Кас даже не потрудился ответить: просто осуждающе покачал головой и жестом сказал Дину идти за ним. Не то чтобы у Винчестера был выбор — он бы никогда не поступил как мудак, отправив Каса вперед и просто оставшись на месте — так что он послушно пошел следом.

***

План атаки канул в небытие, как только они вошли в библиотеку и смогли оценить ситуацию.

Сэм лежал на голом полу посреди комнаты и с видом самого несчастного человека из всех ныне живущих невидящим взглядом смотрел в потолок. Какое там насилие, он не заметил ни их появление, ни даже медленное приближение. Кас и Дин молча остановились где-то в полуметре от Сэма. Прищурившись, Винчестер заметил, что по щекам брата еще текли слезы.

Одновременно чувствуя вину и пытаясь понять, что лучше всего предпринять, Дин посмотрел на Каса и слегка подтолкнул его локтем, намекая, что неплохо было бы что-то сделать. Кас пихнул Дина в ответ, очень ясно говоря «нет, это ты сделай что-нибудь!».

Закатив глаза, Дин ткнул пальцем в сторону Сэма: Иди туда и утешь его, пернатый идиот! Будь мужиком, а не бесполой куклой Барби!

Глаза Каса сначала расширились, а потом сузились.

Кажется, Дин так ясно выразил свои мысли, что Кас уловил дословную формулировку. Упс. Раньше это происходило всего несколько раз, и то в моменты серьезного напряжения. Если, черт возьми, охотник нечаянно умудрился сделать это сейчас… Что же, он скоро узнает. Когда Дин пробормотал что-то вроде этого, он потом неделю спал на животе. Нельзя поставить под сомнение мужественность ангела, по жизни доминирующего, да еще и регулярно трахающего тебя, и не заплатить за это.

Придав лицу извиняющееся выражение (Винчестер не ощущал потребность попросить прощения, но чувствовал, что просто обязан попытаться), Дин решился на отчаянный шаг. Может быть, Кас это учтет и будет мягче… Охотник шагнул к Сэму. Тот никак не отреагировал.

Черт. Всё-таки придется говорить. Понятия не имея, как именно нужно начать, Дин избрал самый простой путь:

— Эй, Сэмми… Эй, приятель, как ты? — раньше он использовал такой тон, когда Сэм возвращался из школы, хмурясь и глотая слезы. Кажется, сейчас нужно было говорить по-другому, но раз уж Дин не знал, как это — по-другому, он просто плюнул на это.

Сэм моргнул, не отводя взгляд от потолка. Его волосы лежали прямо на полу. На том самом полу, по которому все ходили. Насколько же всё должно было быть плохо, чтобы Сэм забыл об элементарных правилах ухода за шевелюрой?

Откровенно говоря, всё это было по меньшей мере странным — чертовски много шума из-за того, о чем Сэм, собственно, и так давно знал. Несмотря на то, что окружающие считали, что Дин обделен проницательностью, он всё же смог понять, что пошутить о гиперчувствительности Сэма — однозначно самый худший выход. Отбросив мысли о бурной реакции Сэма, Дин сделал еще два шага и сел на пол, а потом и вовсе лег рядом с братом:

— Эй, парень, я знаю, что сейчас ты немного расстроен, но мне нужно, чтобы ты со мной поговорил. Если ты не начнешь говорить, мы не сможем всё исправить. А мы действительно хотим всё исправить.

Охотник бросил быстрый взгляд на Каса. Тот показывал ему большие пальцы и призывал продолжать. Закрыв глаза и вознеся быструю молитву высшим силам, Дин снова повернулся к брату, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки жизни.

Через несколько секунд Сэм всё же заговорил. Его интонации были чертовски знакомыми, но Дин так и не смог вспомнить, где и когда их слышал.

— Нет смысла говорить. Это нельзя исправить.

Отлично, — мрачно подумал Дин, — он говорит односложными предложениями. Задача упрощается.

— Сэмми, которого я знаю, так бы не сказал. Где твоё «всё возможно»? Мы — три довольно умных парня. Если мы приложим усилия, уверен, всё получится, — Дин почувствовал, что ведет себя как девчонка, и мысленно презрительно фыркнул. Дерьмо такого рода — не его сфера. Боковым зрением Винчестер заметил, что Кас изображает рвотные позывы. Кажется, ангел тоже думал, что получилось как-то слишком. Сдержав желание встать и пнуть Каса, Дин пошел другим путем:

— Послушай, Сэм, я знаю, что тебе хреново. Это наша вина, и поверь, нам правда чертовски жаль.

Несмотря на очевидную абсурдность происходящего, Дин не лгал. Ему действительно было очень жаль. Независимо от того, была ли реакция брата уместной или чрезмерной, Дин видеть не мог, как Сэмми страдает. Боковым зрением Винчестер опять заметил Каса, на этот раз кивающего с таким энтузиазмом, что у его головы были все шансы в какой-то момент оторваться от тела.

В этот раз Дин вспомнил, где слышал эти интонации. Сэм, черт его возьми, говорил как ослик Иа-Иа. Кажется, этот факт возглавил топ-10 страннейших вещей, которые когда-либо происходили с Дином.

— Жаль. Вам жаль, мне жаль, мы все — просто сукины дети, которым жаль. Не важно, кому и насколько жаль, это всё равно ничего не изменит.

И что, срань господня, здесь можно было ответить? У Дина не было ни одного варианта. Он приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но слов так и не нашлось, так что охотник послал ангелу умоляющий взгляд.

Давай же, — мысленно сказал Дин, — ты не можешь просто оставить меня с этим один на один и молчать. Брось мне спасательный круг или еще что-то, что положено бросать в таких случаях.

Кас, уловив суть, сжалился, подошел к Сэму с другой стороны и тоже сел, скрестив ноги:

— Сэм, — сказал ангел, всем своим видом излучая сострадание, — Я уже говорил тебе, что мы сделаем всё возможное, чтобы этого больше не случилось. И я могу только попросить прощения, ведь получается, что я солгал. И этому нет оправдания. Но, пожалуйста, не сомневайся в нашей искренности: мы с Дином действительно сделаем всё, что от нас зависит, чтобы тебе стало легче.

Дин бросил на Каса быстрый обеспокоенный взгляд. Это было очень, очень рискованное предложение. Кто знает, что мог потребовать Сэм? Был ли он расстроен настолько, чтобы захотеть кастрировать одного из них? Кажется, нет, но сказать наверняка нельзя. Дин с опаской окинул брата взглядом и облегченно выдохнул: кажется, ничего острого у него при себе не было. Сэм просто повернул голову, чтобы посмотреть Касу в глаза.

— Единственное, что вы можете сделать — это вытащить меня отсюда. Но вы даже этого не можете, потому что отсюда вообще нет выхода.

Этот приглушенный голос напомнил Дину Кэрол Энн, напевающую «они зде-е-е-сь». Слегка поморщившись, он решил потом уточнить у Каса, производил ли бесцветный голос Сэма такое же впечатление и на ангела. Кас приоткрыл рот, пару секунд подумал и снова закрыл его. Кажется, ему тоже было нечего сказать. Твою ж мать. Дину пришлось подхватить эстафету.

Он постарался говорить с таким же состраданием в голосе, как и Кас:

— Должно быть, это действительно дерьмово — чувствовать, что навсегда застрял здесь, и постоянно натыкаться на то, что не хочешь видеть. Знаешь что? Почему бы тебе не продолжить заниматься тем, чем ты сейчас занимаешься, и не полежать тут еще немного? Я приготовлю тебе овсяное шоколадное печенье. Даже добавлю грецкий орех, — споры о том, нужно ли добавлять в печенье грецкий орех, длились не одно десятилетие. Предложение испечь печенье с орехами означало, что Дин окончательно сдался. Кажется, брови Сэма приподнялись на несколько миллиметров. Хороший знак.

— Тогда я принесу тебе печенье, и мы сядем и составим план, который поможет нам избежать повторения чего-то в этом роде.

Сэм недоверчиво посмотрел на Дина. Винчестер-старший ободряюще кивнул брату, а заметив, что тот перевел взгляд на ангела, тут же понял проблему и попытался успокоить его:

— Кас, — твердо пообещал Дин, — поможет мне испечь печенье. И вся его одежда останется на нем, — поспешно добавил он, увидев, как Сэм нахмурился, — А моя — на мне. Да что б мне стать сучкой Кроули, если я вру!

Сэм немного взбодрился. Собравшись, он даже встал на ноги. Правда, при этом он выглядел не как тридцатитрехлетний мужчина в отличной физической форме, а как восьмидесятилетний старик с артритом. Дин быстро, но крепко обнял Сэма одной рукой. Тот не предпринял ничего, чтобы обнять брата в ответ, но и не отстранился, чему Дин был несказанно рад: