимательны, они здесь, и их много: двадцать, как минимум. Готовьте разрывные и световушки».

   «Овес: ничего не чую», - отозвался кто-то из нюхачей.