— Вперед, Сэмми. Иди в свою комнату, отдохни, если хочешь, проверь прогноз погоды… Уверен, снег растает со дня на день. И помни, что тебя ждет много шоколадного овсяного печенья с грецкими орехами.

После слов о таянии снега в глазах Сэма вспыхнула искорка надежды. Когда брат направился в свою комнату, Дин удовлетворенно кивнул.

Он старательно молчал, пока не оказался на кухне:

— Какого хрена?! Ты не только свалил всё на меня, но еще и станцевал победный танец, когда меня этим всем придавило!

Кас имел наглость состроить удивленное и слегка обиженное выражение:

— Неправда. Я позволил тебе вести, потому что знал, что твои инстинкты тебя не подведут. А моё молчаливое одобрение было вполне уместно.

Дин фыркнул:

— Это, — сказал он, включая духовку и доставая из шкафчиков необходимые ингредиенты, — самая впечатляющая херня, которую я когда-либо слышал. Размахивать большими пальцами как Фонз* и изображать, как тебя рвет мне под ноги… Это никаким боком не относится молчаливому одобрению!

Кас собрался было возразить, но передумал:

— Кто такой Фонз и как он связан с моими большими пальцами?

Дин застонал и покачал головой:

— Видимо, именно с этим произведением Метатрон был незнаком. Не важно, забудь. Суть в том, что ты был также полезен, как балетная пачка для слизняка, — Кас опять открыл рот, намереваясь уточнить смысл этого сравнения, но Дин продолжил, — то есть абсолютно бесполезен. Ты стоял там как вкопанный, Кас. Бросил меня умирать на поле боя. Оставил своего брата по оружию.

Закончив монолог, Дин начал готовить. Ему даже не требовались весы — за много лет он научился отмерять всё на глаз.

Несколько секунд Кас молчал, выглядя таким смущенным, что Винчестер просто не смог на него злиться.

— Ты прав. Я не знал, что делать, и предоставил тебе возможность действовать. Это было нечестно… Но ты отлично справился, — это было просто смехотворно, но Кас, кажется, говорил искренне.

— Даже не пытайся убедить меня. Это был полный провал, и мы оба прекрасно это знаем.

— Возможно, — согласился Кас, — Но я просто не знаю, что могло сильнее помочь Сэму, и уверен, что все могло быть гораздо хуже.

Возможно, он был прав.

Взбив яйца, Винчестер смешал их с маслом, добавил остальные ингредиенты и опять всё взбил, радуясь, что может выплеснуть злость. Вздохнув, он жестом попросил Каса заняться постепенно растущей горой грязной посуды, а сам принялся делить тесто на порции. На кухне воцарилась тишина. Когда первая партия печенья отправилась в духовку, Дин почувствовал себя намного спокойнее. Повернувшись к Касу, он тут же поморщился от пришедшей в голову мысли:

— Ох, черт, ты же не думаешь, что Сэм возьмет галстук и пойдет повесится на люстре?

— Конечно, нет, — без колебаний заверил его ангел, — Сэм слишком высокий, так что у него в любом случае ничего не выйдет.

Дин, пробующий тесто, подавился и закашлялся. Наконец восстановив дыхание, он вытер выступившие слезы и покачал головой:

— Кто еще умеет так мастерски успокаивать, как ты.

Кас улыбнулся в ответ, немного удивленный, но польщенный похвалой. Дин взял полотенце и вытер лицо, потом понял, что просто размазал муку по коже, и пожал плечами. В этом ведь и суть выпечки.

Он притянул Каса в объятия.

Испачканные мукой и мыльной пеной — Кас умудрялся учинить беспорядок даже во время мытья посуды — они обнимались, пока таймер не оповестил их, что первая партия печенья готова. Неохотно отстранившись, Дин достал противень из духовки и, морщась, ткнул в одно из печений:

— Грецкие орехи. Ужас. Сэм — определенно не сын нашего отца, — прошептал он. Кас лишь покачал головой и пошел к холодильнику. Винчестер озадаченно смотрел, как тот окидывает взглядом полки, а потом триумфально вытаскивает полупустую бутылку ванильного соевого молока.

— Ага, — радостно сказал Кас, — Не зря мне казалось, что сегодня утром я её видел. Сэм же очень любит это молоко, да?

— Да, — подтвердил Дин. Его сердце сжалось — Кас был так внимателен к бытовым мелочам и привычкам обоих братьев, — Молоко с печеньем — и Сэм счастлив. Отлично, Кас.

Ангел налил жидкость в стакан. На вкус Дина, это вообще было не молоко, а какая-то ванильная вода. Но его никто не спрашивал — это всё было ради успокоения Сэма, если не полного, то хотя бы частичного, чтобы он перестал разговаривать как ослик с клинической депрессией. Когда вторая партия печенья была готова, Дин сложил всё на тарелку и протянул Касу противень.

Уже не в первый раз он заметил, как слаженно они с Касом работают на кухне. Еще в раннем детстве Дин наблюдал за родителями, без проблем вдвоем готовящими на крохотной кухне, и до сих пор считал, что это — один из самых действенных способов проверки серьезности отношений. Если люди могут передвигаться по кухне, не натыкаясь друг на друга, значит, у них есть все шансы.

Дин осмотрел восемь гигантских бисквитов и удовлетворенно кивнул. Вполне неплохо для начала. Несмотря на сомнения Каса, Дин знал, что очень сложно сердится на того, кто только что испек тебе печенье. И, что, возможно, даже более важно, если учитывать одержимость Лизы печеньем во время критических дней — практически невозможно грустить, держа в руках это шоколадно-овсяное великолепие.

— Думаешь, этого достаточно, или нужно подождать, пока остынет вторая порция? — спросил Дин, надеясь, что ангел подыграет ему, и у них появится повод еще немного отложить встречу с Сэмом. Но Кас, как всегда, не понял намека:

— Вряд ли после того, как твой брат съест всё это печенье, его отчаяние будет настолько сильным, что ни один из нас не сможет вернуться на кухню и принести добавку, — ответил он.

— Да, — со вздохом согласился Дин, — наверное, ты прав. Бери молоко, а я возьму печенье.

Кас взял стакан с таким вниманием и усердием, словно там было не молоко, а зелье, которое могло разнести всю планету на кусочки. Иногда ангел был таким грациозным, как сейчас, а иногда управлялся со своим сосудом, как неуклюжий щенок с постоянно разъезжающимися в разные стороны лапами.

Уже поняв, что на Каса нельзя положиться, Дин сам возглавил этот маленький отряд. В комнате Сэма было тихо. Что ж, по крайней мере, он всё еще держал истерику под контролем.

Дверь была приоткрыта, и Дин считал это хорошим знаком, пока не распахнул её. Он остановился настолько резко, что Кас врезался в него, не успев затормозить. По рубашке потекло соевое молоко, но Дин был слишком сосредоточен, чтобы обратить на это внимание.

Сэма не было. Его кровать была заправлена, словно с утра на ней никто не лежал. Единственным доказательством, что в комнате всё же кто-то был, служил работающий ноутбук. Устало вздохнув, Дин зашел в спальню брата, пытаясь понять, что он упустил.

Кас, видимо, зашел следом:

— Сэм?

Дин обернулся, намереваясь отпустить едкую шуточку о том, что сейчас Сэм, конечно, материализуется прямо посреди комнаты… К счастью, он так ничего и не сказал, потому что метод Каса всё же принес результаты.

Сэм не то чтобы заговорил, но что-то пробурчал. Дин тупо оглядел пустую комнату и повернулся к Касу. На лице ангела было написано такое же изумление. Повисла тишина. Через десять секунд Дин решил попробовать еще раз: возможно, у них просто были галлюцинации. Он пристально оглядел помещение и неуверенно позвал:

— Сэмми?

Опять раздалось бурчание. Сэм, как всегда, был удивительно экспрессивен: одним звуком он смог передать свою незаинтересованность и раздражение из-за необходимости повторяться. Дин покачал головой, надеясь, что этот жест поможет всё прояснить. Успеха он не добился, зато подумал, что Сэма каким-то образом засосало в ноутбук, как Кэрол Энн — в телевизор в «Полтергейсте». Возможно, не нужно было показывать этот фильм Касу, раз уж у самого Дина были проблемы с отделением вымысла от реальности… Хотя, если быть честным, застрявший в компьютере Сэм — отнюдь не самая странная вещь, которая с ними когда-либо случалась. И уж явно не самое удивительное событие из произошедших на этой неделе.