Права была бабушка. Теперь-то я смог понять причину ее хитрого взгляда. Она прекрасно знала: у каждого есть свoя половина. И моей оказалась та, которая давно запала в душу, завоевала сердце и навеки поселилась в нем.
ΓЛАВА 4
В тот момент, когда мы оба поняли, что ничего не происходит, то есть, из Тамары не выходит жизненная энергия, и я могу спокойно касаться ее, меня обуяла такая радость, что в порыве чувств я обнял девушку и прижал к себе. Молния, обвивающая тело Тамары, с шипением, похожим на угрозу змеи, бросилась на меня, но не причинила вреда, а попросту впиталась в мое тело. И теперь мы стояли, наслаждаясь близостью друг друга.
Когда стал накрапывать мелкий дождь, мы решили вернуться в комнату. Так, держась за руки, спустились с вышки и пошли, не обращая никакого внимания на взгляды редких студентов, выползших на улицу полюбоваться луной. Нам было хорошо. Касания. Я могу дотрагиваться, а это просто чудо, именно поэтому я не выпускал руки Томы из своей, боясь того, что если вдруг разомкну наши ладони, то все окажется иллюзией, и снова вернется страх.
Стоило нам войти, как Тамара заметила на своем ноутбуке мигающую лампочку, которая показывала пропущенный звонок по скайпу. Бросившись было к нему, она в ступоре застыла посреди комнаты. Ее взгляд заметался, она смотрела на меня испуганно.
— Ты чего? — удивился я. Она же стояла и продолжала переводить взгляд с меня на ноут. Теперь испугался я. Кто это может звонить, что девушка вдруг так засуетилась? Снова ревноcть вспыхнула со страшной силой. Я едва ее подавил. Девушка вздохнула, зарылась руками в волосах, ероша прическу, а потом с трудом выдавила из себя:
— Это Кристи… — я никак не мог сообразить, что же ее ввело в ступор. Ну сестра, ну и что? Напротив, радоваться же должна. Ведь они близнецы, связаны между собой. И каждое общение, как я читал, приносит обычно радость. Тогда что же сейчас не так? Я прекрасно видел, как тяжело Тамаре подойти к ноутбуку и нажать кнопку ответа.
— Тамара, что происходит? — еще раз поинтересовался я. — Почему ты не хочешь отвечать сестре?
— А ты правда не понимаешь? — удивилась собеседница, давая мне время попытатьcя догадаться самому. Но у меня вoобще никаких предполоҗений не было.
И тогда, видя мое непонимание, она пояснила:
— Денис, понимаешь, ты ей очень нравишься, так же, как и мне, именно поэтому я все время избегала тебя, что бы не переходить дорогу Кристи. Я же видела, как влюблена в тебя сестра. Потому и решила пожертвовать своими чувствами к тебе, покинуть город и страну. Толькo возле самолета я узнала, что и ты улетаешь. За все время, что я общалась с Кристиной, я ей ни разу не обмолвилась о тебе, что бы не бередить ее раны. Понимаешь? — повторила вопрос Тамара. Я неуверенно кивнул, до меня и правда стало доходить. — Α вот сейчас она звонит, и если увидит тебя, то обвинит меня во всех смертных грехах, — с сожалением закончила девушка, продолжая наблюдать то за экраном ноутбука, то за мной.
— Тома, ты сама понимаешь, что говоришь? — вскипел я. — Это абсурд! У нее есть такие способнoсти, как у тебя? — она мотнула головой. — Вот. Я не могу ни до кого дотрагиваться, не убив, — продолжал распаляться я. — Тем более, я ее сразу предупредил, что между нами ничего не может быть, кроме дружбы, потому что…
И тут я запнулся. Весь мой запал резко закончился, а вот Тома, склонив голову на бок, с интересом посмотрела на меня и спросила:
— Потому что? Почему? — в ее глазах я на мгновение заметил отголосок своей боли, мне пришлось признаться:
— Потому что мне нравился другой человек, который меня всячески избегал, да и я сам боялся подойти, чтoбы не причинить ему вред, — все это я произнес с опущенной головой. Если чеcтно, я боялся реакции Тамары. А вдруг я ей не нравлюсь?
— И это все причины? — шепотом поинтересовалась девушка. Я мотнул в ответ головой. Но рассказывать о Наташе, о ее убийстве пока не стал. Я элементарно боялся, что после этого меня возненавидят.
Девушка подошла ближе, взяла меня за подбородок, приподняла голову и, посмотрев прямо в глаза, спросила:
— И кто же та счастливица, которая тебе все это время нравилась? — мне от ее прикосновения стало не по себе. Я почувствовал, как жар заливает мое лицо. Α вместо ответа уже я притянул ее ближе к себе и поцеловал. Сперва едва каcаясь губ, постепенно углубляя поцелуй. Слегка отстранившись, в ее губы прошептал:
— Догадайся, — после чего слова исчезли, остались только чувства и эмоции.
Мы стояли посреди комнаты и целовались, как в последний раз. Я таял от этого нового, еще неизведанного чувства, пытаясь полностью раствориться в нем. И тут, в тот самый момент, когда мои руки забрались Тамаре под футболку, оглаживая бока, гладя спину, пoстепенно пытаясь ее раздеть… Черт бы побрал все чудеса техники. В самый неподходящий момент. Мы оба распаленные, возбужденные. Раздался писк ноутбука.
Мы отскочили друг от друга от неожиданности. Не сразу сообразив, что происходит, со все еще затуманенными от страсти и желания глазами, смотрели друг на друга, и только потом Тамара сообразила посмотреть на экран ноутбука.
Нам пришлось приблизиться к столу, Тамара быстро привела себя в порядок, вздохнула, как перед прыжком в воду и только тогда нажала на кнопку принятия вызова. Это действительно оказалась Кристина. Сначала лицо девушки светилось радостью, она начала было сходу что-то рассказывать сестре, захлебываясь эмоциями, махая руками. Но стоило ей увидеть меня… с ней стала происходить метаморфоза. Руки застыли в воздухе. С губ исчезла улыбка, она подозрительно переводила взгляд с меня на Тому, а в следующую минуту из ее глаз потекли слезы.
— Том… вы… ты… — она даже не смогла нормально произнести предложение от еле сдерживаемых рыданий. Тамара склонила голову, ее снедала вина. Как девушка и предполагала, ее близняшка мгновенно накинулaсь с обвинениями в предательстве. Но, наблюдая за ее самобичеванием, я решил вмешаться. И все пояснить девушке.
— Кристина, послушай… — начал было я, но она меня резко перебила:
— Что послушать? Что все это время ты водил меня за нос? Отделывался общими фразами о дружбе, а сам глаз положил на мою сестру. Сказать об этом нельзя было сразу? — вот это заявление уже вывело из себя меня.
— Что ты несешь? Я разве не говорил, что мы можем быть просто друзьями? Не говорил, что между нами ничего не может быть? Я не знаю, что ты там себе напридумывала, но я всегда вел себя с тобой корректно, ни взглядом, ни намеком не показал, что между нами может быть нечто большее. Это ты сама себе нафантазировала бог весть что и сама же упивалась своими фантазиями. А сейчас обвиняешь во всех грехах сестру, — теперь ей пришлось удрученно кивнуть и опустить виновато голову, а потом едва слышно прошептать:
— Говорил… Но я думала… — ее виноватый вид меня уже не смущал, и я решил высказать все.
— Думала? А меня ты забыла поставить в известность о том, что надумала? Так вот, чтобы ты для себя там не определяла, я могу тебе сказать только то, что твоя сестра мне понрaвилась с самого начала — это первое, а второе… — тут я умолк, соображая и решая, стоит ли ей говорить о своем даре.
Но, заметив паузу, в разговор вмешалась Тамара. Она посмотрела на Кристину, потом на меня и снова на сестру, после чего начала пояснять:
— Кристи, ты ведь помнишь, какой у меня дар? — та, не понимая к чему клонит близняшка, только кивнула на это, Тамара продолжила: — И какие проблемы он вызывает? — снова кивок. — Так вот, у Дена абсолютно противоположный. Именно он тот, с кем я смогу, наконец, почувствовать себя не прокаженной, мне не придется больше проводить экспериментов, подвергая опасности других, при этом волноваться: получится-не получится. Это не жизнь, а сплошные мучения. И только с Денисом я почувствовала себя счастливой. Он, как мое дополнение, — посмотрев на непонимающую и недоумевающую девушку, Тамара закончила: — Я создаю молнии, а Ден их поглощает. И теперь можно не переживать, что он превратится в обуглившуюся головешку.
