Ангел мгновенно понял, о чем речь, и тоже повернулся к окну:
— Шестьдесят сантиметров. Сейчас там два метра снега.
— Срань господня, срань господня, срань господня, срань…
— Кажется, он сломался, — фыркнул Сэм, не отрывая взгляд от ноутбука, — Стукни его. С заевшими магнитофонами это всегда работает.
— Заткнись, сучка, — как-то слишком безэмоционально сказал Дин.
— Сам заткнись, придурок, — так же без былого огня ответил Сэм и начал читать какую-то статью, скорее всего, ту из «the New York Times».
Оказалось, что обещанный теплый фронт превзошел все мыслимые и немыслимые ожидания, сместился намного дальше на север и принёс с собой куда более высокую температуру. Теплый дождь, всю ночь шедший на севере Канзаса и юге Небраски, с неслыханной скоростью растапливал снег. Согласно прогнозу, дождь должен был снова пойти в девять утра и не прекращаться до самого вечера. Синоптики беспокоились из-за возможного наводнения: промерзшая земля просто не сможет быстро впитать в себя такое количество влаги.
Но блять, с наводнением они справятся. Наводнение — это просто прекрасно. Где-то в кладовках бункера были запрятаны несколько каноэ, и Дин, черт возьми, был готов поплыть в город на них. Всё, что угодно, лишь бы выбраться.
Двадцать минут спустя Винчестеры всё еще не успокоились. Они оба не сводили глаз с окон, словно бы горящие взгляды могли быстрее растопить снег. Кас по большей части наблюдал за Сэмом и Дином, а не за погодой на улице, и мягко улыбался.
— Если вы оба меня извините, — наконец сказал ангел, чтобы соблюсти формальности: он прекрасно понимал, что братьям сейчас плевать на всё, кроме тающего снега, — У меня есть дела, а вы, видимо, в ближайшее время всё равно не собираетесь отрываться от этого воистину увлекательного занятия…
Сэм проигнорировал Каса, а Дин всё же кивнул. Только минут десять спустя он задался вопросом, а какие, собственно, у Каса были дела. Но прежде, чем Винчестер успел хорошенько это обдумать, вниз по окну съехал еще один огромный кусок спрессованного снега. О Касе снова забыли.
Если бы ангел не вернулся спустя пару часов, Винчестеры так бы и просидели весь день, не двигаясь с места. Кому нужны еда, вода и туалет, когда происходит такое? Кас, естественно, взял контроль в свои руки и сначала отправил мужчин мыться и бриться, а потом разогрел им сухпаёк. Оказалось, что такие простые блюда он всё же может готовить. Чудеса, да и только.
Остаток дня прошел незаметно. Вскоре начался дождь. Дин и Сэм буквально каждые пять минут спрашивали Каса, сколько сантиметров снега растаяло. К вечеру ответ на этот вопрос звучал примерно как 45. Кас в третий раз с трудом заставил Винчестеров поесть, а потом сдался и ушел.
Даже после захода солнца мужчины отказались покидать свой наблюдательный пункт в библиотеке, словно бы обладали каким-то рентгеновским зрением, позволяющим видеть в кромешной тьме.
В одиннадцать вечера Кас силой развел их по комнатам и очень красочно описал, что сделает, если хоть один из Винчестеров вскочит посреди ночи и решит прокрасться обратно.
Дин был уверен, что не сможет заснуть, прямо как в детстве после очередного веселого приключения или праздника… Но вырубился, как только лёг в кровать. Видимо, этот день всё же его вымотал.
Проснулся Дин посреди ночи и сразу пошел в туалет, надеясь всё же ускользнуть из-под надзора. Кас, естественно, появился прежде, чем Дин успел выйти из ванной, и вернул беглеца в постель. Тот отчаянно сопротивлялся, пока Кас не лёг рядом, не прижал Дина к груди и не сказал «ради всего святого и моего отца, иди уже, блять, спать».
Дин, конечно, долго недовольно ворчал, но в итоге всё равно заснул.
***
Утро напоминало рождество. Внезапное пробуждение, радость, ожидание какого-то чуда, попытка совладать со своими эмоциями и не кричать на весь дом, будя остальных, осознание, что именно происходит, судорожное натягивание одежды, спешка…
Ну и что, что в этот раз Дин радовался не завернутым в подарочную бумагу коробкам под ёлкой, а количеству света, пробивавшемуся сквозь оконные стекла? Приоритеты изменились. В три года он бы радовался точно так же, если бы после месяца заточения в одном месте наконец смог сбежать… Так что не так уж много и изменилось.
Дин настолько любил своего брата, что даже разбудил его (ударом подушки, правда, но тш-ш-ш, это не играет никакой роли), чтобы Сэм тоже смог почувствовать эту радость.
Сэм подскочил на кровати, выхватил нож, а потом принялся чихать: размахивая оружием, он умудрился вспороть подушку, и теперь вокруг него летали гусиные перья. Дин хохотал так, что ему пришлось прислониться к дверному косяку, чтобы не упасть. Сэм кашлял, плевался и пытался достать перышки из своей пышной шевелюры. К тому времени, как он отдышался, а большая часть перьев оказалась на полу, Дин уже вытирал текущие по щекам слёзы.
— Какого хуя, придурок?
— Черт возьми, что эта подушка тебе сделала, сучка? А ты, оказывается, жестокий убийца. Ну, можешь спать дальше, если хочешь, а я пойду посмотрю, сколько…
Сэм широко раскрыл глаза, понимая, что происходит:
— …еще снега растаяло! Точно! Пошли!
— Я так и подумал, — усмехнулся Дин, разворачиваясь и идя к библиотеке. Сэм шлепал босыми ногами по полу где-то сзади, но поравнялся с братом на входе в библиотеку. Кас, читавший книгу за столом, поднял на вошедших взгляд и закатил глаза.
— Хочу ли я знать, почему Сэм выглядит так, словно только что принес в жертву нескольких гусят?
— Он сошел с ума от отсутствия работы и начал убивать подушки, чтобы не потерять навык, — фыркнул Дин, уже не сводя глаз с окон.
— Заткнитесь оба, а то я начну убивать еще и охотников и ангелов, — сказал Сэм.
— Кас, сколько? — спросил Дин, даже не обернувшись к ангелу.
— Чуть больше полутора метров осталось. И прежде, чем ты спросишь: да, я пытался открыть дверь. Пока не получилось, но вот через пару часов…
Дин никогда не признается в том, что сделал. Он… Нет, правда, он… Взвизгнул от восторга. И Сэм не может высмеять его за это: он сам взял куда более высокую ноту, чем старший брат. Еще и руками замахал от восторга. Дин уже хотел пошутить на эту тему, когда понял, что сам топчется на месте, словно кролик-переросток.
Кас закрыл лицо книгой и явно прилагал все усилия, чтобы не расхохотаться.
Ну и ладно. Пошел он к черту. Не видит, насколько всё это замечательно — ну и не надо.
Хотя если подумать… С чего это Кас такой спокойный?!
— Ну и какого черта ты сам не прыгаешь от восторга? — Дин даже оторвался от окна ради такого вопроса, — Ты же больше всех расстроился, что мы тут застряли, а теперь тебе, кажется, плевать, что мы отсюда скоро выберемся.
— Я определенно этому рад, — сухо сказал Кас, — просто выбираю куда более продуктивные способы выражения эмоций.
Так, это было очень подозрительно… Но Сэм опять отвлек Дина, и тот не успел нормально обдумать происходящее. Он был чертовски готов отсюда выбраться. Он еще ни к чему так не был готов в своей жизни.
Дин любил бункер. Правда. Это место было и всегда будет домом. Но даже Букингемский дворец вам бы осточертел, если бы вы не могли оттуда выбраться хотя бы на пару минут.
Вскоре Кас потерял терпение и строго сказал Сэму идти в душ. Тот, на удивление, послушался, попросив, чтобы его позвали, если за ближайшие полчаса растает больше, чем десять сантиметров снега.
Как только Сэм ушел, Кас тут же усадил Дина в кресло и приказал не двигаться с места, а сам ушел за завтраком. Дин посмотрел на часы. 7:30. Ну, он проспал дольше, чем предполагал. Видимо, организму и правда нужно было восстановиться после большого выброса эмоций.
Один приготовленный из порошка (последний!) омлет спустя Дин снова сфокусировался на окнах. Еще десять минут постоянного ёрзанья, и Кас не выдержал. Сказав Дину пойти в душ, когда вернется Сэм, он исчез, бормоча что-то о том, что ему нужно позвонить.
Дин снова подумал о том, что было бы неплохо проследить за Касом и понять, какого черта происходит, но тут в библиотеку вернулся Сэм. Джинсы, футболка, рубашка, ботинки… Он явно готовился выйти на улицу. Торопясь в душ, Дин опять забыл о странном поведении ангела. Когда Винчестер вымылся и оделся, Кас снова как ни в чем не бывало читал в библиотеке.
