С Сэмом они столкнулись в библиотеке. Оторвавшись от ноутбука, тот приветливо улыбнулся:

— Утра! Что ты думаешь о вафлях на завтрак? Эта мысль скоро станет навязчивой, — весело сказал он, а потом виновато добавил, — я бы предложил помыть посуду, но мы с вами знаем, что я на кухню ни ногой.

Дин замер и пристально посмотрел на Сэма, немного озадаченный отсутствием возмущения или хотя бы простого понимания того, чему он невольно стал свидетелем.

— Ты в отвратительно хорошем настроении, — заметил Дин, и Сэм пожал плечами:

— Очень хорошо спал. Что неудивительно, после такого-то дня. На самом деле, я встал только полчаса назад.

— И ты не… расстроен? — осторожно поинтересовался Дин. Он не хотел злить брата, но полное отсутствие какой-либо реакции было просто странным. Сэм взглянул на него с выражением, которое в теории должно было означать удивление:

— А с чего это я должен быть расстроен? — он потянулся к волосам, — ты же не добавил средство для депиляции в мой шампунь, правда?

— Э-э, нет.

— О, ладно, — с облегчением сказал Сэм, — так как насчет вафель?

— … Конечно, вафли — это здорово. Пойду займусь. Кас, не хочешь мне помочь?

На самом деле, Дин, конечно же, мог справиться самостоятельно. Готовить вафли было просто. На самом деле, он хотел обсудить с ангелом безразличие Сэма. Тот, видимо, всё понял и с готовностью кивнул. Всё еще не отпуская руку Каса — Сэм заметил это и улыбнулся, прежде чем вернуться к ноутбуку — Дин дошел до кухни и обернулся к ангелу.

— Какого черта?!

— Не знаю. Прошлой ночью он выглядел абсолютно так же. Словно бы ничего не произошло. Думаешь, он одержим?

Пару минут Дин молчал, обдумывая это предположение:

— Нет, быть не может. Татуировки против одержимости работают, не говоря уже о том, что ничто не смогло бы пробраться в бункер. Может быть, у него просто стадия отрицания? Ладно, дарёному коню в зубы не смотрят.

Кас выглядел растерянным и открыл рот, явно намереваясь сказать что-то о предполагаемых зубах этого самого дарёного коня, но Дин сумел предотвратить катастрофу:

— Это выражение значит «давай не будем обсуждать и оценивать что-то, подаренное нам».

Кас понимающе кивнул:

— Да, теперь в этой фразе гораздо больше смысла. Ладно, какая помощь тебе нужна в выпечке вафель? — выжидающе спросил он. Дин улыбнулся:

— Просто держись подальше. Нам не нужен пожар.

Кас хотел было обидеться, но потом оставил эту затею — оба отлично знали, что Дин был прав. Пока охотник ходил вокруг, собирая ингредиенты и высыпая их в миску, Кас, прислонившись к одному из шкафчиков, с легкой улыбкой наблюдал за ним. Ему нравилось смотреть, как Дин готовит, что сам Дин находил очень милым.

Через двадцать минут (благодаря исключительно собственным усилиям!) у Дина уже были три великолепных бельгийских вафли. Положив одну из них на тарелку для Сэма, Дин добавил туда взбитые сливки и фрукты, надеясь поддержать хорошее настроение брата. Отправив Каса назад с двумя стаканами апельсинового сока, он выключил всю кухонную технику, поставил грязную посуду в раковину и тоже пошел в библиотеку. Сэм поднял голову и радостно улыбнулся:

— Спасибо, Дин, они выглядят великолепно, — тепло сказал он, принимая тарелку.

Дин мысленно пожал плечами и улыбнулся в ответ:

— Никаких проблем. На кухне осталась еще одна вафля, мы могли бы её разделить.

Сэм, уже откусивший кусок от своей вафли и издавший стон наслаждения, что-то промычал в знак согласия. Он оторвался от вафли ровно настолько, чтобы похвалить Дина:

— Это потрясающе. Ненавижу, что тебе пришлось повзрослеть так рано, но я никогда не буду сожалеть о том, что ты можешь вытворять на кухне, чувак.

В обычное утро Дин бы воспользовался этой возможностью поддеть Сэма несколькими замечаниями о том, что они с Касом действительно вытворяли на кухне, но если когда и нужно было сдержаться, так это сейчас. Наслаждаясь результатом своих кулинарных изысканий, Дин просто кивнул, принимая похвалу.

Кас оказался настолько добр, что принес оставшуюся вафлю. Половину Дин отложил на тарелку Сэму. Ангел даже согласился откусить кусочек с вилки Дина и печально улыбнулся, качая головой в знак того, что не может оценить вкус блюда так, как когда был человеком.

Дин виновато пожал плечами. Сэм встал и спросил:

— Думаю, я сегодня займусь стиркой. У вас, парни, есть что-нибудь, что нужно выстирать?

Дин вытаращился на брата, но, следуя своему же совету, решил не смотреть в зубы этому дарёному коню:

— Конечно, у меня есть несколько вещей. Дай мне доесть, и я их принесу. Заранее спасибо.

— Без проблем. Это меньшее, что я могу сделать, раз уж не помогаю вам на кухне.

Качая головой, Дин доел и пошел в спальню за бельем. Кас отнёс грязную посуду на кухню и принялся за её мытьё (единственное из кухонных занятий, которые Дин ему доверял, хотя Кас всё равно разбивал больше тарелок, чем любой, кого Винчестеры когда-либо знали). Вернувшись с небольшой стопкой одежды, которой явно не помешала бы стирка, Дин передал её Сэму, и тот пошел к себе… насвистывая. Дин посмотрел брату вслед, снова покачал головой и отправился на кухню, где Кас как раз домывал посуду (на этот раз ничего не разбив). Дин поцеловал его в знак благодарности, после чего присоединился к работе. Вымыв и убрав вафельницу, он посмотрел на Каса, который вытирал посуду, что-то напевая себе под нос. Вид ангела, погруженного в такую банальную работу по дому, наполнил Дина теплом.

Когда ты живешь в дороге, а твою жизнь можно описать как череду дрянных комнат в мотелях, много вещей проходит мимо. Мытье посуды, складывание простыней, заправка постели, наведение порядка в ящиках с вещами — всё это явно не делает счастливыми людей, каждую ночь засыпающих под одной и той же крышей. Действительно, те немногие, кто узнавал, как они живут, пока Дин еще был подростком и они с братом ездили с отцом, часто говорили, что завидуют парням, так как им не приходится заниматься этими надоедающими банальными вещами. Однако Дин многое бы отдал за возможность препираться, чья очередь мыть посуду или действительно ли ему необходимо заправить постель. В первые дни в бункере он пытался объяснить Сэму, что это значит — иметь место, которое можно назвать домом. Сэм не особо его понял, хотя, кажется, и видел в бункере нечто большее, чем просто рабочее место, где можно еще и поспать. Дин всё еще был благодарен за бункер, но это — чувство, наполняющее его, когда он смотрел, как Кас убирает посуду в шкафчик — было чем-то большим. Большим, чем просто “иметь место, куда можно было вернуться как домой”. Скорее “иметь кого-то, к кому можно было вернуться как домой”.

Сэм был семьей. Сэм всегда будет семьей. Сэм был клеем, связывающим кусочки жизни Дина воедино так долго, как тот себя помнил. Без преувеличения, Сэм действительно был настолько важен в его жизни и в его сердце. Сэм был стержнем, вокруг которого вращалась жизнь Дина, и вряд ли бы это когда-нибудь изменилось. Сэм был его ответственностью, его причиной продолжать двигаться вперед, даже когда хотелось сдаться, тем, что заставляло его оставаться в живых и бороться вот уже почти сорок лет.

Но.

Этого было недостаточно.

Дина было недостаточно для Сэма. Его никогда не было достаточно для Сэма. С того момента, как Сэм повзрослел настолько, чтобы отвечать за свои желания, он никогда не жаждал так сильно ничего, кроме как сбежать. Сбежать от такой жизни. Сбежать от отца. И, в конце концов, даже сбежать от Дина, потому что Дин жил той жизнью, которую Сэм не хотел. Сэм хотел большего, так что он ушел и получил это. Сэм хотел Стэнфорд, хотел Джессику, хотел Амелию, хотел сотни вещей от этой жизни. Что-то он получил, что-то — нет. Что-то он получил, а затем потерял. Но Сэм никогда не колебался даже на мгновение, не просто хотел большего, но и пытался этого достичь.

Годами, десятилетиями Дин даже и думать не смел о чем-то большем. Хороший сын, хороший солдат, он следовал приказам, жил той жизнью, которая была ему дана, и говорил, что этого достаточно. Отчаянно старался понять брата, который почему-то не мог сказать «да, сэр», выслушать и сделать как ему сказали. На самом деле, если быть честным, он даже злился на Сэма и его бесконечные поиски чего-то большего. Если этого — дороги, жизни, отца, брата — было достаточно для Дина, почему этого не могло быть достаточно и для Сэма?!